сезон переводов :)

[Каинька]

Вдруг кто-то ещё не знает...
На этой неделе много вкусных новостей о новеллах Баккано! Хочется поделиться ими со всем миром
Во-первых, вышла на японском 1935-C The Grateful Bet (посмотреть картинки)
Во-вторых, закончен перевод на английский 1935-A A Deep Marble (переводчик наводит последнюю красоту и готовит .pdf файл)
В-третьих, на Нотабеноиде идет работа над 1934 Alice in Jails (Prison Episode) - лучи любви и поддержки переводчику!
И самое для меня прекрасное - наконец-то нашелся храбрый человек, который взялся переводить на английский новеллу, которую все боялись Надеюсь, скоро мы сможем прочитать 1934 Peter Pan in Chains (Finale Episode) не только в пересказе!

---

2001 - Дети бутылки, глава 5

[Каинька]

Глава 5
~ Улыбка ~

Вдали от замка лежало старое кладбище. Там – к одному из окрестных деревьев – и привязали Сильви. Было видно, что её опутали не веревкой, а странной субстанцией, похожей на отвердевший бетон. Но тусклого лунного света не хватало, чтобы точно разглядеть цвет материала.
– Что ты собираешься со мной делать? – спросила Сильви. Её голос прозвучал не слишком обеспокоенно, хотя на лице и появилась неуверенность.
Прислонившаяся к надгробию фигура, на которую она смотрела, не шевельнулась и легкомысленно отозвалась:
– Всё, чего я хочу – знание. Знание, которым вы, бессмертные, обладаете. Я собирался пытать сопляка Чеса и поглотить его, когда он ослабеет… но даже не предполагал, что всё так обернётся. Честно говоря, я и сам не знаю, что делать.
Силуэт перед ней склонил голову набок, словно зайдя в тупик.
– А вот твоё тело захватывать я бы не хотел. Я тебе обязан, да и не желаю оказаться вдруг запертым в женском теле.
– Ты не думаешь, что победить могу и я?
– Нет, не ты. Твоё желание исполнилось, не так ли? Ты получила вечную красоту, к которой всегда стремилась. А у меня есть четкая цель, которой я ещё не достиг. Поэтому тебе никогда не одолеть меня.
– Рискнешь попробовать? – спросила Сильви.
Казалось, тень задумалась, потом отвернулась и буркнула: «Неа».
Повисла пауза, и Сильви воспользовалась ею, чтобы высказаться.
– Вот что я думаю, – с нажимом сказала она, не обращая внимания, хочет ли тень её слушать.
– Чтобы стать самой красивой женщиной мира, ведьма делала много гадостей. Но, добившись своего, она решила: «Я достигла своей мечты и теперь проведу остаток жизни, помогая другим исполнить их желания». Тебе не кажется, что это хорошая история, хотя, конечно, зависит от того, насколько плохи были её поступки. Разве это стремление нельзя считать новой целью?
Силуэт обдумал её слова. Потом покачал головой, признавая поражение:
– Я… наверно, я не могу позволить себе такого развлечения.
-------
– Я принес из машины лампу.
– Опаздываешь. Что ты так долго? Фу, как бензином несет…
– Прости, не сразу нашел.
Дойдя до библиотеки, из которой вел тайный ход, они на секунду замерли, удивленные хаосом, царившим в комнате.
Почти все книжные полки валялись, как опавшие листья, словно по комнате пронесся торнадо.
– Фил!
Одна из Фил неподвижно лежала в углу. К счастью, она, похоже, была просто без сознания, и её жизни ничто не угрожало. Её легонько потормошили, и вскоре она открыла глаза и тут же начала описывать, что случилось.
– Внезапно появилось чудовище… схватило Госпожу Сильви… и швырнуло меня вместе с книжным шкафом об стену…
Затаив дыхание в дурном предчувствии, Элмер и Нил высоко подняли лампу и сделали первые шаги по тайному ходу. Сначала они не хотели брать с собой Фил, но протесты девушки и мысль, что опасно оставлять её одну, заставили их передумать.
Когда они спускались по тоннелю к кладбищу, Нил с любопытством сказал:
– Странно… Могу поклясться, что где-то по пути камень сменялся землей…
Лампа освещала только каменные стены. Красная земля, которую Майза и Нил видели здесь в прошлый раз, нигде не показывалась.
Когда они добрались до конца и Нил отодвинул в сторону камень, закрывающий выход, то сразу же увидели Сильви, привязанную к дереву.
– Вот и вы, – раздался позади них молодой голос. – Будет больше проблем, чем я думал.
Нил напрягся, развернулся… и обнаружил перед собой человека, которого никогда раньше не видел.
За его спиной на поверхность выбрался Элмер и всмотрелся в темную фигуру:
– Что? Стой, ты же…
Фил, шедшая последней, непроизвольно вскрикнула, увидев незнакомца:
– Господин Фелт!
Когда лунный свет полностью осветил лицо юноши, в глазах Фил мелькнуло смущение, и она в замешательстве замолкла.
– Привет… мистер Нил, правильно? Вы впервые видите меня как Фелта Нибиля…
Он вежливо представился… и тут, хотя голос остался по-юношески звонким, интонация полностью сменилась на безобразно-высокомерную:
– Но ты уже знаком с Дезом Нибилем, демон в маске!
Троица перед ним мгновенно застыла… А потом, словно осознав великую истину, Элмер пробормотал:
– Неужели… вы же… мэр, вы же не напоили этой водой собственного сына…
Подобное даже представить было страшно, но юноша только помотал головой:
– К несчастью, нет. Мой сын… мой сын умер пятнадцать лет назад. Во сне, новорожденным младенцем.
Фелт оперся на надгробие и начал свой рассказ, будто предлагая им подарок, который они унесут с собой в могилу.
– Не знаю, что это была за болезнь, но казалось, что он просто заснул. А я-то думал, что у меня впереди долгая и счастливая жизнь, когда женился на дочке мэра.
В момент, когда он почти достиг своей цели, когда, наконец, вскарабкался на вершину здешнего мирка, он потерял единственного сына. Он забрался в лабораторию, решив скрыть смерть сына от жены. Он соврал ей, что идет посоветоваться о больном малыше с торговцем, а сам впрыснул свою «воду» в резервуар, где росло его следующее тело. Украденного гомункула он выдал за своего ребенка и жил двойной жизнью, деля одно сознание между двумя личностями: «Дезом» и «Фелтом», пока его жена не умерла от болезни и даже после этого.
Чтобы выставить перед горожанами Фелта сообразительным и расторопным, он специально изображал Деза как надменного, холодного и жестокого человека. Он продолжал делать так же, даже когда Элмер прибыл в поселок… но в его уме что-то изменилось.
Внешний мир. Когда наличие жены перестало приковывать его к поселку, он почувствовал, что может сбежать через лабораторию во внешний мир. Мысль ещё не до конца оформилась, но уже крутилась в голове и отказывалась уходить.
И, пока Сильви описывала мир за пределами леса, эта мимолетная идея превратилась в цель всей его жизни.
– Услышав про волшебный мир снаружи, я задумался…
Юноша печально смотрел в ночное небо, и ненависть переполняла его голос.
– Если бы поселок не был изолирован… Если бы у меня был доступ к доктору из внешнего мира, то мой сын! Моя жена! Никто из них бы не умер!
Он выпрямился и, словно в порыве чувств, широко раскинул в воздухе руки.
– Я с самого начала это всё ненавидел. Поселок, созданный ради единственного эксперимента. Ту девчонку! Себя! Поэтому я решил. Когда придет время мне покидать город…
Золотистые глаза юноши угрожающе сверкнули в слабом свете луны и сфокусировались на девушке возле Элмера.
– Я оставлю его в руинах.
Элмер слушал молча, словно глубоко задумавшись, рядом с ним неподвижно застыла потрясенная Фил. Молчала и Сильви, сосредоточенно хмуря брови… Только Нил фыркнул и шагнул вперед, излучая величие.
– Вот. Я внимательно выслушал тебя. Теперь ты готов умереть?
– Ой-ёй-ёй… какой ты нетерпеливый!
– Я заявляю: заткнись. Во внешнем мире есть миллиарды людей более несчастных, чем ты. Во мне нет жалости к тому, кто оплакивает собственную судьбу, – отрывисто сказал Нил, сделал ещё шаг вперед и вытянул руки, чтобы схватить юношу за горло.
– Эй, Нил! Погоди секунду! – закричал Элмер, пытаясь его остановить…
Но прежде, чем Нил успел отреагировать, что-то обвилось вокруг его щиколотки.
– Что?
В тот же миг Нил взлетел в воздух и повис вверх ногами. Так же быстро нечто дернуло его вниз, впечатывая в твердую землю.
– Ох!
Что-то огромное накрыло Нила, упавшего ничком на грунт.
– Разве ты не слышал, как я сказал, что добавил свою воду в собственный резервуар? Её впитала эта масса плоти, которая должна была стать моим следующим телом. Вот как всё получилось! Зачем мне теперь волноваться о старении или длительности жизни? Я могу… могу быть бессмертным, как вы!
Огромный багровый ком плоти – будто кто-то взял кусок гниющего мяса, небрежно разрубил его на части, а потом снова слепил их вместе – извивался, как монстр в видео-игре, и с него капала отвратительная слизь. Было сложно сказать, насколько он велик, но, казалось, как минимум в два раза больше взрослой коровы.
– Теперь смотрите. И жалейте меня, высмеивайте меня, бойтесь меня. Это я, который никогда не закончит становиться мной… Ха-ха-ха-ха-ха!
Пока гомункул в облике юноши безумно хохотал, Элмер пробормотал себе что-то под нос, но неуслышанные слова рассеялись в холодном воздухе.
– Не… не заставляй себя смеяться…
-------
Когда Чес и Майза, узнавшие новости от Фил, добрались до кладбища, они столкнулись со странным зрелищем. На их глазах огромная масса алой плоти обвилась вокруг Нила и Элмера и колотила ими оземь.
– О нет! – воскликнул Фелт. – Прибыла подмога!
От неприкрытой издевки в голосе юноши Майза сдавленно вскрикнул.
– Ну что, начнем переговоры?.. – заговорил юноша. В лунном свете его лицо казалось жестким и хищным.
– Переговоры?
– Я думаю напоить кого-то из вас водой и захватить его тело… так что, почему бы вам самим не выбрать, кто это будет?
– Сколько ещё? – отрывисто спросил Нил, восстановившись после двадцатого удара о землю, ломающего кости.
– Что?
– Ты сказал «погоди секунду». Так сколько ещё мне ждать?
Элмер вспомнил свои недавние поспешные слова.
– Я заявляю: я подожду ещё минуту. Если ты ничего не сделаешь… я отомщу. Этому кому плоти, дураку, который его контролирует… И весь поселок станет хворостом для огня моего гнева. Если не хочешь, чтобы это воплотилось в реальность – сделай что-нибудь.
Элмер секунды три обдумывал предложение Нила, а потом заговорил:
– Я бы сказал – звучит просто великолепно! Ты пытаешься взвалить ответственность на меня, потому что сам не знаешь, что делать?
– Твой невообразимо дурацкий комментарий уменьшил время на тридцать секунд.
– По-погоди! Стой, стоп! Эх-х…
Всё ещё вися вверх ногами, Элмер пожал плечами… и изрыгнул содержимое желудка. Вылетевшая из его рта жидкость полностью покрыла гору мяса, управляемую Фелтом.
В воздухе завоняло чем-то острым и жгучим. Запах разнесся от Элмера по всей поляне.
«Масло?! Нет… Что же это?!»
Фелт обернулся, удивленный незнакомым ароматом в воздухе.
– Фил! Беги! Майза! Не дай ему уйти!
Майза первым узнал запах и ринулся вперед, не дожидаясь, пока Элмер договорит.
За тот краткий миг, когда Фелт отвлекся на то, что позади, Майза сжал его, как тисками. В юном теле Фелта не хватало сил, чтобы освободиться, и он замер в хватке Майзы, лицом к кому плоти.
– Может ты и слышал от Сильви о внешнем мире… но полагаю, ты ещё не знаком с чудесами бензина, да?
С этими словами Элмер изо всех сил грохнул лампу о надгробие.
Из разбитой колбы вылетела искра…
И ночь озарилась вспышкой багряного света.
-------
– Ну, не мог же я отправиться на встречу с чудовищем неподготовленным, правда?
– Никогда бы не подумал, что ты напьешься бензина, – буркнул Нил.
– Удивлен, да? – весело хихикнул Элмер. – Тогда смейся… уф, мне всё нутро перекрутило. Ну да, пить бензин не стоило. Не будь я бессмертным, мог бы и помереть.
Сам по себе взрыв был не так уж и велик. Всё-таки есть же предел тому, сколько жидкости может поместиться в желудок человека. Но багровая масса плоти, застигнутая внезапным шквалом огня, мгновенно вспыхнула и сгорела дотла, неистово корчась в пожирающем пламени. Конечно, Нилу и Элмеру тоже досталось, но их обожженная плоть быстро восстановилась.
Бензиновая вонь и смутно напоминающий барбекю запах заполнили воздух, смешиваясь в гнилостный смрад, который любого заставил бы задыхаться.
Что же до Фелта…
– А-а… а-а-а-а-а…
– Хм. Меньшего я и не ждал.
Распростертое на снегу тело конвульсивно вздрагивало, и взгляд юноши оставался пустым.
– Он только что испытал сожжение заживо, причем поверхность кожи была гораздо больше, чем у обычного человека.
– Ну, должен сказать, умереть в огне в любом случае неприятно, – Майза поделился личным опытом, возможным только в силу их бессмертия. В то же время Элмер подскочил к Фелту и обхватил его руками, пытаясь усадить.
– Эй, – сказал Нил, для виду пытаясь остановить Элмера, на что тот только рассмеялся:
– Я же управился за минуту, как и обещал, правда? Теперь я о нем позабочусь.
– Говоря «позабочусь», ты имеешь в виду…
Как только Майза начал озвучивать свои опасения…
…живот Фелта лопнул, и оттуда вырвался кусок плоти.
– ?!
– Элмер!
Никто ничего не успел понять, а ком плоти уже исчез во рту Элмера, как оказалось, таща за собой маленькую бутылочку.
– Грркррк!
Несмотря на все усилия, бутылочка и плоть протолкнулись по пищеводу Элмера в желудок. И юноша, истекающий кровью из раны в животе, торжествующе рассмеялся, словно одержал абсолютную победу.
– Ха-ха… ха-ха-ха-ха-ха! Попался, чудовище… Конечно, я бы ни за что не собрал всю свою плоть в одном месте… Ты только что проглотил пузырек с моей «водой».
– Маленький ублюдок!..
Нил поднял юношу за горло так, что тот подавился и закашлял кровью.
– Как только… я разобью пузырек… мы с тобой начнем битву за контроль над твоим телом… От… от неё зависит моя жизнь… Если я проиграю… мне конец. Я… не могу умереть здесь. Я хочу увидеть внешний мир! По силе воли мы равны… Нет, у меня преимущество!
В рассуждениях было мало логики, но глаза умирающего Фелта лихорадочно сияли – ярче, чем когда бы то ни было.
По спине у Майзы и Нила побежали мурашки, и они невольно отступили назад… но улыбка ни на секунду не сходила с губ Элмера.
Фелт уставился на него с непримиримой ненавистью, видимо, в ответ на эту вечную усмешку.
– Почему… почему до сих пор улыбаешься?.. Разве ты не боишься… смерти…
– Боюсь, конечно. Но я выиграю это сражение, сто процентов.
Из-за безоговорочной уверенности в голосе Элмера свет в глазах Фелта на миг потускнел.
– Что?.. Чепуха…
– Пока ты не разбил пузырек, предупрежу лишь раз. Ты зря потратишь время.
От следующего поступка Элмера у Майзы похолодела кровь.
У всех, кто это видел, внезапно пересохло во рту. Разве что Чес, будь он здесь, сохранил бы спокойствие.
Элмер схватил правую руку Майзы и положил себе прямо на лоб.
Всего-то.
– Если я проиграю, Майза тут же меня поглотит. Так что твои шансы выбраться отсюда живым… равны нулю.
Элмер ухмылялся от уха до уха. На лбу Фелта выступил холодный пот.
– Ты… ты блефуешь.
На секунду по его лицу пробежало отчаяние, но он собрался, и свет в глазах вспыхнул ещё яростней.
– Ты, ты болван. Даже если ты это сделаешь…
– Хочешь сказать, ты используешь мои воспоминания и притворишься мной, так?
– !
– Тогда ладно, меняем план. Майза, как только пузырек разобьется, немедленно ешь меня. Не жди дальше.
– Понял.
«Что?.. Нет! Он врет! Он ни за что так не поступит!»
В мысли Фелта вкралась сумятица, и он с тревогой глянул на Майзу.
Но… Лицо Майзы, которое во всех воспоминаниях Фелта хранило только выражение отстраненной доброжелательности, сейчас окаменело. Стоящий здесь человек мог хладнокровно убить младенца и глазом не моргнуть.
– Этот парень мафиози, знаешь ли. Он умеет абстрагироваться.
– Не мафиози, Элмер… каморриста.
Даже когда Майза мягко поправил Элмера, его взгляд ничуть не изменился, оставаясь ровным и холодным.
«Что за… он блефует?.. или он…»
Несколько секунд Фелт колебался…
Не зная, что этим решил свою судьбу.
– Всё кончено.
Из тела Майзы вдруг ушло напряжение… а Фелт внезапно понял, что с животом Элмера что-то не так.
Фелту показалось, будто в него что-то вцепилось, и в тот же миг Майза вытянул вперед левую руку и раскрыл ладонь.
Только тогда Фелт осознал абсолютную реальность своего поражения, и его с головой накрыло отчаяние.
В левой руке Майза держал ком плоти, которому полагалось быть в желудке Элмера, а Элмер в правой руке – бутылочку с прозрачной жидкостью.
– Удивлен, правда?
Элмер запрокинул голову и расхохотался. В свою очередь Майза вытер со лба холодный пот и глубоко вздохнул.
«Я и подумать не мог, что он его выпотрошит заживо под болтовню…»
Схватив правую руку, Элмер заслонил от взгляда Фелта значительную часть тела Майзы, и тот, используя это слепое пятно, достал нож и вспорол Элмеру брюхо. Фелт лежал ничком на земле и не мог видеть, как хлынула кровь, скрытая полами тренча Майзы. А окончательно сразила его мысль, что они смогли на лету придумать такой план.
– Мы не зря столько прожили, малыш! – бодро сказал Элмер, изучая рану на животе Фелта. – Держись!
Но она оказалась куда серьезнее, чем он предполагал.
– Ой… Майза, что нам делать?
Майза нагнулся и внимательно осмотрел повреждение. Потом вздохнул и покачал головой:
– Ему не помочь.
И тогда… лицо Элмера впервые погрустнело.
– Я надеялся, мы сможем его спасти…
– Ха… так… так не всё бывает, как ты хочешь… Так тебе и надо…
Но Элмер едва прислушался к словам, что выталкивал изо рта умирающий Фелт, и в раздумье склонил голову набок.
– Но когда ты умрешь, я просто улыбнусь.
– ?..
– Не могу сказать, что забочусь о мертвых. Я могу восхвалять тех, кто умер не напрасно, и улыбаться в память о них… но всё, что останется после твоей смерти, – это сам факт. Я имею в виду, что твоя смерть ничуть меня не расстроит. Мы все будем радоваться, потому что это значит, что зло повержено.
– Чт…
Элмер громко расхохотался, обрывая Фелта на полуслове:
– Подумать только, ты только что сказал, что так мне и надо, да? Ты добился своей цели расстроить меня, правильно?
Тогда-то к Фелту и пришло осознание, которого он не мог отрицать.
– Так что это счастливый конец, правда? Ну же… Улыбнись.
Зло…
Если разделить мир на добро и зло… Элмер С. Альбатросс точно попал бы в последнюю категорию. Настолько, что ему идеально бы подошло слово «демон».
Это сложно понять, потому что он хотел всего лишь «счастливого конца», но это правда. Остальное было для него неважно. Ничего не важно. Он ни перед чем не остановился бы ради исполнения своих желаний. Его истинная натура – абсолютное зло. Но всё равно вокруг него не было несчастных.
Квинтэссенция чистого зла, которую сам Элмер не осознавал… была центром его существа.
Теряя сознание, Фелт проклял свою глупость за попытку напрямую противостоять кому-то вроде Элмера.
Возможно, Элмер знал, о чем думает юноша, возможно – нет. Он ничем этого не выдал, когда снова заговорил:
– Если тебе это не подходит – не умирай.
По лицу Элмера пробежала тень грусти. Фил, до сих пор наблюдавшая со стороны, подошла ближе.
– Всё кончено…
– Нет, нет! Не хочу, не хочу! Проклятье, если бы только рядом был доктор…
И тут Фил вспыхнула белым пламенем ярости.
-------
Я в ярости. Вот и всё.
Конечно, потрясением было осознать, что он меня обманывал.
Но важно не это.
Я теперь злюсь, потому… Потому что Фелт так мало думает о собственной жизни.
Возможно, совсем недавно и я была такой же. Я вижу. Я понимаю, почему так злился Господин Нил. Внутри меня собирается и усиливается всё, даже разочарование в себе, будто в любой момент готовое вырваться.
Почему, почему я должна зависеть от милости кого-то подобного?
Я столько страдала из-за его эгоистичных мыслей, а теперь он пытается сбежать, даже не дав мне шанса заставить его понять, о чем я думаю.
Непростительно.
Я могла бы в итоге простить его за всё со мной содеянное. Но… не за это.
Ведь прежде всего это значит, что мне больше не будет кого прощать.
Объект моей ненависти скоро исчезнет. Тогда какой выход останется моей ярости?
Я не могу дать ему умереть. Я не могу дать ему сбежать. Ни за что.
В голову приходит мысль, и рука тянется без малейшего колебания.
К бутылочке, которую держит Господин Элмер.
-------
– Господин Элмер, всё будет хорошо. Пожалуйста, улыбнитесь, как обычно.
– Что?
И пока Элмер пытался понять смысл её слов… Фил выхватила из его руки пузырек, открыла крышечку и одним быстрым движением выпила содержимое. И в тот же миг… обмякло тело Фелта. Смерть добралась до его плоти.
– Фил!
– Чем ты думала?!
Тишина.
В лунном свете Элмер молча стоял и ждал, пока заговорит девичье тело.
Через миг, что показался вечностью, тело Фил открыло рот.
– Она… она даже не пыталась сопротивляться… почему? – тихо сказало оно.
Теперь его контролировало сознание Фелта.
– …
Услышав слова, Нил тут же шагнул вперед, чтобы оборвать жизнь Фелта… но Майзу и Элмера отвлек метнувшийся к ним сзади силуэт.
За миг до того, как на всё ещё ошеломленного Фелта обрушился гнев Нила… даже быстрее его кулака… Из леса выбежала другая Фил и со всей мочи влепила Фелту пощечину.
– Не смей сбегать… Думал, просто страданий или смерти… Думал, чего-то такого будет достаточно, чтобы искупить всё, что ты сделал со мной, с Господином Чесом, с Госпожой Сильви, с Господином Элмером?! Да ни за что!
Фил вложила в пощечину всю свою ярость, но окружающие удивились куда сильнее Фелта. Не только потому, что впервые видели, чтобы Фил так бурно выражала свои чувства – куда больше их поразило, что сознание Фил всё ещё жило в другом теле.
– Понятно… Вода действует только на тело. Логично, если подумать.
– Я заявляю: не логично.
На мгновение Фелт замер с перекошенным от шока лицом.
– Это… это значит, что я проживу ещё немного? – наконец пробормотал он, глядя на Фил.
– Ну… не уверен, что в этой стране присуждают смертную казнь за нападение и попытку убийства, – легко ответил Майза, глядя на Элмера.
Но вместо того, чтобы отшутиться, Элмер неожиданно подошел к Фелту и широко улыбнулся:
– Я рад, что ты жив.
Он легонько потрепал теперь женскую голову Фелта:
– Теперь ты сможешь всё искупить.
Несмотря на искреннюю улыбку Элмера лицо, когда-то принадлежавшее Фил, скривилось от отвращения к себе.
– Даже… даже если я выживу и что-то исправлю… что потом? Зачем мне заглаживать вину? Ради чего?!
– Ты уже говорил зачем, верно? Говорил, что хочешь увидеть внешний мир.
– …
Недовольный Фелт открыл рот, чтобы возмутиться, и Элмер, опустившись перед ней на колени, поднял руку, чтобы погладить по щеке. На этот раз он сумел изобразить на лице подобие серьезности.
– Давай увидим внешний мир, – сказал он робко и тихо, так что никто больше не слышал. – Однажды мы сможем показать его и горожанам.
– Но…
Удерживая Фелта прямым взглядом, Элмер продолжил:
– Быть несчастным не грех. Грех – решить не испытывать счастья.
Элмер мягко улыбался, но Фелт упрямо отводил взгляд.
– Ты правда думаешь, что кто-то вроде меня и Фил может обрести счастье?
Посуровев, Элмер положил вторую руку Фелту на щеку, ласково укачивая его голову в ладонях.
– Видишь ли, несчетное число людей в мире живут и умирают, даже не зная смысла слова «надежда». Они могли осиротеть с самого рождения, или прийти в мир только ради того, чтобы погибнуть от голода или нехватки единственного глотка воды. Снаружи есть люди, рожденные ради единственной цели – умереть. Но вы двое, по крайней мере, знаете, что такое надежда, правильно? Отказываться от неё – оскорбление самой жизни.
Во взгляде Элмера была сила. Может, даже злость. Фелт с вызовом глянул в ответ, будто упрямо отрицая послание.
– Да что ты понимаешь!..
– Конечно, я не знаю, что ты чувствуешь. Даже пройди я через то, что выпало тебе, я бы не понял, потому что уже знаю, на что похож внешний мир. Но это значит, что и ты, выйдя наружу, научишься понимать нас, верно?
Фелт удивленно распахнул глаза и молча уставился на Элмера. Тот, не обращая внимания на её замешательство, негромко продолжал:
– Так что, Фелт, не говори таких грустных слов. Ну, то есть, для меня грустных. Если у тебя есть силы такое говорить, используй их, чтобы надеяться. Узнай, что такое счастье… Я тебя научу. Я научу тебя, даже если это займет годы…
Элмер умолк, взял Фелт за щеки и потянул их.
– Ну… Давай. Же. Улыбнись. Понял?
«Этот человек всё ещё бесспорное зло».
В этом он был уверен.
Но хотя бы на этот раз Фелт решил принять медовое предложение дьявола.
Он понял, что тот уже давно держал его в руках… с того момента, как вступил в поселок. И понимал, что ему не сбежать.
Секунду Элмер изучал лицо Фелт…
В его глазах промелькнула неловкость, и он вздохнул:
– Я сказал, улыбнись, а не плачь, тупица.

Эпилог
~ Дети бутылки ~

После бурных событий прошла неделя, и жизнь в поселке продолжалась, как обычно.
С роковой ночи никто больше не видел Фелта… а смельчаки, что набрались храбрости и решились зайти в старый замок, обнаружили, что он опустел, будто там никого никогда и не было.
Горожане предпочли остановиться на том, что разгневанные демоны забрали Фелта для своих темных целей и ушли.
Демонам прислуживали пять ведьм, и именно на них возложили вину за смерть Деза. Больше никаких вопросов, дело закрыто…
…Или они так думали.
Всё началось однажды утром, когда жители набрали воды из колодца.
Одни её просто выпили, другие – приготовили на ней еду.
– Что?.. Что это?! Что… происходит?!
Как только вода смочила их губы, прямо в головах внезапно появились странные воспоминания. О том, как они издевались над Фил… Но не с их точки зрения, как обидчиков, а словно они сами оказались на месте Фил – жертвы.
Её жалкие попытки защититься стали их битвами, её страдания из-за слепых предрассудков и ненависти – их собственными ранами.
Опыт оказался болезненным. Воспоминания разделились не поровну, они глубже пустили корни в сердцах тех, кто сильней всего её мучил.
– Хватит… уходи. Я сожалею. Пожалуйста, уйди… Прости меня! Убирайся из моей головы…
Но девушек здесь больше не было, и некого было молить о прощении.
Снова и снова солнце вставало над поселком. Просочившиеся в разум воспоминания оставались неизменными объективными фактами. И завтра, и послезавтра…
Непрощенным и неосвобожденным от вины, жителям осталась только боль в сердце.
На веки вечные…
-------
– Должен сказать, что не ожидал найти у тебя злопамятную жилку.
– М-м?
– Да. Я имею в виду, ты вылил «воду» Фил в городской колодец.
Чес и Элмер сидели на диване в лаборатории за лесом и болтали.
– Это их наказание – невозможность попросить прощения за свои преступления. Хотя я правда никогда не думал, что можно заставить кого-то выпить воду, а потом не сопротивляться. Идеальный способ прояснить недопонимания. Они разделят прошлое Фил, её память и опыт. Когда Фил решит, что с них хватит, она может вернуться. Хм. Может, лучше будет навестить их до того, как умрет старый Билт, и горожане разойдутся своими дорогами.
– Это несколько…
– Кстати о недопонимании. Я слышал, что горожане посчитали мои празднования Рождества и Пасхи демоническими ритуалами. Надо однажды вернуться и всё разъяснить, как ты считаешь?
– Только не делай это лично, – сказал Чес, закатывая глаза, и кажется, Элмер согласился, отводя взгляд и меняя тактику:
– Итак, Чес. Когда ты собираешься мне улыбнуться?
– Э?
– Слышал, ты кричал что-то вроде этого, пока убегал от горожан.
Знающая усмешка Элмера всколыхнула в памяти Чеса события той ночи. Как только его озарило, на что намекает Элмер, его глаза комически распахнулись, и над бровями выступил холодный пот.
– Фи-Фил! Ах ты, маленькая!..
– Да ладно, не пытайся увильнуть. Улыбнись! Тебе нужно что-то смешное? Посмотрим, смогу ли я вытащить тигра из ширмы*…
– О чем ты гово… Проклятье! Нет! Не у тебя на глазах! Никогда!
На эту ребяческую вспышку Элмер ухмыльнулся и, подражая голосу Сильви, пропищал:
– Ой, Чес, ты такой милашка.
– Б-бу! – сердито огрызнулся покрасневший Чес, но Элмер лишь запрокинул голову и весело расхохотался.

Через полгода после стычки в лесу пять алхимиков закончили свои новые изыскания в лаборатории Билта.
Они хотели найти способ для гомункулов выжить вне леса… другими словами – сделать их людьми. Знаний одного Майзы не хватало, поэтому пришлось консультироваться по телефону с неким гомункулом из Нью-Йорка и живущим с ней молодым человеком, но в итоге решение нашлось.
– Так что теперь, Майза?
– Я бы хотел посетить Японию и найти Денкуро, но думаю, сейчас лучше вернуться в Нью-Йорк к семье.
– Я поеду с тобой, – тихо сказал Чес. – Хочу снова кое-кого увидеть.
Теперь он знал, что его нью-йоркские друзья – хорошие люди. Он уехал – нет, сбежал – с Майзой, потому что не мог смотреть им в лицо, но… но теперь думал, что сможет быть с ними честным.
Элмер осмотрел остальных, прежде чем высказать своё мнение:
– Тогда, думаю, я прокачусь до Японии. Давненько там не был. Проверю, выпустили ли они нового Супер Марио. Ах, да. Если увижу Денкуро, разумеется, сообщу вам.
– Думаю, я поеду с тобой. Давно не видела мистера Денкуро.
– Я заявляю: я тоже поеду.
Сильви и Нил подошли к Элмеру: теперь стало очевидно, что их пути расходятся.
Даже не попрощавшись, они тихо открыли дверь, ведущую наружу.
В конце концов, недолгое расставание ничего для них не значило. Им принадлежало всё время мира.
– …
Хотя все направились к выходу… Фелт по-прежнему сидел, забившись в угол кресла, и мрачно смотрел с лица Фил. Сильви заметила её раздумья и отошла к ней.
– Что не так? Разве ты не хотел увидеть внешний мир?
Фелт помолчал, потом медленно поднял глаза на Сильви и ответил:
– А достоин ли я его увидеть?
– То есть?
– Я ещё не уверен. Из воспоминаний Фил я, наконец, понял, каким презренным был. Нет, думаю, лучше сказать, что я снова столкнулся с тем, что уже знал. Даже если Фил сумеет меня простить, что мне делать снаружи? Я полгода об этом думал… но так и нашел ответа. Имеет ли кто-то вроде меня право… жить во внешнем мире?
В голосе Фелта прозвучало отвращение к самому себе, и он понурил голову.
Он скорее почувствовал, нежели увидел, как ладони Сильви касаются его щек, а через секунду уже пристально смотрел на неё. На лице Сильви, как всегда, играла ласковая улыбка – единственное, что выбивалось из её соблазнительного образа.
– Не расстраивайся. Разве Элмер не говорил, что лучше всего ты выглядишь, когда улыбаешься?
– За последние полгода столько раз, что и не упомнить. Но я все равно не могу найти цель своей жизни. Не могу не думать, вдруг всё, что раньше вело меня, исчезнет, когда я выйду наружу?.. Я боюсь.
Сильви присела на краешек кресла рядом с Фелтом.
– Помнишь ту ночь? Когда ты сказал, что у меня нет цели в жизни?
Её слова вызвали такие четкие воспоминания о той ночи, будто это случилось всего пару дней назад. Фелт говорил, что у неё нет цели в жизни, и поэтому она наверняка проиграет поединок воль.
– Если у меня нет цели в жизни, значит ли это, что я не имею права жить или смеяться?
– Ну… Забудь. Это было глупо.
– Нет, я не в том смысле. Я имею в виду, что сейчас ты ошибаешься.
По-прежнему улыбаясь, Сильви посмотрела Фелт в глаза и понизила голос, чтобы только он её слышал:
– Если честно, целью моей жизни было отомстить.
– Что?
Удивленный Фелт уставился на Сильви круглыми глазами.
В улыбку Сильви вплелась доля грусти.
– Когда Сцилард отобрал моего любимого… – продолжила она, – я провела каждый миг следующих трехсот лет, мечтая о мести ему.
– Но ты говорила, что желала вечной красоты…
– Это тоже ради мести. Я думала, что если буду совершенно не похожа на себя, он меня не узнает. Я бы незаметно подобралась к нему и схватила бы ублюдка за голову прежде, чем он бы успел среагировать. Глупо, правда? Но потом… я услышала от Майзы, что Сцилард мертв. Я поверить не могла.
Её голос наполняло сложное чувство, и Фелт безропотно слушал, затаив дыхание.
– Элмер был прав. Я бы с радостью купалась в крови девственниц, если бы считала, что это поможет. Я отчаялась. Поэтому новость о смерти Сциларда меня шокировала. На миг мне показалось, что я потеряла всё, что заставляло меня жить дальше.
На лицо Сильви вернулась улыбка.
– По сравнению со мной твоё желание такое позитивное. Я завидую. И что за желание! Увидеть окружающий мир… Никогда не слышала о такой захватывающей цели. Ты ещё не знаешь, но он куда больше, чем ты можешь вообразить. Я живу три века… но даже не мечтаю сказать, что видела всё, что мир может предложить.
– …
Сильви заметила подходящий сзади силуэт и улыбнулась шире.
– Возвращаясь к разговору. Пытаясь привыкнуть , что Сциларда больше нет, я кое во что вляпалась… Если честно, не думаю, что выбралась бы, если бы не Майза и Нил.
– ?
– Поэтому хочу, чтобы ты оглянулся на людей вокруг, пока пытаешься оправдать себя и исполнить желание увидеть мир. Этого хватит… Хотя Элмер, кажется, сделал помощь другим людям настоящим смыслом своей жизни.
Высказавшись, Сильви вернулась к товарищам.
Фелт хотел спросить, что она подразумевала, но кто-то схватил его за руку и дернул.
Он обернулся и увидел готовую уходить Фил.
– Идем, – улыбаясь сказала она. Ошеломленный искренностью её улыбки Фелт встал и только потом понял, что согласно кивнул.
– В улыбающемся лице есть что-то волшебное. В прямом смысле волшебное.
– О нет, он снова начал.
– Нет-нет-нет, я серьезно. Увиденная улыбка придает мне сил. Слушайте, улыбка – это лучшая часть генетической памяти человека, а смех – естественное действие с самого рождения…
– А что случилось с плачем и воплями?
– Ай, погоди, посмотри с другой точки зрения. Младенческое «а-а-а» – это на самом деле смех. «Устрашающее Зрелище – Младенец, Орущий От Смеха!» или что-то вроде… нет, может лучше «потрясающее» вместо «устрашающего»?
– Я заявляю: заткнись.
Элмер хотел было продолжить дурацкий спор, но заметил готовых уйти девочек… и они все вместе вышли наружу в залитый солнцем день.
-------
…Если честно, в глубине души я боюсь, что испугалась бы внешнего мира.
Сколько бы ни пыталась, я не могла найти повода для улыбки после ночи, когда отдала Фелту одно из своих тел. Поэтому я чувствовала скорее тревогу, чем счастье, слыша, что мы собираемся уезжать.
Конечно, было время, когда я хотела увидеть внешний мир. Но могу ли… Могу ли я, так долго знавшая лишь лес, на самом деле приспособиться и выжить во внешнем мире?
«…Тот лес – твоя бутылка и твоя колба. Вы существа, которые не могут жить снаружи…»
Теперь я ясно помню свое прошлое. И не могу забыть слов создавшего меня алхимика. Думаю, это был дед господина Билта, и мне жаль, что я даже не знаю его имени.
Я рассказала о своих опасениях господину Элмеру, а он рассмеялся и сказал: «Всего-то?»
– Вы с Фелтом ещё не вышли из своих бутылок.
Потом его улыбка слегка померкла, и он стал чуточку более серьезным:
– Я считаю, что каждый отчасти гомункул. Мы не можем выжить вне своих колб… вне своего знакомого и уютного мира, понимаешь? Но возможно, точно можно, расширить границы самой колбы… Ох, как бы объяснить? Лучшего примера я не могу придумать. Это Хью умел понятно формулировать псевдофилософские откровения.
Хью. Я помню, что пару раз упоминание его имени обрывало разговоры бессмертных. Из любопытства я спрашиваю о нем.
– Ну… Я бы сказал, что лучше всего встретиться с ним лично. А, ладно. Когда уедем, ты сама сможешь его увидеть. В любом случае, единственный способ растянуть стекло – нагреть его. Холодное выражение вроде твоего не сработает.
Слушая его, я вдруг нерешительно подумала, что же хочу увидеть снаружи. Я надеялась, что смогу сразу измениться, но, похоже, этому не суждено легко сбыться.
Я думаю, что благодаря людям вокруг за последние полгода смогла накопить немного надежды.
Теперь я хочу улыбнуться господину Элмеру.
Хочу смеяться даже громче него.
И ради этого, думаю, я выйду наружу и увижу мир. Больше, чем когда-либо видел господин Элмер. Может, я увижу то, чего не хотела бы, но я хочу стать сильнее, чтобы даже тогда улыбаться.
Я уеду с Фелтом. Я ещё не полностью его простила, но когда-нибудь во время странствий я научу его смеяться.
И тогда мы вместе улыбнемся господину Элмеру.
…А господин Элмер улыбнется нам. Я заставлю его улыбнуться. И не только его, но и многих других.
И думая о таком дне, я хоть немного, но предвкушаю путешествие наружу.
-------
– Ох, я научил Фил всего паре праздников из всех, что хотел, – задумался Элмер, стоя перед большими двойными дверями и вспоминая дни, проведенные в замке.
– Хотел рассказать ей про февральский День Святого Валентина. И, разумеется, сделать шоколад. Но потом понял, что приличный шоколад в замке не из чего приготовить, и на этом всё закончилось.
Нил повернулся к нему.
– Шоколад? – с любопытством спросил он. – Что Валентину делать с шоколадом?
– Это кампания, которую развернули японские шоколадные фирмы, чтобы увеличить продажи. Они распустили слух, что если девочка подарит мальчику шоколад в день святого Валентина, то их любовь станет настоящей.
– Это всего лишь рекламная акция, – заметила Сильви. – А не праздник.
Элмер помотал головой.
– Тут ты ошибаешься. Это гениальная выдумка. Они умудрились создать не просто ажиотаж. Теперь это культура. Разновидность культуры, которая совершенствуется и распространяется по миру благодаря усилиям художников и производителей конфет. Я вам говорю, это праздник, который развивается! Говорят же, что многие нынешние праздники изначально содержали пожелания хорошего урожая и достатка, правильно? Так что плохого в празднике ради процветания шоколадных компаний? И, что ещё удивительней, они придумали другой день, когда мальчики возвращают любезность, и назвали его Белым! Мне не хватает духа для восхваления.
– Если подумать, я слышал, что теперь и в Нью-Йорке рекламируют шоколадные валентинки, – небрежно заметил Майза, словно что-то вспомнив. – Должно быть, подхватили идею у японцев.
– Да, помню, Мирия и Эннис рассказывали, когда мы звонили им в прошлом году.
Когда и Чес внес свою лепту в разговор, огоньки в глазах Элмера заплясали ещё сильнее.
– Правда, да? Ага, я понял! Японцы завезли к себе Рождество и экспортировали Валентина!
– Эм-м… Элмер, праздник Дня Святого Валентина существовал до шоколада…
Элмер только рассмеялся в ответ, выскочил наружу и закружился, глядя на остальных. Его плащом окутывал слепящий солнечный свет. Только что вышедшие девушки присоединились к остальным в проеме ворот.
– Я говорю, что хотел бы, чтобы Фил и Фелт попробовали поучаствовать в этих праздниках именно потому, кто они есть. В их поселке нет никаких местных фестивалей, так что ничего не остается кроме как придумать свои. Вот и всё.
Пяти девушкам, вышедшим из замка, Элмер улыбался как обычно.
Будто именно так и должно выглядеть его лицо.
А потом, повысив голос, он закричал Фелту и Фил:
– Это место больше похоже на закупоренную бутылку, чем на колбу. Здесь родились вы и всё, что вы можете представить. Поровну хорошего и плохого.
Широко раскинув руки, Элмер кружился на фоне солнечного сияния.
– Добро пожаловать в нашу бутылку!

-------
1711, Атлантический океан
Тьма
Элмер выслушал вопрос демона и медленно ответил:
– Я принял решение, демон.
– [Быстро], – удивленно сказал голос в его голове.
Элмер без колебаний озвучил своё желание:
– Слушай, демон. Я хочу увидеть твою улыбку.
– [?!]
– Смейся для меня. Искренне, счастливо, громко и долго. Покажи мне, как хохочут демоны. Научи, как осчастливить демона.
Он мог чувствовать удивление демона и уже этим был доволен.
– Улыбка на твоем лице точно придаст мне сил.
Пристально глядя на него, демон не мог скрыть потрясения:
– [Этого я не ожидал… Мои извинения. Я тебя недооценил.]
Лицо демона медленно скривилось в том, что можно было счесть улыбкой… и мир снова начал погружение в полную темноту.
– [Я тысячи лет провел демоном, исполняющим людские желания… но это самое сложное из всех, какие слышал.]
Прямо перед тем как тьма полностью поглотила мир, Элмер вытянул руку и схватил демона за локоть.
– Нет-нет, ты не должен сбегать. И соврать тоже не сможешь. Меня не зря называют истинно верующим в смех. Я со ста шагов различу фальшивую улыбку.
Растерянный демон избегал смотреть Элмеру в глаза во время выговора. Но к его удивлению, Элмер лишь хихикнул.
– Слушай, демон. Хочу тебя попросить. Если тебе слишком трудно исполнить моё желание, то меня можно уговорить дать тебе немного времени поработать над ним. Конечно, с некоторыми условиями.
– [Условиями?]
– Ты же знаешь Майзу, так? Парня, который тебя вызвал.
– [Разумеется.]
– Он только что потерял младшего брата. Он, должно быть, сейчас потрясен. Может, злится, может, грустит… может даже потерял надежду.
– [Разумное допущение.]
– Вот я и подумал, может, ты за ним присмотришь. Я разыщу старика Сциларда, а ты останешься с Майзой и поможешь ему с тем да сем. Не как демон, а как человек. Ну, учитывая, что ты похож на человека, это не будет проблемой, да?
– […]
– Отправляйся с ним в Нью-Йорк, куда они скоро прибудут. Пока он не найдет в себе сил жить дальше и смеяться. И я гарантирую, тогда ты тоже сможешь улыбнуться. Если мы потом встретимся… то продемонстрируешь мне. Счастье от нашего воссоединения. Даже если ты будешь счастлив просто сказать: «Ха! Я всё-таки могу улыбаться! Выкуси!» – мне сгодится. Я просто хочу увидеть твою улыбку.
В тишине тьма прекратила своё бесконечное вращение.
Сознание Элмера почти ускользнуло, когда он отчетливо услышал в голове голос демона:
– [Попробую.]
Он заставил демона действительно приложить усилия. Возможно, это было невероятно странно. Может, расскажи он кому, они бы рассмеялись. А может, только разочарованно усмехнулись бы…
Обдумывая банальности, Элмер потерял сознание.
А время пошло…
-------
2003, Нью-Йорк
Alveare
Ладно, еда тут неплохая. Слишком уж медом пахнет, но, думаю, сойдет.
Да, это конец истории мистера Хэппи-Энда.
Хотя я не знаю, сумел ли он в конце концов увидеть улыбку демона.
Я здесь, чтобы узнать. Видишь ли, по слухам демон находится тут.
Что?.. Что вы на меня так уставились?
Хотите их встретить? Демона и Элмера? Серьезно?
Ха-ха, ну и странная вы парочка.
Меня? Меня зовут… Фил Нибиль**. Надеюсь, мы ещё встретимся.
А до тех пор желаю вам оставаться счастливыми.
А если когда-нибудь встретите его, передавайте Хэппи-Энду от меня привет.
Скажите, что мне кажется, я ещё не всё искупил… но сейчас мы счастливы.
Другие могли бы разозлиться, но ему, думаю, это больше всего понравится.
Это всё, чем я могу ему отплатить.
Айзек и Мирия, правильно? Да, я запомню ваши имена.
Ну, я пошел. До встречи в этом пропитанном мёдом ресторане.
Я желаю вам счастливого конца… нет, счастливой вечности…

--------
* – Из истории, где жестокий магистрат стал городским посмешищем, приказав местному мальчишке поймать тигра, нарисованного на ширме. А когда мальчик попросил выманить тигра, чтобы накинуть ему веревку на шею, – злобно заявил, что нарисованные тигры не могу двигаться. Честное слово, в контексте это звучит осмысленно
** – На самом деле это Фелт. Потому что в оригинале он использует мужское местоимение, говоря о себе. Но в перевод это естественно не вписывалось.

@темы: Перевод, Baccano!, Book 5

---

2001 - Дети бутылки, глава 4

[Каинька]

M_A, спасибо те огроменное, не знаю, что без тя делать!

Глава 4
~ Эмоция: «Ярость» ~

И так прошло много однообразных дней.
Не случалось ничего выходящего за рамки обычного.
Троица гостей больше не требовала у Господина Элмера ответов: вместо этого они проводили время, изучая животный мир леса, исследуя замок и готовясь к приближающимся праздникам.
С тех пор как сюда прибыл Господин Элмер, он научил меня отмечать множество праздников. Он рассказывал про торжества разных времен года и воссоздавал их в замке. По его словам получалось, что мир делится на много больших частей, которые называются «странами», и в каждой из них – свои обычаи.
Зима укрыла землю толстым слоем снега, но Господин Элмер все равно счастливо бродил вокруг замка.
Зимой он пугал жителей, в первый год нарядившись существом, которое назвал крампусом*, а во второй – изображая монстра намахагэ**. Осенью сказал, что пришла пора Хэллоуина, и надел непривычную одежду на меня. Я просто гуляла в ней, а Господин Элмер, завидев меня, почему-то каждый раз угощал сладостями. Думаю, это нелепый праздник. Господин Элмер тоже облачился в странное одеяние и отправился в поселок наслаждаться удивлением жителей. Мне кажется, что из-за этих прогулок горожане его и боялись всё сильнее и сильнее.
А когда приближалось летнее солнцестояние, он связывал большую зеленую штуку из веток с листьями. И говорил, что это часть праздника, который означает, что солнце будет сиять вечно, подсмотренного у людей из страны прямо за лесом. Но… интересно, знал ли Господин Элмер, что горожане, увидев висящую штуку в день, когда солнце поднимается выше всего, мрачно бормотали о дьявольских ритуалах.
Весной Господин Элмер собирал яйца у кур в замке, после еды сохранял скорлупки и раскрашивал их в яркие цвета. Это означало празднование чьего-то рождения, и Господин Элмер сказал, что полагалось бы неделю не есть мяса и красить яйца в красный. Но потом он рассмеялся и добавил: «Не то чтоб я действительно в это верил, так что необязательно выполнять все требования. Давай по примеру японцев соблюдать только необходимые для веселья формальности, согласна?» И он украсил замок разноцветными яйцами… но горожане наблюдали издали и снова думали об ужасном обряде. Я слышала, как они шептались, что их прокляли, принося в жертву кур. Но мне не хватило смелости возразить, и я молча опускала взгляд.
Праздник, о котором он никогда не забывал, звался «Рождеством». В этот день человек по имени «Санта Клаус» приходил и дарил счастье каждому человеку в мире. Я сказала: «Тогда все должны быть счастливы», но господин Элмер только рассмеялся и сказал, что один человек никак не смог бы подарить что-нибудь каждому за одну ночь. Мне показалось, что он прав.
Но после этих слов господин Элмер тут же заявил:
– Вот поэтому для тебя им стану я, – и каждый год приносил подарки.
Иногда это были украшения из бумаги, иногда блюда, приготовленные самим Господином Элмером, иногда куклы, вырезанные из дерева. Но вместо счастья я ощущала глубокое чувство вины. Почему Господин Элмер делал все это только для меня, ни для кого другого? Я спросила его, и он просто ответил:
– Это легко. Потому что ты в этой деревне улыбаешься меньше всех.
Услышав это, я почувствовала себя ещё более виноватой. Я не могу искренне улыбнуться, даже зная, что должна. И пока я пыталась изобразить на лице похожее выражение, Господин Элмер помотал головой и сказал: «Не заставляй себя. Если будешь вымучивать улыбки, то лицо исказится, когда ты решишь наконец улыбнуться по– настоящему».
Наступило Рождество и в этом году – и у Господина Элмера оказалось ещё больше дел. Он со смехом мотался по всему замку, прячась от гостей, украшал здание изнутри и устраивал фейерверки за ужином.
Он увидел меня, парализованную тревогой, и рассмеялся, будто что-то вспомнил.
– В этом году твоим подарком будут эти четверо.
Я непонимающе склонила голову, и смех Господина Элмера смолк. Но после он мягко улыбнулся и сказал:
– Постарайся с ними подружиться. Они могут помочь тебе улыбнуться по-настоящему.

Итак, прошло много действительно однообразных дней. Я всё ещё не могу улыбаться или смеяться. Но кое-что изменилось. Чувства внутри меня. До прибытия Господина Майзы с друзьями меня чуть не захватила ненависть, но вскоре это чувство растаяло в тумане. Я открыла для себя «надежду».
Эти дни называются «новогодние» и, очевидно, всем пора праздновать наступление новых времен. В прошлом году Господин Элмер купил у коробейника множество штук, которые назвал «фейерверками», и расставил их по лесу, заявив, что это восточный способ празднования. Не стоит упоминать, что это тоже подстегнуло страх горожан. Кажется, Господин Элмер это знал, но его усмешка ничуть не изменилась. Похоже, он наслаждался.
Сегодня предполагается снова следовать восточному обычаю и съесть семь видов вареных растений. В замке Господин Элмер и Госпожа Сильви уже готовятся и кипятят воду. Господин Нил иногда выходит из спячки и играет с тремя лошадьми в конюшне, а Господин Чес читает в библиотеке. Господин Майза часто ищет меня и расспрашивает, но я, к сожалению, почти ничего о себе не знаю. Я помню лишь крохотные лакомые кусочки в дальних закромах памяти, но Господин Майза серьезно выслушивает каждый. И всегда благодарит за нерешительные рассказы.
Я хочу помочь ему больше, но не могу почти ничего вспомнить из моего прошлого. Всё, что осталось в моей голове – воспоминания о мучениях, причиненных горожанами. И даже они постепенно стираются, исчезают.
После появления Господина Элмера, Господина Майзы и его товарищей, старые раны каждый день скрываются под новыми воспоминаниями.
Ах да. Это, должно быть, эмоция, известная как радость.
Я почти улыбаюсь, но потом вспоминаю атмосферу в поселке.
В это время года горожане всегда резко сокращают время, проводимое на улице.
Я не знаю, о чем они думают после визита Господина Фелта в замок. Они никогда не скажут мне напрямую, и, даже если бы у них был какой-то план, его наверняка невозможно выполнить в таком снегопаде.

…Февраль.
Когда приходит время, которое Господин Элмер называет «февралем»…
Из «внешнего мира» прибывает коробейник.
А когда он уезжает, Господину Элмеру отдают «живую жертву».
В этом году ею, несомненно, окажусь я. И впервые за пять лет я соберусь в одном месте.
Внезапно меня озаряет мысль.
Да, я улыбнусь. Широко, как Господин Элмер или Госпожа Сильви. И если я улыбнусь внезапно, то Господин Элмер точно удивится. И засмеется мне.
Что же мне делать. Я должна тренироваться.
Нужно позаботиться, чтобы меня не заметили. Осторожно, осторожно…
А время идет…
-------
Февраль
Старый замок
Однажды, когда январь уже закончился, и каждый день ярко светило солнце… прибыл коробейник.
Его «экипаж» недвусмысленно напомнил, что, несмотря на причудливо старомодный вид поселка, на дворе уже 21-й век.
– Ну-ну…
Примерно в полдень, когда солнце было в зените, неожиданное урчание разнеслось в воздухе и вытащило друзей Майзы за ворота замка.
Это был огромный снегоход, переделанный из грузовика.
– Что происходит?
Чес и Сильви подбежали к кабине и попытались заглянуть внутрь машины, припарковавшейся перед замком. Но окна были специально затемнены, как в автомобилях политиков.
Через лобовое стекло виднелся нечеткий силуэт водителя, но, как только они присмотрелись, у них появилось странное предчувствие.
Существо на водительском сидении несомненно было человеком, но всю его голову закрывала черная маска, поверх которой был надет шлем, похожий на военный. Глаза нельзя было рассмотреть из-за очков… но, если судить по повороту головы, складывалось впечатление, что он тоже пялится на товарищей Майзы.
– Удивлены? Или просто соскучились по внешнему миру? – спросил за спиной веселый, как всегда, голос. – Это торговец… Хотя на самом деле он никогда не выходит из машины, чтобы торговать.
Элмер миновал онемевших друзей и повернулся к водителю. Взмахнув рукой в сторону людей позади, он сказал:
– Ты меня понимаешь, правда? Будь добрым малым и позволь им прокатиться обратно с тобой…
– Чт…
Рев двигателя поглотил слова Чеса, и шины выплюнули фонтан снега, когда грузовик развернулся и медленно покатил вниз по заснеженной горной дороге. Она была чуть шире него самого, и выедь на дорогу другая машина – обоим пришлось бы остановиться. Но грузовик грохотал дальше, уверенный, что подобного никогда не случится.
– Через час он вернется, – сказал Элмер и быстро вернулся в замок, оставляя остальных безмолвно смотреть на место, где только что стояла машина.
Остались только вопросы в их голове… и след огромных шин на снегу, глубокий и настоящий, как доказательство того, что это им не приснилось.
-------
Коробейник прибыл в деревню.
Жители бегут к повозке и меняют зерно и сделанные зимой товары на вещи вроде тканей и топлива. Но из водительской кабины никто не выходит: все просто подчиняются правилам, написанным на боку машины.
Некоторым, возможно, и приходила мысль только брать, ничего не оставляя взамен, но торговец всё равно никогда не покидает свое железное кресло.
По словам Госпожи Сильви это не «повозка», а нечто с названием «автомобиль». Похожий на тот, в котором приехали Господин Майза со спутниками, но более громоздкий и мощный.
Мне не противно наблюдать за торговлей коробейника. Если смотреть издали, никто не косится на меня с отвращением, и на всех лицах оживление и веселье.
До сих пор моё отношение к ежегодной сцене было нейтральным, простым отсутствием неприязни, но, наверно, теперь я могу сказать, что мне нравится смотреть.
Естественно, горожане считали торговца по-своему неприятным. В конце концов, он же был посторонним, символом чуждого неведомого, от которого они так тщательно отрекались. Но коробейник, в отличие от других пришельцев, не пытался вмешиваться в дела поселка – на самом деле, он появлялся и уезжал задолго до того, как родились старшие из старейшин, он был частью поселка больше всех прочих – и поэтому взрослые притворялись, что не замечают его, а дети следовали их примеру.
По неписаным законом поселка меня не замечали, так же как и коробейника. Но когда Господин Дез стал мэром, эта традиция тихо исчезла. Господин Дез почему-то считал, что меня надо ненавидеть и оскорблять, и горожане немедленно последовали его примеру.
Хватит. Эти несчастливые времена длились так долго, что мои воспоминания о них спутались. Если я попытаюсь ясно припомнить, боюсь, что вспыхнувший передо мной свет затухнет и погаснет.
Ах. Теперь я понимаю, что этот свет становится всё ярче.
Наверно, благодаря Господину Элмеру и Госпоже Сильви, и их друзьям, и Господину Фелту. Благодаря им я вижу этот свет, даже пребывая в глубинах темнейшего мрака.
Я ошибалась, когда думала, что Господин Фелт не ненавидит меня, но и не помогает. Он помог. Он не презирал меня. Он говорил со мной. Разве это не вид помощи? Может, и не в строгом смысле слова, но я решила верить в то, что это правда.
Возможно, потому что перед моими глазами сияла надежда.
И небо казалось мне теперь таким синим, таким высоким, и таким огромным, как никогда раньше.
Пока я смотрю на горожан, позади раздается тихий голос. Голос Господина Элмера.
Я перевожу взгляд с оживленной торговли на него. На лице Господина Элмера, как всегда, сияет широкая улыбка.
– Слышишь, Фил. Мы с Майзой думаем прокатиться наружу, когда торговец поедет обратно. То есть, мы собираемся посетить место, где ты родилась.
– Простите?
– Если ты согласишься… Я хочу показать тебе правду. Может, она тебя шокирует, но, опять-таки может быть, ты почувствуешь облегчение, когда загадка разрешится? В любом случае, я бы хотел, чтобы ты сама приняла решение.
У меня нет причин отказываться.
Если честно, я тоже нервничаю. Я боюсь, что, узнав всё про себя, увижу, как моя жизнь разлетается вдребезги. Что мой лес, моя колба, разобьется.
Но теперь, теперь… я чувствую, что смогу принять, что бы там ни обнаружилось.
Через это надо пройти, чтобы искренне улыбаться… Искушение, которое надо преодолеть. Меня почти ошеломляет сила моего чувства.
– Я поеду, – говорю я уверенным, непохожим на свой прежний, голосом.
– Я хочу знать… кто я на самом деле.
Когда я в замке произносила эти слова, я в деревне смотрела на Господина Деза.
Он стоял позади грузовика и смотрел на меня, не обращая внимания на шум и суету.
Неужели я невольно сделала что-то, что пробудило его гнев?
Вспышка памяти о боли от ударов заставила меня инстинктивно съежиться, но…
Господин Дез отвернулся и молча ушел.
А моё сердце преисполнилось странного предчувствия.
Поступки Господина Деза эхом отдавались у меня в мозгу, но я хотела сосредоточиться на голосе Господина Элмера и поэтому отодвинула их в дальний угол сознания.
Если память мне не изменяет, Господин Дез улыбнулся мне… впервые с тех пор, как его избрали мэром.
Но его улыбка полностью отличалась от улыбки Господина Элмера и ничего не выражала…
Ужасно холодная улыбка, которая могла бы заморозить меня на месте.
-------
День.
Лесная дорога
– Должен заметить, Элмер, давненько я не толкался в багажном отделении.
– Как коровы по пути на бойню, да?
Залезших внутрь багажного отделения огромного снегохода Майзу, Элмера и (одну из) Фил швыряло из стороны в сторону. Машина пробивалась сквозь сугробы с такой силой, что малейшая вибрация превращалась в низкий гул, от которого дрожала каждая косточка.
Сначала Фил осматривалась широко открытыми глазами, но теперь, устав от неожиданного возбуждения, быстро уснула, использовав вместо подушки мешок муки, загруженный одним из горожан.
– Но скажи, Майза.
– Да?
Элмер прокашлялся, а Майза потянулся, отгоняя подступивший сон.
– Насчет Нила. Почему он носит маску?
– …Другого времени спросить ты не мог найти?
– Нет, но! Когда мы впервые встретились, поднялась суета, и шанс уплыл из-под носа. А спрашивать после – ну, ты же понимаешь! Ладно, ты не думаешь, что он бы уже сам сказал, если бы хотел, чтоб я знал? Хорошо если бы он просто фыркнул и сказал что-то вроде: «Ты выбираешь темы хуже некуда для пустой болтовни», но я бы не хотел по-настоящему его рассердить.
– Да, когда Нил злится, он отбивается от рук, – сказал Майза, криво усмехнувшись воспоминаниям о вспышках ярости человека в маске.
– Его маска – это… разновидность страховки.
– Страховки?
– Он считает, что если правая рука кого-то из нас попадет ему на лоб, то маска его защитит. Другими словами, если что-то будет между плотью нашей руки и его лба, то он сумеет избежать смерти.
– А… я понял. Ну, а ты бы не сказал, что это ужасно пугливо с его стороны?
«Хотя и слегка отличается от случая Чеса», – подумал Элмер. И словно подслушав его мысли, Майза хихикнул и добавил объяснение.
– Не то чтоб он нам не доверял. По его словам…
«Представь на секундочку, что мы где-то заночевали. Тебе приснился вкуснейший арбуз, и ты схватил его правой рукой. И подумал себе во сне: "Я хочу это съесть!" А арбузом оказалась моя голова. Сонный и ничего не подозревающий, я буду мертв в мгновение ока. Я заявляю: если мне суждено быть поглощенным одним из вас, я приму свою судьбу, но я не позволю себе умереть так позорно.» Вот и всё.
– Ха-ха-ха, тупой мерзавец! Он боится!
Майза улыбнулся, когда Элмер снова расхохотался, и спокойно добавил:
– Но я верю, что это не настоящая причина.
– Хм?
– Нил говорил мне… Он провел почти триста лет на передовой во многих войнах и горячих точках.
– …
– Я не знаю, что он там искал или что видел… но, возможно, то, что случилось на полях сражений, имеет отношение к его маске. Учти, это всего лишь гипотеза…
Майза снова улыбнулся, словно понимая старого товарища. Элмер минутку посмотрел на него и облегченно усмехнулся.
– Вижу, ты был в хорошей компании, Майза, – внезапно сказал он.
– Осмелюсь спросить, что навело тебя на такую мысль?
– Ну, я просто подумал, что твоя улыбка стала ярче с нашей последней встречи триста лет назад.
Майза расплылся в улыбке.
– Ты так думаешь?
– Конечно. Думаю, Чес мог бы улыбаться, как ты, будь он немного честнее сам с собой, – пробормотал Элмер, вспоминая разговор с Чесом на крыше.
– Хм? Чес?
– Нет-нет, ничего.
На секунду показалось, что беседа себя исчерпала, но Элмер снова заговорил:
– Кстати, а как поживает друг-демон? Полагаю, он теперь один из твоих товарищей-каморриста?
– …
Майза, потеряв дар речи, уставился на озорную усмешку Элмера.
– Удивлен, да?
– Как?
– Ну, старик, давным-давно мы с ним немножко поболтали.
Элмер взорвался смехом, больше обычного воодушевленный тем, что заставил маску Майзы треснуть.
Майза с любопытством вскинул голову, но решил отложить на потом, потому что Элмер всё равно не скажет, даже если на него надавить.
– Я тут подумал, а кто-нибудь из всех вас ещё балуется алхимией?
– …Чес до недавнего времени, но я уже давно умыл руки. Как и Сильви с Нилом. После обретения вечной жизни я не видел, чтобы кто-то пробовал свои силы, разве что из любви к исследованиям… Ну разве что… Может, Хью.
Услышав имя старого друга, Элмер уставился в небо.
– Ах, да. Точно, точно. Может, и не алхимия, но можно поспорить, что он где-то что-то да исследует.
– В конце концов, он из тех людей, которые проверяли возможность одолеть страну бессмертием.
– Ах… Хотел бы я его увидеть после стольких лет. Его и Денкуро, и Бегга, и Виктора.
Тронутый выражением покинутости на лице Элмера Майза тоже на секунду вспомнил старых товарищей.
– Так ты можешь поехать и повидаться с ними. Когда уедешь отсюда.
– Да, да, конечно. Но для этого, Майза, мне потребуется твоя помощь.
– Хм? И что это должно… ай.
Прежде чем Майза успел закончить вопрос, грузовик внезапно затормозил. Спереди раздался металлический звук. Со своего места в багажном отсеке они не могли видеть, что там происходит, но похоже, открывалась дверь.
Через пару секунд машина снова ускорилась, и они неожиданно нырнули в полную темноту.
– …Тоннель.
– Мы почти на месте.
Вскоре тоннель закончился, и свет снова залил кузов. Майза пристально вглядывался в пейзаж по сторонам, но он оставался куда более безлюдным, нежели ожидалось.
И прежде чем он успел толком что-то рассмотреть, грузовик снова притормозил и, наконец, остановился.
– Что, думал, тут будет город, спрятанный посреди ничего, или что-то вроде? В таком случае, ужасно жаль тебя разочаровывать.
-------
Они оказались в подобии лаборатории.
Майза высунул голову наружу и огляделся, не обращая внимания на смешки Элмера. Они были в огромном ангаре, сооруженном, похоже, только ради того, чтобы скрыть тоннель. Будто громадный док построили, а затем вытащили из моря. Вокруг стояли несколько человек, которые разительно отличались от горожан униформой и оружием на поясе.
Глядя вокруг – на охранников и бетонный пол – Майза почувствовал, что попал в другое измерение. Его разум, ещё десять минут назад уютно устроенный в сказочном мире, внезапно лицом к лицу столкнулся с реальностью Земли 21-го века. Он даже отчасти почувствовал культурный шок от вида непривычных, но знакомых признаков цивилизации и, поняв это, смущенно улыбнулся собственной наивности.
Один из охранников заметил выглянувшего Майзу и направился к машине, положив ладонь на рукоять оружия. То, что он не подал знака товарищам, прежде чем подходить, выдавало отсутствие у него формальной военной подготовки.
– Позвольте узнать, что происходит? – вежливо спросил Майза, словно подобное случалось каждый день.
– Всё будет хорошо. Они не начнут стрелять. По крайней мере, не прямо сейчас, – сказал Элмер, сидя в грузовике и поглаживая спящую Фил по лицу. – Так что держи свой нож спрятанным.
– Ладно.
Плавно убрав руку от бедра, Майза ждал первого шага от охранника. Но прежде, чем что-либо произошло, от кабины грузовика донесся звук открывающейся двери, и, мельком взглянув на что бы там ни было… охранник развернулся и отошел, будто ничего не случилось.
Будто чтобы заполнить освободившееся после охранника место, раздался мрачный и низкий старческий голос. Словно кто-то взял понятие усталости и перегнал в звук, который можно услышать.
– Так ты… товарищ Элмера.
Крупный старик вошел в поле зрения, держа только что снятые пару очков и маску. Очевидно, он и был водителем.
Старик перевел взгляд на угол багажника, на машущего ему Элмера и спящую возле него девочку. Напряжение на его лице сменилось смешанным выражением, он тяжело вздохнул…
И представился Майзе.
И как только его слова достигли ушей Майзы, тот похолодел и окаменел лицом.
– Я Билт Квотеш, смотритель этого леса… Хотя вы не найдете этого имени в документах.
-------
Я, которая путешествует с Господином Майзой, открываю глаза, почувствовав поблизости суматоху.
Обычно я бы не уснула, но, может, из-за избытка впечатлений, а может, из-за качки отсека, пока мы ехали через лес, я совершенно задремала.
Я всё ещё в багажном отделении, и перед глазами простирается знакомый вид.
Я помню это место. Сюда я прихожу, когда умираю.
А, я вижу, что перед Господином Майзой стоит Господин Квотеш. Сколько лет я его не видела. Он убивает меня и снова дает мне жизнь. Он мне ничего обо мне не рассказывает, а я, в свою очередь, ничего не спрашиваю. Но чувствую, что сейчас, наверно, смогу задать ему множество вопросов.
Сегодня мне радостно, и, более того, здесь рядом со мной Господин Элмер и Господин Майза.
Но…
Интересно, почему у Господина Майзы такое суровое лицо?
Я впервые вижу у него похожее выражение лица.
В моем сердце проклевывается росток тревоги, а в мозгу разворачивается множество катастрофических сценариев.
Ах, думаю, теперь я понимаю… почему Господин Элмер так сильно ценит смех и улыбки.
Когда я вижу лицо Господина Майзы, я тоже начинаю беспокоиться.
Пожалуйста, Господин Майза, улыбнитесь. Пожалуйста…
-------
– Я расскажу тебе правду. Этот мужик – потомок старика Сциларда. Хотя не думаю, что они хоть раз встречались, – негромко вещал Элмер, расхаживая по ангару.
– Они даже внешне похожи, правда? Ну, да… Я тоже удивился, когда первый раз тайком пробрался сюда и увидел его. Ладно, не то чтоб я много мог рассмотреть, пока охранники меня избивали.
– …
Казалось, на Майзу не действовали даже дурацкие ужимки Элмера, обычно встречаемые спокойной улыбкой. Он с застывшей на лице враждебностью следовал за стариком
Элмер, в свою очередь, ни на секунду не отвлекался и тарахтел пуще прежнего.
– Да ладно, Майза. Что за страшное лицо? Этот старик… ну, технически мы старше него, но… Все равно, он не имеет ничего общего со Сцилардом. Отличный мужик, всю жизнь посвятивший делу, которым на самом деле не слишком-то и хотел заниматься.
– Делу? – спросил Майза по-прежнему непривычно холодным голосом. – Под «делом» ты подразумеваешь держать невинных людей в лесу, как в ловушке, изолируя их от внешнего мира?
– Говорю тебе, успокойся. Ты пугаешь Фил.
Майза вздрогнул и глянул на малышку, которая пряталась за Элмером и смотрела огромными перепуганными глазами.
– …Прости.
– Не извиняйся. Если чувствуешь, что должен, просто улыбнись ей как обычно. Это её успокоит.
Элмер хихикнул и потрепал Фил по плечу. Наконец справившийся с эмоциями Майза тоже неуклюже ей улыбнулся.
Будто почувствовав, что конфликт за его спиной разрешился, человек, представившийся Билтом, заговорил:
– …С чего бы мне начать?
-------
Билт Квотеш. Потомок Сциларда Квотеша, человека, который давным-давно на корабле обрел бессмертие и поглотил множество товарищей Майзы.
Его дед был потомком Сциларда и в то же время – одним из самых многообещающих его помощников.
Не довольствуясь бессмертным телом, Сцилард в бесконечной погоне за знаниями начал создавать гомункулов.
Говорили, что идеальный гомункул – это карлик в колбе, который знает всё на свете, но не может покинуть своё убежище, иначе погибнет.
Обнаружив среди поглощенных знаний информацию о гомункулах, Сцилард с ещё большим рвением изучал их, чтобы досконально разобраться.
Несмотря на то, что время больше не имело для него значения, Сцилард обнаружил, что работать в одиночку неэффективно, поэтому он раздал своим потомкам и подающим надежды ученикам проекты для работы.
С другой стороны, он никогда не передавал другому алхимику контроль над разработкой бессмертия. Даже при создании неполного эликсира он использовал химиков, незнакомых с алхимией, не желая доверить свои секреты даже собственной крови и плоти.
Деду Билта, работавшему под пристальным оком подозрительного начальника, удалось, разрабатывая одну из теорий Сциларда, создать разновидность гомункула. Она была неподвластна времени, так как создавалась из бессмертных клеток самого Сциларда… но в то же время оказалась полностью лишена всеобъемлющего знания, которого Сцилард так жаждал.
– В итоге старый Сцилард создал и уничтожил довольно много гомункулов, потом забрал последнего – девушку по имени, э-э, Эннис? Элис? Как-то так – и уехал. Мы знаем, что последнего, потому что больше о нем никто ничего не слышал.
– Сначала мой дед вел исследования в Америке, но, когда Сцилард исчез, вернулся сюда на земли Квотешей. Используя связи Сциларда и остатки семейного имущества – эту землю – он продолжил собственные независимые эксперименты. Он вложил в этот лес всё, что у него было, ради единственного замысла: эксперимента с гомункулами.
Они продолжали опыты по созданию как идеального гомункула, так и легендарной Великой Панацеи.
Чтобы добиться своих целей, они создали два типа гомункулов, основанных на неполном эликсире, который давал только регенерацию, а не вечную жизнь.
Свойства этого эликсира отразились и на созданных им гомункулах. Панацея дарила бессмертие, соединяя пьющего с чем-то из иного плана бытия. Фантастические термины сказали бы, что телом овладевает колония организмов, которая бесконечно восстанавливается. Именно так Сцилард понимал собственное бессмертие и на этом основывал все исследования. Этим иным планом… могла быть параллельная вселенная или нечто совершенно другое. Видя как сущность, даровавшую бессмертие Сциларду, зовут демоном, некоторые в диком полете фантазии предполагали, что этой другой реальностью был сам Ад.
Как бы то ни было… исследования гомункулов продвигались черепашьим шагом, а после исчезновения Сциларда и вовсе прекратились. Но пока они продолжали собственные поиски, им посчастливилось сделать удивительное открытие – возможность пересадить существо, состоящее из одних мыслей, сознание, пришедшее с другого уровня, в несколько тел.
Продолжая эксперименты, они наконец-то преуспели в совершенствовании двух форм неполных гомункулов.
Один был мужчиной, который рос и старел, как обычный человек.
Второй был женского пола и быстро умирал, хотя не старел. Посредством множества тестов и экспертиз они установили, что могут остановить старение, но только снаружи. В обмен на эту внешнюю демонстрацию юности жизнь гомункула существенно сокращалась, и, чтобы восполнить ущерб, было решено вовлечь в операцию пять тел сразу.
– Другими словами, это ты, Фил, – произнес Элмер с такой напыщенностью, будто объявлял ответ в теле-викторине.
Билт остановился перед дверью и набрал код на электронной клавиатуре сбоку. И пока они ждали, Элмер добавил к объяснениям старика свои теории.
– Они сделали так, что когда тело стареет – чего, конечно, по вашему внешнему виду не скажешь – и оказывается на грани смерти, оно само возвращается на базу. Думаю, они каждый раз вроде как предвидели, когда ты появишься.
Майза покосился на Фил, пытаясь прочесть её эмоции, но она кивала с безразличным лицом. Элмер легонько погладил её по макушке и продолжил:
– Ты когда-нибудь играла в видео-игры? Беря их за пример, представь одного человека, который играет с двумя контроллерами. Если один сдохнет, второй продержится достаточно долго, чтобы нажать кнопку и продолжить. Или другой пример: ты видишь два входа в метро, которые выглядят отдельными, но под землей они соединены тоннелями, видишь? Тогда наружные входы будут её телами, а подземелье – в другом измерении – это её единое сознание.
Когда Элмер договорил, перед ними под приглушенный рокот моторов открылась дверь.
И они увидели…
– Я думал, такие штуки существуют только в научной фантастике, – наконец выдавил ошеломленный Майза.
Перед ними выстроилось множество огромных резервуаров, достаточно больших, чтобы внутри мог удобно расположиться человек.
Большинство из них пустовали… но в нескольких, наполненных жидкостью, можно было разглядеть нечто плавающее.
– Это же…
Внутри резервуаров в позе зародыша свернулись юные человечки. Мясистые трубки тянулись от их пупков до черной грязеподобной субстанции, которая покрывала дно контейнеров.
По лицу Майзы, внимательно изучающего плавающих девочек, пробежала тень.
Он ожидал чего-то подобного, но всё равно отчасти удивился тому, насколько же девочки в резервуарах похожи на Фил.
– Они не клоны, поэтому на самом деле не идентичны. Но все равно, раз условия одинаковы, как одинаковы и человеческие клетки, взятые за основу, то думаю, они сойдут, как минимум, за сестер. В любом случае, однажды умершее тело проходит специальную процедуру в этих чанах… становясь вон той грязью внизу. Не люблю использовать это слово по отношению к людям, но полагаю, можно сказать, что их перерабатывают.
Пока Элмер объяснял, Билт достал из кармана стеклянную бутылочку.
– Эта вода… Это катализатор, который мы используем, чтобы удерживать их сознания на месте.
В пузырьке плескалась прозрачная жидкость, на первый взгляд неотличимая от обычной воды из-под крана.
– Похоже на обычную воду, – заметил Майза.
– А то, что привело нас к тому, что мы есть сейчас, по вкусу напоминало алкоголь, да? Эта штука сделана из того же эликсира, хоть и неполного, так что неудивительно, что она похожа на воду.
– Ты прав.
Удостоверившись, что они завершили беседу, Билт продолжил:
– Чтобы полностью завладеть пустым телом, нужно просто угостить его этой водой. Хватит даже капли. Как видите, их воспоминания и опыт сконцентрированы в этой жидкости. Другими словами, можно сказать, что эта вода – фактически «главное» тело.
– Главное тело? Ты имеешь в виду, что у этой воды есть собственное сознание?
В этот раз вмешался Элмер. Пляшущие огоньки в его глазах ясно показывали его желание встрять в разговор.
– У воды нет собственной воли. Нет мозга, чтобы думать, или органов и нервов, чтобы ощущать. Используя пример с игрой, можно назвать её «сохраненными данными». Их нужно вложить в персонажа – в тело – прежде, чем он сможет что-либо делать или чувствовать. Например, если вода окажется в человеческом теле, то она обретет человеческий разум.
Майза мгновенно понял значение слов Элмера и, задумавшись, умолк.
– Думаю, людям это сознание казалось бы невероятно умным. Только подумай: оно может одновременно контролировать пять, нет, даже больше, человеческих тел. Интересно, если бы оно смогло преодолеть ограничения этого мира и показать свою истинную форму – как бы оно выглядело? Оно может быть совсем другим видом сознания… или, может, это своего рода бессознательная программа, работающая на инстинкте выживания, как какое-то насекомое. Я не могу утверждать, что оно не просто изучает и копирует человеческую манеру поведения, чтобы выжить, но…
Стоя позади Элмера, Фил тихо слушала, пока он не потянулся, чтобы похлопать её по плечу. Она с любопытством склонила голову к плечу, неспособная вникнуть в суть разговора. Наверно, она отвлеклась на сравнении с видео-игрой, потому что никогда не сталкивалась даже с телевидением.
Элмер солнечно улыбнулся ей перед тем, как повернуться обратно к Майзе.
– Но я не думаю… нет, если честно, меня это, так или иначе, не волнует. Не важно, пришла ли эта девочка из другой вселенной – она в любом случае остается собой. Может, она немного неприспособлена к обычной жизни, но если разобраться – она замечательная девушка, всегда думающая о других. Правда, Майза?
Майза тоже взглянул в глаза Фил и ласково улыбнулся.
– Конечно.
Он ещё секунду изучал содержимое резервуаров, потом с серьезным и решительным видом повернулся к Билту.
– Итак… Каких действий вы ждете от меня?
Элмер снова ответил за старика.
– Всё просто. Ему недолго осталось жить. Ну, то есть, по нашим меркам. По правде говоря, когда он умрет, эксперимент будет свернут. Некому принять власть, и даже если бы было, наш друг хочет, чтобы всё закончилось на нем. Это создаст немалый хаос, но, по крайней мере, горожане освободятся… но сначала он хочет, чтобы Фил выбралась из леса.
– Меня всегда пугало, – обеспокоенно сказал Билт, – как мой отец и его отец смогли полностью погрузиться в такой жуткий эксперимент… Нет, Фил, я не говорю, что ты жуткая. Но они создали двух гомункулов из-за абсолютного знания, которым те, по слухам, должны были обладать. Они выдвинули теорию, что гомункулы, постоянно обновляя тела и живя вечно, будут накапливать опыт, пока однажды не обретут истинное абсолютное знание. Поэтому они создали тебя. Поэтому мои дед и отец использовали свое огромное богатство и политические связи нашего предка, чтобы выполнить эту ужасную работу.
Билт задрожал всем телом, словно на него давила тяжесть его грехов.
– Они купили людей, много людей, в обмен на погашение их огромных долгов. Многие даже приносили новорожденных младенцев. А потом их изолировали в этом богом забытом месте и вынудили стать «горожанами». Подозреваю, иногда бывали и такие, кто применял методы и кроме подкупа, но… Меня там не было. Когда создали этот поселок, я был ещё ребенком.
Во время признания старика Майза хранил молчание, а потом серьезно спросил низким голосом:
– Зачем им покупать и обеспечивать такой поселок?..
– Это модель, – спокойно ответил Элмер, пренебрегая мрачным выражением лица Майзы. – Они не могли сразу же продемонстрировать миру своего нового гомункула. Хотели сначала хотя бы дать ему набраться опыта в идеально контролируемом садике и проследить, как он будет развиваться при взаимодействии с другими людьми.
– Только ради этого? Уверен, им не понадобился бы целый поселок… Подобную модель можно соорудить, не доходя до крайностей вроде покупки людей.
– Полагаю, они боялись, что что-нибудь всплывет, и хотели сохранить контроль над каждым аспектом эксперимента. Да, если подумать, возможно, если бы в этом не была замешана Великая Панацея, то всё сложилось бы по-другому. Без обид, я вам говорю, все, кто жаждет бессмертия, – помешанные. Короче… отец и дед старика не хотели, чтобы просочилась информация об эликсире. Они не собирались отпускать во внешний мир никого, кто хоть что-то знал об их исследованиях.
Казалось, Билт не заметил самоуничижительной усмешки Элмера и с ещё более мрачным видом продолжил:
– Знаю, я должен был раньше остановить это безумие, но не мог решиться! Мои дед и отец умерли, и мысль об искуплении грехов в одиночку… но откуда мне было знать? Пять лет назад, когда сюда пробрался господин Элмер… Только тогда я наконец узнал, через что прошла Фил! Я и не подозревал, что происходит, когда она возвращалась сюда в конце жизненного цикла… Возможно, если бы я спросил, она бы мне рассказала, но я ни разу не озаботился. Я специально избегал её из-за своего дурацкого страха. Что бы я сейчас не говорил, это не загладит мою халатность, но я желаю счастья этому ребенку… По крайней мере, хотя бы этого.
Исследователи всегда вели свою работу в лаборатории, замаскированной под замок, но когда пришло время создать поселок и наблюдать адаптацию Фил к обществу… они полностью изолировали всю местность от внешнего мира. Они влили в деревья неполный эликсир, создав лес, который не погибнет ни от чего, кроме старости.
Даже после создания поселка алхимики периодически проверяли его, маскируясь доставкой товаров. Они знали, что время от времени на поселок в лесу натыкались чужаки, но горожане разбирались с нарушителями по-своему.
Иногда молодежь пряталась в кузове грузовика… но они все до единого уходили в большую жизнь и никогда не оглядывались на покинутый мирок. Они пробирались тайком, потому что, в конце концов, стремились наружу. Для них красоты внешнего мира были важнее, чем связи с семьей или домом.
Конечно, были и те, кто хотел вернуться, но исследователи им не позволяли.
Пока старик рассказывал свою часть, Майза старательно скрывал эмоции, и только когда стало ясно, что речь закончилась, он открыл рот:
– Если ты хочешь искупить содеянное, то должен так же покаяться и перед горожанами.
– Полностью согласен. Но… у освобожденных горожан где-то за лесом могут быть дома и семьи, куда вернуться, но у Фил… у неё есть только поселок. Её жизнь слишком коротка для чего-то ещё.
– Но я обещал Фил, что покажу ей целый мир. Говорил, что освобожу её из оков, – отводя глаза сказал Элмер. Очень иносказательно, но Майза мгновенно понял.
– Ты хочешь, чтобы я продлил её жизнь?
– Как всегда проницательно, старый друг!
– Я должен прояснить… Я не буду снова создавать Великую Панацею.
– Конечно, конечно. Но твои знания очень помогут. Подумай, Майза… Мы собрали здесь почти полдюжины алхимиков, которым уже больше трехсот лет. Кто знает, что мы сумеем придумать.
Майза задумчиво молчал, а Фил заискивающе и умоляюще смотрела на Билта.
– Ах… Я не понимаю, почему вы чувствуете себя виноватым, Господин Билт, но, хоть я и не могу говорить за горожан, я буду в порядке… Пожалуйста, не хмурьтесь. Пожалуйста, улыбнитесь…
Майза задумчиво наблюдал, как девушка беспокоится даже о Билте… а потом, наконец, глубоко вздохнул.
– Покажите ваши записи.

Майза уже несколько часов просматривал исследовательские заметки, когда Элмер внезапно решил заговорить:
– Я приехал сюда, потому что знал, что-то здесь связано со Сцилардом. Видишь ли, ходили слухи, что где-то здесь в лесу лаборатория алхимика, которая выглядит как старый замок. Я думал, может, однажды Сцилард вернется и, возможно, я сумею убедить его раскаяться.
– Элмер… Не могу поверить, что ты до сих пор считаешь это возможным.
– Ну, он умер, так что мы никогда не узнаем, правда?
Элмер весело рассмеялся, словно пошутил, и от взгляда на него Майзу озарила странная мысль.
– Элмер… Это же ты распускал по внешнему миру слухи, что ты здесь, не так ли?
– Ой, ты догадался? Ну, видишь ли, я просто подумал, что если свяжусь с Виктором, то так или иначе сведения до тебя дойдут. Он сказал что-то вроде «поговорить с информационным брокером», и я с этим согласился. Я думал, что ты приедешь один, но ты притащил на буксире ещё троих…
– Да, это был сюрприз.
– Когда Фил сказала мне, что в поселке появились незнакомцы, я и вообразить не мог, что ими окажетесь вы. Ха! Я ведь в итоге отлично вас поприветствовал, да?
Элмер хихикнул, вспомнив, как развернулись события, когда Майза впервые посетил замок.
В свою очередь Майза, наконец, озвучил собственную версию того, что вынес из разговора:
– Ты хотел закончить исследование, использовав мои знания…
– Конечно, – беззастенчиво ответил Элмер. – Я думал, может, мы еще раз вызовем демонического парня, если всё остальное не поможет.
– Только ты, Элмер… – пробормотал Майза, пряча лицо в ладонях, а потом всё же расхохотался.
– Ты уже бросил свои любительские занятие алхимией? – бесцеремонно спросил он.
Заколебавшись, Элмер отвел взгляд, на его лице мелькнула тень сожаления.
– Я стал алхимиком только из-за денег. Это всё, чего я хотел.
– Должен признать, я ожидал от тебя другого.
– Я хотел стать алхимиком и создать горы золота, столько, чтобы раздать беднякам всего мира. И разумеется, отложить кусочек для себя. Я думал, этого хватит, чтобы осчастливить всех.
Он неловко засмеялся.
– Глупо, правда? Я ничего не знал об экономике или социологии, поэтому даже не задумывался о вещах вроде инфляции или материального стимула… Но пожив немного, я, насколько смог, разобрался, как устроен мир. Теперь я знаю, что люди не могут так просто стать счастливыми, поэтому больше не полагаюсь на алхимию.
Заметив входящих в комнату Фил и Билта, Элмер быстро сменил тему:
– О, кстати, Билт. Мне всегда было интересно… А что случилось с гомункулом-мужчиной? Фил говорит, что никогда с ним не встречалась, так?..
Старик на секунду смешался, а потом понимающе кивнул.
– Ясно… Он, должно быть, полностью приспособился к жизни в поселке. Спорю, вы с ним встречались, хотя тогда могли этого и не понять.
Пока Билт размышлял об этом человеке… нет, о гомункуле – задумчивость на его лице становилась глубже и глубже.
– Наверно, ему мучительно осознавать себя экспериментом. Он отказался от опытов гораздо раньше меня. Лет пятнадцать назад он пробрался сюда, уничтожил резервуар со своим телом и украл воду, которая служила ему катализатором. И больше никогда не возвращался. Конечно, вернись он, мы бы все равно ничего не могли бы сделать без воды.
Старик вытащил из кармана фотокарточку и уставился на неё так, будто гомункул был его давно потерянным сыном.
– Он должен быть в своем втором теле, в котором отсюда ушел, примерно лет пятидесяти… сейчас он, наверно, пытается вести жизнь обычного горожанина.
Билт протянул снимок Майзе, словно надеясь на его одобрение.
– Это он. Если увидите его, передайте ему мои сожаления.
Фото изображало стройного юношу с пронзительным взглядом.
– М-м… Мне всё кажется, что я его уже видел, – всматриваясь, пробормотал Майза.
– О? Слушай, глянь, если я сделаю так…
Элмер схватил со стола горсть стружки от ластика и посыпал ею фотографию.
Наблюдавшая из-за плеча Фил задохнулась и машинально произнесла имя:
– Господин Дез!..
-------
Не может быть.
Не может. Но есть.
Старое фото, показанное нам Господином Билтом.
Это почти наверняка Господин Дез.
Если Господин Дез, как и я… искусственный человек… может, он знает, что и я такая же? Как он мог настолько меня ненавидеть, зная, что у нас один создатель?
А возможно… именно поэтому он меня и презирает.
Неподвижно стоя над снимком, я начинаю бежать к дому мэра.
Опускается ночь, и навалило высокие сугробы, поэтому на улицах мало людей.
Прохожие останавливаются и смотрят на меня с удивлением на лицах. Возможно, потом меня побьют, но сейчас это неважно.
Если он рос и взрослел в отличие от меня… Тогда не так уж странно, что он женился, что завел сына, и даже что стал мэром.
– М-м-м… В чем дело? Ты плохо выглядишь, – говорит мне Господин Нил в замковой конюшне, пытаясь начать редкий разговор.
– Ты в порядке? Выглядишь не очень… Давай я всё доделаю, а ты иди отдохни, ладно? – тепло улыбаясь, говорит Госпожа Сильви в замковой кухне.
– Майза и Элмер опаздывают. Эй, как там всё проходит? – спрашивает Господин Чес, вместе со мной ждущий их возвращения возле замка.
Но я не могу никому из них ответить.
Сейчас, хотя бы на минуточку, я хочу сконцентрировать всё, что имею, на той мне, что бежит по городу.
Время от времени мои ноги глубоко проваливаются в снег, и я спотыкаюсь, но продолжаю бежать к дому мэра.
Добравшись, я колочу по двери кулаками. Яростнее, чем когда-либо за всю жизнь, так сильно, что боль глубоко впивается в мои руки. Но сейчас это совершенно неважно.
Проходит вечность, пока дверь не открывается.
Наконец, она поворачивается внутрь…
– Хм? Фил… что за спешка?
Передо мной стоит не Господин Дез, а Господин Фелт.
– П-пожалуйста! Пожалуйста, скажи мне, где Господин Дез?!
– Отец? Он ушел к колодцу за водой…
– Спасибо!
Господин Фелт с любопытством смотрит на меня, но у меня нет времени объяснять.
Холодная усмешка, которую я видела днем у Господина Деза… Вызванная ею тревожная дрожь вдруг возвращается с удвоенной силой, и теперь внутри меня ревущее пламя страха.
Я бегу, бегу, бегу… словно удираю от внутреннего волнения, а может, гонюсь за его причиной…
– Эй Фил… Не хочу, чтобы ты даже думала расспрашивать мэра об этом, – говорит издалека голос Господина Элмера. Я перед ним шепчет «да», но… для меня в деревне… уже слишком поздно.
-------
Маленький колодец располагался на окраине поселка. Он был достаточно глубок, чтобы никогда полностью не замерзать, так что даже зимой достаточно было просто опустить ведро, чтобы разбить тонкий ледок. Река текла слишком далеко, поэтому колодец был центром городской жизни.
Перед ним молча стоял усатый мужчина и с надменным и высокомерным видом смотрел на поверхность воды.
Он не двигался, словно кого-то ждал.
И долгожданный гость наконец прибыл.
– Господин Дез.
Мэр обернулся и глянул на запыхавшуюся девушку.
– Ты опаздываешь.
Он молча смотрел Фил в лицо, всем видом выражая, что давным-давно устал ждать… а потом тихо заговорил:
– Значит, ты наконец узнала правду. Или я должен сказать «вспомнила»?
Мэр мерзко хихикнул. Его правая рука сжимала маленький пузырек с жидкостью.
– Ты выбралась наружу за коробейником, да? Вернулась в то место, которое наша колыбель и наша могила.
– Бутылочка…
– Правильно. Одна из тех, что служат нам колыбелями. Единственная разница между нами – которая из них дает нам жизнь, – презрительно сказал Дез, показывая её Фил. – Другими словами, это моя. Разве ты не слышала историю Билта? Это моя истинная форма, катализатор распространения меня, моей души.
Фил даже вообразить не могла, о чем думает Дез. И словно прочитав её мысли, Дез холодно усмехнулся и медленно повернул крышечку.
– Например, – медленно и раздельно, словно поясняя процесс опыта, произнес он, – предположим, что я становлюсь сам собой, когда эта вода, моё сознание, применяется к пустому телу… Но что будет, если я добавлю эту воду в колодец и её выпьют горожане, уже обладающие сознанием?
– !..
До сих пор эту воду принимали лишь пустые тела созданные в резервуарах. Так что будет, если её выпьет обычный человек?
– Однажды в прошлом я испробовал её на умирающем старике… предыдущем мэре. Оказалось, они пытаются убить друг друга. Каждое сознание сражается с другим за контроль над телом. Забавно, не правда ли? Это значит, что рассудок, которому полагается быть целостным и непоколебимым, вынужден напрямую сражаться с иномирным сознанием. Это за пределами алхимии. Это нечто духовное, нечто магическое. Тебе не кажется? Победившая сторона получит весь опыт и знания побежденной. Разве это не похоже на живущих в замке бессмертных и их способ поглощения друг друга?
Как много знал Дез? На секунду Фил смутилась, но потом вспомнила, что Сильви всё рассказала Фелту, так что вполне естественно, что информация добралась и до ушей его отца.
– И мне жаль говорить, но я не собираюсь проигрывать людям вроде горожан, которые позволяют обращаться с собой, как со скотом. Полагаю, это рискованное дело, но сейчас это уже неважно.
Только теперь Фил поняла, что он собирается сделать.
– Вы не можете.
– Я устал править одним жалким городком. Если бы я жил, ничего не зная, то мог бы быть довольным. Но дьявол, пришедший снаружи, дал мне чертову надежду: за лесом есть внешний мир!
В налитый кровью глазах мэра – нет, человека, который когда-то был мэром – сияло безумие.
– И я подумал: если отважусь выбраться наружу, то слишком рискованно соваться туда всего с одной жизнью. Но если каждая из девяноста шести душ в городке станет мною… тебе не кажется, что этого хватит, даже для внешнего мира?
Истинные намерения Деза на мгновение ошеломили Фил, но вскоре она собралась с мыслями и вернула ему взгляд.
– Никаких шансов.
– Хм? Неужели девка научилась отвечать? – удивленно спросил Дез.
Девушка ещё раз заговорила:
– Вы не сможете захватить их разумы.
Тело Фил могло дрожать от ужаса, но глаза выражали твердую решимость, когда она шагнула вперед.
– Ясно. Ладно, – сказал Дез и одним плавным и привычным движением открыл бутылочку.
– Нет!..
Она испустила вопль, больше похожий на визг, и рванулась к Дезу. Сконцентрировав все силы в ногах, она нацелилась на его правую руку и потянулась, чтобы вырвать пузырек.
Одним привычным движением Дез нырнул рукой под пальто – и клинок ножа, сверкнув в лунном свете, оставил длинный порез на руке Фил.
Лицо Фил на миг дернулось, будто она обожглась, а потом исказилось от боли.
– Никчемная сучка.
Несколько алых капель украсили лицо Деза, пока он с ненавистью смотрел на девушку.
– А-а-а-ах!
Но Фил не остановилась. Она ни на секунду не замедлилась и впечаталась в Деза всем телом.
– А-акх?!
Сам по себе толчок, нанесенный миниатюрной девушкой, не представлял угрозы, но Дез поскользнулся на покрытой тонким слоем льда земле вокруг колодца.
Они рухнули возле колодца – мешанина спутанных конечностей и безжалостных ударов.
В драке не оставалось места для трезвых мыслей, и девушка сражалась, яростно вопя, как животное.
Спустя минуты…
…заслышав шум, сюда примчались горожане и увидели…
Ведьму, которую они всегда презирали и считали ниже себя.
Ее покрывали алые пятна. А у ног валялось безжизненное тело… тело мэра, Деза Нибиля, с серебристым ножом в горле.
-------
Я не хотела спасать горожан.
Фактически, я скорее ненавижу их, нежели испытываю какую-либо признательность.
Но даже сильнее этой нелюбви… я боюсь потерять этот мир.
Поэтому… поэтому я убила мэра. Я убила Господина… нет, я убила Деза! Я не сожалею. Конечно, нет.
Внезапные эмоции внутри меня.
Эта называется яростью. А эта – ужасом.
Я поступала соответственно своим чувствам.
Я не дам тебе разрушить мир, мой мир.
У меня не осталось ничего кроме этого поселка и этого леса.
Я знаю. Я понимаю. Всё, что я сделала, я сделала по собственной воле.
– А-а… А-а-ах!
Поэтому я не сожалею.
– Мэ-мэр!
– Дез!
– Разве это возможно?!
Конечно, нет.
– Фил… Маленькая дрянь убила мэра!
Я знаю. Я всё понимаю.
– Будь они прокляты, они всё-таки все слуги демона!
– Они пытались обмануть нас, притворяясь послушными, не так ли?!
Я знала, что так и будет.
– Убийца.
Что они назовут меня так…
– Демон.
…и так…
– Ведьма…
…и так…
– Как ты посмела поступить так с поселком, где тебя приютили!
…и так…
– Наконец, ты показала свою истинную злобную натуру!
Я знала, что назовут…
– Хватит!
…я знала, я знала, я знаю, я знаю! Так пожалуйста, пожалуйста, хватит, я знаю, пожалуйста, не говорите больше!
Ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего больше, ничего, ничего, нет, нет, нет, нет-нет-нет, ни слова больше…
Как только эмоции захлестывают мою способность думать… кто-то крепко меня обнимает.
– Всё хорошо. Всё будет хорошо.
Это Господин Чес. А-а, это не я, окруженная горожанами. Это я, ждущая перед замком возвращения Господина Майзы.
– Почему?..
Почему Господин Чес заботится обо мне? Он же не должен знать, что я сейчас чувствую.
– О… прости. Ты выглядела очень испуганно и не реагировала на мои слова… а потом внезапно расплакалась.
– А…
Я наконец понимаю, что по моим щекам текут слезы.
– Ах… это…
И пока я собиралась с мыслями, чтобы ответить Господину Чесу…
Позади него возник дюжий горожанин и опустил тяжелую дубину прямо ему на макушку.
– Ох…
Я и пискнуть не успеваю, как Господин Чес теряет сознание, а вскоре меня тоже бьют по затылку, и всё вокруг меркнет.
В то же время возле меня, окруженной горожанами, раздается знакомый голос:
– Отец… Фил…
Ах…
– Он… мертв?.. Почему…
Нет, нет, только не это.
– Почему ты… моего отца…
Сначала Господин Фелт кажется растерянным, но вскоре его лицо наполняют эмоции.
– Верни его.
Может, ярость, а может, скорбь.
– Верни его.
Господин Фелт шагает ко мне, оскалившись в ужасной пародии на улыбку.
– Верни моего отца.
Он делает ещё шаг и повышает голос до крика:
– Я тебе доверял! Почему?!
И когда его голос достигает моего слуха… я чувствую, как разбивается что-то в моем сердце.
Ах! Неужели мечтать было ошибкой? Неужели нельзя было и посметь надеяться? Не испытав тех чувств, я бы сейчас так не расстраивалась.
Я пытаюсь что-то сказать Господину Фелту… но брошенный одним из горожан камень бьет меня по затылку, и моё сознание в поселке резко гаснет.
– Мне жаль.
В то же время говорит мне другой голос.
Это Господин Элмер. Я оглядываюсь и вижу, что сижу на кресле в кабине стальной повозки. Справа сидит Господин Элмер и гладит мои волосы, а слева Господин Майза держит в руках что-то вроде колеса.
Моё тело сотрясает сильная дрожь, а впереди, за прозрачной стеклянной панелью, простирается обширный, покрытый снегом лес. Солнце давно село, но дорога перед экипажем яркая, как днем.
Что-то мокрое падает на мою лежащую на коленях руку.
Я понимаю, что плачу. Секунду назад я поняла это при Господине Чесе. Похоже, я больше не могу контролировать эмоции между телами.
– Мне жаль. Я обещал, что твои первые слезы при мне будут от радости или от смеха…
Когда я фокусирую взгляд на лице Господина Элмера, то ничего не могу сказать, потому что от слез перехватывает горло.
Я хочу только свернуться клубочком и плакать, и плакать, но не могу. Я должна кое-что сказать, поделиться знанием.
– Ах… Господин… ес… он…
– Всё хорошо. Успокойся, – говорит Господин Элмер, ласково мне улыбаясь. Улыбка режет сильнее, чем когда-либо смогут грозно насупленные брови.
Я задыхаюсь. Всхлипываю каждый раз, когда пытаюсь выдохнуть. Но я должна им рассказать. Даже если это значит, что я не смогу дышать… даже если сердце остановится, я должна им всё рассказать…
– Ах… Господин Чес… ах… Господин Чес! Горожане… они…
Я не могу произнести ничего, кроме самых простых слов, но кажется, Господин Элмер и Господин Майза всё равно понимают.
У Господина Майзы твердеет челюсть, и повозка кренится вперед от ускорения. Когда моя спина вжимается в кресло, я изо всех сил стараюсь почувствовать облегчение, зная, что рассказала всё, что было нужно. Но потом говорю себе, что ещё слишком рано позволять себе такую роскошь, и старательно пытаюсь сдержать готовые прорваться слезы.
Смех или слезы, говорю я себе, сначала мы должны спасти Господина Чеса…
И утирая глаза, я решаю смотреть вперед.

в пост не влезает, продолжение в комментах

@темы: Перевод, Book 5

---

2001 - Дети бутылки, глава 3

[Каинька]

оказывается, сюда никто не притащил, исправляюсь

Глава 3
~ Эмоция: «Радость» ~

Следующий день
Канун Рождества
В центре столовой – самой большой комнаты замка – стоял длинный обеденный стол, вокруг которого собрались пятеро бессмертных. Вместо угощений красовались выстроенные в линию пять стаканов с водой. Разные рождественские украшения висели на стенах, а установленные на столе свечи заливали комнату волшебным сиянием.
– Счастлииииивого Рождествааа! – звенели в залах неестественные от перевозбуждения поздравления.
Их произносил связанный по рукам и ногам парень во главе стола, вокруг которого расселись Майза и остальные. Схваченный среди ночи, хозяин замка провел время до утра пристегнутым к креслу. Но, стоило ему проснуться, как он тут же начал раздавать приказания, чтобы придать внутренностям замка вид, подобающий рождественскому настроению.
Про себя гости удивлялись, почему должны это делать, но, как только живущие в замке девушки безмолвно приступили к работе, не осталось иного выбора, кроме как закатать рукава и помогать.
– Веселого Рождества, засранец, – фыркнув, устало проворчала Сильви. – Не могу поверить, что ты действительно спрыгнул с крыши, когда Чес тебя нашел… Тебе не кажется, что это высшая степень глупости, даже для бессмертного?
– У глупости нет степеней! Можно сказать, что любая вещь, выходящая за рамки, тоже…
– Я заявляю: я не хочу это слышать.
– Ой, да ладно!
Пока Элмер добродушно препирался с товарищами, Чес молчал. В конце концов, Элмер не открыл остальным подробности их разговора, дав понять, что сам решил спрыгнуть. Чесу показалось, что Элмер прикрывает его грешки, и он даже подумывал, не рассказать ли остальным, что случилось. Но, пока он сидел в нерешительности, ситуация развивалась без него.
– Неважно из-за чего именно ты упал с крыши, всё нормально, пока вы с Чесом знаете, в чем дело.
Кажется, Майза заметил, что между ними что-то произошло, но не желал вмешиваться. Да и Нил с Сильви, если подумать, не соизволили спросить, что же случилось на крыше.
Возможно, все они уже поняли и просто защищали его, делая вид, что не обращают внимания.
…Но это лезет в мои дела сильней всего прочего.
Но Чес сам не рвался убеждаться и поэтому держал рот на замке. Он молча вспоминал, что случилось глубокой ночью. И мог думать только о своей правой руке на голове Элмера.
…Кому ещё я могу настолько доверять?
Вопрос возник в его мозгу внезапно, и Чес покачал головой. Если бы это был Майза… или Айзек и Мирия, его новые друзья из Нью-Йорка, или Эннис, женщина, которая приняла его и вела себя с ним как старшая сестра – им бы он позволил положить руку себе на голову. Но самому подставить голову, добровольно… нет, тут и говорить нечего.
Но, возвращаясь к исходной теме, – как Элмер сумел поступить так, как поступил, с человеком, которого три века не видел? Чес боролся с этим всю ночь. Легко было бы решить, что Элмер – простак, но его аура всегда отличалась от остальных. Например, попроси он, и Айзек, и Мирия – парочка придурков из Нью-Йорка – несомненно бы улыбнулись и подставили лбы, безо всяких задних мыслей веря ему.
Но человек, известный как Элмер, был бесконечно расчетлив. Он хотел заставить людей улыбаться, не по складу характера, но держа в уме четко просчитанную цель. Расчеты могли быть ошибочны, но тем не менее Чес был совершенно зачарован.
Что же его заставило, что не дало Чесу даже подумать о поглощении Элмера?
Пока он сражался с этими вопросами, к нему внезапно обратился Элмер:
– Не грусти, Чес. Я говорю, что сейчас время улыбкам править миром. Другими словами, э, смерть хмурым взглядам! Вспомни короля демонов из мультиков, который захватывает мир. Он скалится от уха до уха, верно? Он улыбается не потому, что завоевывает мир – парень получил мир, потому что улыбался. Поэтому мы сейчас должны улыбнуться раньше него, и поделиться пищей с голодающими всего мира, чтобы они тоже смогли улыбнуться…
…А может, лучше и не понимать его.
Чес отчаялся, а Нил высокомерно обернулся и прервал травлю:
– Элмер, сейчас не время читать одну из твоих проповедей. К тому же, для горожан ты как раз король-демон. Я заявляю: ты должен сдержать обещание. Теперь говори.
– Элмер, Нил прав. Когда мы вчера спросили одну из девушек, она сказала, что её выкрали из городка как живую жертву. Она не захотела вдаваться в подробности, но… что происходит? Непохоже, что ты проявляешь жестокость, но посмотрим по твоим ответам, насколько серьезными будут последствия.
Усмешка на секунду исчезла с лица Майзы, но Элмер только рассмеялся под пристальным взглядом.
– Э? Выкрали? Ты не думаешь, что это плохо звучит? Горожане всего-то предложили их, когда я попросил живых жертв.
– Это то же самое.
– Нет, не то же. Видишь ли…
Элмер дернул головой, будто говоря, что это длинная история, и со вздохом принялся объяснять, что случилось.
Рассказывать о том, как в городке появился демон.
– Так, откуда же мне начать… Точно. Всё началось, когда меня убили в городе.
------
Декабрь, три года назад
Когда Элмер обнаружил поселок, перед ним предстала молоденькая девушка.
Её униженное до раболепия поведение возбудило его любопытство, но он решил пока отложить его и позволить ей показать окрестности.
Сами горожане к нему не вышли – дома оставались тихими, а двери закрытыми. Но с него упрямо не сводили множество глаз из-за темных окон.
– Дорогая, ой-ой-ой. Я спиной чувствую голодные взгляды диких зверей. Это ужасно. Не это ли подразумевают, говоря о тяготах популярности? А, может, меня собираются похитить инопланетяне… Как думаешь, популярность среди пришельцев означает, что я вселенски привлекателен?
Болтая об ерунде, Элмер следом за девушкой пробрался к хижине, одиноко стоящей на окраине поселка.
– Вау, это оно? Серьезно?
Эту древнюю хибару ни в каком смысле нельзя было назвать «хорошей». Судя по виду, следующий же приличный снегопад окончательно разрушит здание. Одна из дверных створок совсем отвалилась и, в сочетании с разбитыми окнами, вряд ли вообще защищала от холода.
– …я думаю, в этом есть смысл. Непохоже, что здесь кто-то живет… Нет, прости, если я показался неблагодарным. Ты всё-таки пыталась помочь, и я действительно говорил, что мне с головой хватит убежища от ветра и дождя… Да, думаю, стоит остаться здесь в знак уважения к твоей заботе. Я отплачу тебе завтра: расскажу всё-всё про Рождество, так что просто жди!
С этими словами Элмер попытался распрощаться в девчонкой, но она почему-то направилась за ним внутрь.
– Ммм? Ах, всё в порядке. Я тут и один справлюсь, так что можешь идти домой, – с улыбкой сказал Элмер, но девочка с тенью неуверенности ответила:
– Это… мой дом.
– А?..
С застывшей на губах усмешкой мужчина еще раз оглядел темное помещение.
И улыбка медленно сползла с его лица.
В лачуге, которая даже с огромной натяжкой не могла назваться пригодной для проживания, сидели, уставившись на него, несколько девочек.
Одеты они были очень бедно и все, как одна, демонстрировали абсолютное отсутствие эмоций. К тому же, выглядели девочки очень похоже, будто сестры.
Элмер остановился, ошеломленный, потому одна из девчонок – та, которая привела его сюда, – осторожно открыла рот.
– Я думаю… еще один человек как-то влезет… а если будет слишком тесно, я могу спать снаружи…
----
Сейчас
– Нет, поймите меня! Я был совершенно ошарашен. Будь это стайка красоток – я был бы вне себя от счастья, найдя такой гарем. Но неужели вы думаете, что я способен посягнуть на девочек, которым по виду не дашь больше пятнадцати? Говорят, такое популярно в японских комиксах – но в реальной жизни весьма шокирует!
Элмер, всё ещё привязанный к стулу, продолжал болтать о прошлом. Рассказ казался неправдоподобным, но Майза и остальные уже видели девочек, настолько похожих друг на друга, потому решили слушать дальше.
– Так что ты сделал потом?
– Ах, да. Для себя я решил, что они сестры, потерявшие родителей, или их запугивают деревенские парни, так что я держался подальше от этой темы. На следующий день я прошелся по деревне, но ни один из жителей не показался. Я знал, что они наблюдают издалека, но, когда я попробовал подойти и поговорить с ними, они все разбежались. В общем, я просто решил плюнуть на них и поискать для девочек местечко получше, чем их дом. И нашел этот замок. Я слышал, деревенские не ходят сюда – считают, что здесь живет монстр, но, осмотревшись, я ничего не нашел. Так что я немного расчистил это место, и сейчас мы живем здесь вместе.
– Это можно понять. Но почему тебя самого здесь считают монстром?
Элмер развязно ухмыльнулся.
– Мне просто хотелось немного приукрасить это место к Рождеству – это же настоящий заснеженный замок, понимаете? Девочки меня выручили, так что мы успели преобразить всё буквально за ночь. Не было, правда, ни цветной бумаги, ни чего-нибудь еще, так что мы использовали палки и камни, но… В общем, в любом случае, местные жители примчались на следующий день – как раз на Рождество. Я подумал, что они наконец-то решили выйти на контакт. Понимаете, я ожидал чего-то вроде небольшой рождественской вечеринки, чтобы со всеми подружиться, – а они все держали в руках оружие! И требовали, чтобы я немедленно покинул деревню! Я пытался защитить девочек, но столкнувшись с серпами и мотыгами, понял, что их в дюжину раз больше. Что за ужасная ситуация!.. Ну как? Уже подпрыгиваете на стульях?
– Пожалуйста, скажи, что ты нас не разыгрываешь?
– Вы так смотрите, будто я заправский враль! Нет-нет, я говорю правду, честно… Ну, ладно, короче говоря – я умер.
Глаза Сильви удивленно округлились.
– Что… Как?!
– Я немного поплакался им, и здешний мэр, Дез, внезапно решил здорово треснуть меня по голове. И не только это…
– Они видели твою регенерацию, – тихо закончил вместо Элмера Майза.
Должно быть, он оказался прав, потому что Альбатросс отвел взгляд.
– Когда я пришел в сознание, в моем сердце торчал деревянный кол. Вы просто не представляете, насколько это больно. Честно, мне даже немного жаль вампиров!
– Я понимаю. Сердце болит сильнее всего остального, – внезапно произнес Чес, вспомнив что-то, и вздрогнул, будто окунулся в холодную воду.
– Ну… как только я вытащил его – тут же оправился, и… так как в итоге никто не умер, я решил исправить любые недоразумения между нами. И направился обратно в деревню.
– Что?!
– Здешние жители выглядели так, будто испугались собственных шуточек. Не могу вам передать, насколько это было забавно. Торговка фруктами на главной улице упала замертво, едва заметив меня… В конце концов жители снова меня окружили, но на сей раз сожгли заживо. Я убежал на последнем издыхании, весь в огне, и кинулся в сугроб. Пламя погасло, но тело покатилось дальше, и в итоге меня облепило снегом. Но, так или иначе, снег меня спрятал, поэтому, полагаю, трюк сработал.
Повисло молчание.
– Наутро встало солнце и осветило сугроб. Когда снег растаял, и сознание вернулось, я заметил, что нижняя часть тела совсем заледенела! Возвращение в замок заняло целый день, но, так как никто не умер, я решил исправить любые недоразумения между собой и жителями и на следующий день направился обратно в деревню.
– Но… – Сильви внезапно прервала его, будто желая о чем-то спросить, но Элмер проигнорировал её и продолжил.
– Здешние жители выглядели так, будто испугались собственных шуточек. Не могу вам передать, насколько это было забавно. Торговка фруктами на главной улице убежала с воплями, едва заметив меня… В конце концов, жители снова меня окружили, связали и бросили в реку. Ах… выбравшись, в конце концов, на берег, я пошел через лес обратно в деревню. Так как в итоге никто не умер, я решил исправить любые недоразумения и…
Возможно, почувствовав атмосферу вокруг, Альбатросс вздохнул и предусмотрительно прервался.
– В любом случае, я продолжал ходить туда день за днем.
– Я заявляю: ты идиот.
– Не издевайся так надо мной, Нил. Я думал, что, если буду снова и снова приходить с улыбкой, неважно, сколько раз меня убивали, то рано или поздно они поймут, что я не хочу им вредить.
– На твоем месте я бы немедленно уехал.
Нил высказал очевидный ход мыслей, но Элмер лишь спокойно покачал головой.
– Видишь ли, я не добился своей цели… Ммм, думаю, я объясню позже. В любом случае, я собирался придерживаться плана… но потом увидел девочку, которая в первый день показала мне дорогу к своему дому, с огромным синяком на лице… А когда я спросил, в чем дело, она сказала, что её ударил мэр. Ну, это меня всерьез рассердило… так что я решил сыграть с горожанами пару шуток. Когда я показал им пару трюков, которые выучил ещё в те времена, когда дурил людей алхимией, она начали относиться ко мне совершенно по-другому, как к королю-демону или что-то вроде.
До сих пор Сильвия молчала, но теперь, наконец, решила высказаться.
– Нда… люди в этой деревне тоже ненормальные. Ты даже не думал о том, чтобы навредить им, но они продолжают видеть в тебе врага…
– Здесь нет ничего ненормального. Говорят, в Европе во времена охоты на ведьм было даже хуже. Это правда, что тогда были и инквизиторы, готовые сделать что угодно за деньги, и другие, которые обвиняли в ведьмовстве лишь для того, чтобы насладиться чужой болью, но поведение обычных людей было ничуть не лучше.
Несмотря на совсем не смешную тему разговора, Элмер расхохотался.
– Вы, ребят, не понимаете, насколько страшными могут быть обычные люди. Просто не замечаете ужаса, который может вызвать любой Джо Блогс* с улицы.
Улыбка мужчины становилась все шире, пока он вспоминал вещи, через которые ему пришлось пройти.
– Люди, поглощенные собственной жадностью, становятся варварами. Но большинство может себя контролировать. Те самые, которых мы зовем «нормальными людьми». Но знаете, что даже сильнее, чем жадность, может вызвать такую же первобытную реакцию? Я отвечу. Это страх.
– Хмм, не могу сказать, что полностью разобрался, но я понимаю, – кивнул мужчина в маске, и Элмер тихо склонил голову в ответ.
– Люди используют свой страх, чтобы оправдать применение силы. Чтобы защититься. Это позволено любому в толпе перепуганных людей. Хотя должен сказать, что оказаться по ту сторону довольно неприятно, ха-ха-ха.
Элмер на секунду остановился, и, отдышавшись, продолжил историю в совершенно ином направлении:
– Так что давайте сменим тему. Я попросил деревенских приносить мне живую жертву каждый год. Это была шутка, конечно, но люди, должно быть, приняли её всерьез, потому что они правда отдавали мне по девочке каждый год. Мне пришлось просить еще и о еде для того, чтобы их прокормить. Хотя я думаю, что это справедливо, принимая во внимание все издевательства горожан над девочками.
– Еда это одно, но проблема остается. Сейчас мы проигнорируем и вопрос твоих шуточек. Всё, что мы хотим знать, это природу этих девочек…
Как только Майза перешел к сути дела, тело Элмера издало несколько щелчков.
И пока остальные смотрели широко распахнутыми глазами…
– К слову о шуточках, я показывал им что-то вроде этого, муа-ха-ха-ха-ха!
Из тела Элмера внезапно повалил дым.
Элмер отшатнулся назад и, по-прежнему смеясь, исчез за дымовой завесой. Нил торопливо схватился за подлокотник кресла, но там остались только ослабевшие веревки и газовый баллончик.
– А что за звук мы только что…
– Ну, похоже он вывихнул себе суставы. Ммм… какой непредсказуемый человек.
Голос Элмера раздался с потолка, будто издеваясь над ними четырьмя:
– Не волнуйтесь! Даже если вы не сможете меня поймать… Февраль! Всё откроется в феврале, так что…
-------
Утро, 26-е декабря, 2001
Старый замок
Небо было ясным и пронзительно синим, воздух – холодным и резким.
Замок не выглядел большим снаружи, но, находясь внутри, Сильви быстро осознала его настоящий размер. Держа в руке новогоднее украшение, она оглядывалась по сторонам и тяжело вздыхала.
– В любом случае, что же должно случится в феврале?
Это значило, что следующие тридцать пять дней ей придется провести в этом замке: жестокое наказание для женщины, всегда наслаждавшейся плодами цивилизации.
Сколько лет прошло с тех пор, как она была где-то, где нет душа, телевизора и хотя бы парочки магазинов?
Теперь же, если задуматься, с тех пор, как они вошли в лес, странные вещи случались одна за другой. Изолированный городок. Девчонки на лошадях. Странно построенный замок. Старый друг, который теперь правит, как демон. И горожане, которые неестественно сильно его боятся.
В сравнении с прошлым годом, когда она отмечала конец первого года двадцать первого века, эта деревня смотрелась, как выдуманный мир из книги или фильма.
– Честное слово… такое ощущение, будто это место застряло во времени сто лет назад… нет, даже раньше, – пробормотала себе Сильви, еще раз взглянув на гирлянду в руке.
Приготовленные Элмером изысканные украшения воссоздавали новогодние традиции со всего света. Их развешивали там, где говорили девочки: они передавали требования Элмера так, будто постоянно находились с ним на связи.
Но девочки не склонны были говорить о себе. В первую же ночь пребывания в замке гостей Майза предложил им, если хотят, вернуться в деревню – он бы объяснил ситуацию Элмеру – но они лишь покачали головами.
Если подумать, мы даже не знаем их имен.
Поняв, что не знает даже, как зовут девочек, бок о бок с которыми прожила месяц, Сильви решила с ними сблизиться. Она тут же захотела с ними поговорить, но возможности пока не выпадало.
И вот однажды, когда она, охваченная странным чувством потери, собиралась в одиночестве встретить полдень, представился неожиданный случай.
– Эмм… Господин Элмер сказал, что если кипяченная речная вода подойдет, он может приготовить ванну для вас…
Кто-то внезапно заговорил с Сильви, стоявшей в дверях и изучающей японские кадомацу**. Она обернулась и увидела одну из «жертвенных» девочек, которая стояла в луче света из открытого окна и неуверенно оглядывалась.
– Передай ему, пусть придет и скажет сам.
– Ах, да… прошу прощения…
– За что ты извиняешься? И тебе не обязательно звать кого-то вроде Элмера «господином», да и других людей тоже.
Сильви тепло улыбнулась, подошла ближе и пригнулась, чтобы оказаться на уровне глаз девочки. Чуть склонив голову к плечу, она сказала:
– Я Сильви. Сильви Люмьер. Если ты не против, можешь сказать своё имя?
Девочка выглядела немного удивленной, но улыбка Сильви, кажется, успокоила её: она нерешительно произнесла:
– Я… Меня зовут Фил.
– Правда? Спасибо, Фил! Знаешь, ты не обязана обращаться ко мне на «вы». Называй меня просто Сильви.
Внезапно Сильви кое-что поняла. Надо было это заметить ещё в момент первой встречи с Фил, но тогда её слишком отвлекла странная атмосфера городка в целом.
– Ты… говоришь по-английски?
– Д-да. Господин Элмер когда-то сказал, что это может мне пригодиться…
Сильви внимательно слушала. Несмотря на то, что акцент Фил был немного специфическим, понимать её было несложно. Элмер явно учил их с определенной целью.
– Он же не пытался тайно вас отсюда похитить, правда?
Но едва договорив, она поняла, что если Элмер говорил правду, то велика вероятность, что девочек в городке оскорбляли. В таком случае, увезти их отсюда – не обязательно плохо.
– Думаю, это вам, девочкам, решать.
– Простите?
– Ах, эмм, ничего. Просто мысли вслух.
Сильви спокойно наклонила голову в сторону и взглянула на Фил.
Девочка избежала её взгляда, неуверенная в том, куда следует смотреть… и скоро, пробормотав «Простите», она попробовала уйти. Но Сильви пошла рядом, приспосабливаясь к шагу Фил.
– Эммм… что…
– Это связь, не так ли? Я хочу узнать о тебе немного больше. Как насчет небольшой прогулки во внутреннем дворе?
Девочка остановилась и безмолвно застыла. Движений было неестественно мало для обычной нерешительности, но скоро она подняла голову и взглянула на Сильви без всякого выражения.
– Хорошо. Господин Элмер только что разрешил мне.
…только что?
Не в состоянии понять, о чем говорит Фил, Сильви на мгновение заволновалась, но решила, что девочка, наверно, ошиблась в грамматике из-за недостаточного понимания языка, и выбросила это из головы.
Вряд ли она знала, что странное утверждение фактически проявило истинную природу Фил…
-------
Несколько часов спустя
Дом мэра
– Я скоро вернусь, отец, – произнес сын мэра, едва солнце выглянуло с южной стороны деревни.
– Делай, что хочешь, – грубо ответил Дез. На столе перед ним лежали остатки завтрака и стоял стакан с водой.
В доме старосты было и несколько больших шишек со вчерашнего собрания. Они только назывались «шишками», на самом деле не занимая никаких должностей: просто их мнения имели гораздо больший вес, нежели слова простых жителей.
В отличие от мэра, эти люди с явным беспокойством смотрели на Фелта, шагнувшего к двери. Когда он уже взялся за дверную ручку, один из мужчин – на вид самый старший из них – внезапно заговорил:
– Ты действительно решился идти?
– Если мы пойдем все вместе, то только насторожим их. А мы всего лишь хотим посмотреть, чем они занимаются, так что лучше я пойду шпионить в одиночку.
– Но всё равно, ты же сын мэра. Ты не должен этим заниматься.
– Если не я, то кто же? Никто другой добровольно не пойдет. И раз уж я сын мэра, то смогу хотя бы попробовать договориться, если меня поймают.
– Да, это правда, что ты храбрее нас…
– Отпустите его, – внезапно сказал со своего места Дез, отгоняя тревоги горожан.
– Вовсе необязательно было это говорить!
– Единственная причина, по которой твой сын уходит, – ты сам неспособен…
Все люди в комнате протестуя повысили голос, но ответ мэра был холодным и кратким.
– Так почему вы сами не пошли?
– Ну-у…
– Достаточно, отец, – сказал Фелт и вышел из дома на мороз.
Бормоча себе под нос и косясь на Деза, горожане последовали за ним.
– Какой хороший юноша…
– С тех пор, как умерла его жена, он стал совсем другим человеком…
– Без сына даже тарелку помыть неспособен…
– Мне жаль юного Фелта…
Дез опрокинул стакан воды и фыркнул, игнорируя глумливые комментарии горожан.
– Пффф.
Убедившись, что остался один, Дез позволил себе хитрую усмешку. Расфокусированным взглядом он смотрел в потолок и ухмылялся.
Выражение его лица и крайне безучастная и лишенная чувства улыбка заставили бы любого наблюдателя замереть от ужаса или отшатнуться от отвращения.
То есть, любого, кроме некоего любителя улыбок, которого жители поселка боялись, как демона.
-------
Утро
Сегодня будет очень насыщенный день.
Я этого ожидала.
Я должна снять рождественские украшения и начать подготовку к празднованию Нового Года.
Но сегодня всё не так. Здесь люди.
Люди «извне» леса. Я думаю, они старые друзья Господина Элмера.
Они хорошо ко мне относятся. И сначала это было больно.
Но сейчас всё слегка по-другому. Потому что я решила надеяться, что, возможно, я смогу уехать вместе с ними.
Может быть, моё желание предаст меня. Но до тех пор я, по крайней мере, смогу держаться за мечту.
Я привыкла к боли. Даже если они уедут из леса, это будет всего лишь возвращением в обычное состояние. Первые дни, неизменные дни. Дни, когда я жила лишенная надежды и мечты, погрязая в трясине забвения до тех пор, пока шаг за шагом не потеряла даже способность мыслить…
Я прекращаю размышлять, моё настроение портится.
Я решаю полностью сосредоточиться на подготовке к Новому Году.
Эти кадомацу мы использовали и в прошлом году… Кажется, обычно их полагается делать из растений под названиями «бамбук» и «сосна», но в этой стране такие не растут. Господин Элмер сказал, что однажды покажет мне настоящие, но, наверно, это невозможно.
В моем разуме оживают самые старые воспоминания.
Место, которое не здесь, – больше похоже на окрестности того, где я «возрождаюсь» снова и снова.
В комнате, стены и потолок которой не каменные и не деревянные, меня гладит по голове человек.
– …Тот лес – твоя бутылка и твоя колба, – говорит он. – Вы существа, которые не могут жить снаружи…
Ах, теперь я наконец мучительно понимаю, что он подразумевал.
Неважно, как много я мечтаю, как сильно я желаю, в итоге мы…
– Привет, – внезапно раздается знакомый голос, и я оборачиваюсь.
Передо мной у хижины на окраине поселка стоит Господин Фелт.
– Ах..
– Я собираюсь сейчас отправиться в замок, – говорит он и бесстрастно смотрит мне в глаза.
– Что мне делать? Для тебя товарищи демона это…
Он обрывает себя на полуслове и опускает взгляд.
– Прости, ничего такого.
Возможно, Господин Фелт заметил, что я ошеломлена, потому что он спрятал лицо в ладонях и, отвернувшись, заговорил:
– Всё в порядке. Я мог бы повторить то, что сказал позавчера, но… Я прослежу, чтобы ты не стала живой жертвой.
– А…
Я теряюсь ещё сильнее. О чем вообще говорит этот парень?
– До сих пор мы поджимали хвост и выполняли приказы демона, но я тебе говорю, мы собираемся изгнать его из леса до февраля – до того, как тебя предложат в жертву. И тогда, ну… Сейчас я не могу ничего сделать из-за отца, но как только мы избавимся от демона, полагаю, я наберусь храбрости. И приложу все усилия, чтобы горожане больше тебя не мучали.
Господин Фелт кивает, его глаза полны убежденности. А я недоумеваю, что делать.
Под демоном он подразумевает Господина Элмера и его друзей. Если их вынудят уехать, мое желание мгновенно станет невыполнимым. Но только что сказанных слов Господина Фелта более чем достаточно, чтобы заменить мечту.
– Увидимся, – говорит Господин Фелт и уходит.
… Что мне делать? Просто дожидаться развязки, плывя по течению? Или сделать свой ход? Если так, то что я должна попытаться сделать?
Ах, сомнения гложут мой мозг. Если бы, если бы, вот сейчас… Если бы Господин Фелт улыбнулся хотя бы краешком губ, если бы подарил мне бескорыстную улыбку, как у Господина Элмера, то, может быть, я бы сумела найти в этом поселке капельку надежды.
Оправдываясь подобными бесполезными мыслями, я понимаю, что снова решила позволить этому потоку увлечь себя.
Но честно говоря… я тоже хочу улыбаться.
Прямо сейчас я не могу искренне улыбаться. Я не могу даже выдавить фальшивую улыбку, потому что это будет предательством Господина Элмера. Я не могу даже одурачить саму себя.
И снова я прекращаю размышлять и сосредотачиваюсь только на кадомацу у входа в замок.
-------
Полдень
Замковый сад
Сильви и Фил гуляли, наслаждаясь компанией друг друга под необыкновенно ясным синим небом. Солнце светило ослепительно ярко, но здесь все еще была зима – будто в доказательство этому, их дыхание появлялось белым паром в холодном воздухе.
Сад неплохо сохранился – возможно, благодаря Элмеру – и грязная, протоптанная дорожка вела от главных ворот прямо в замок.
Во время прогулки Сильви задавала Фил множество вопросов. Она хотела узнать немного больше про саму Фил и про цели Элмера, но все её усилия оказались безрезультатными. Кажется, Фил совершенно не желала говорить о себе и на все вопросы отвечала либо неловкой гримасой и склоненной головой, либо коротким «Простите, я не знаю». Было больше похоже на то, что она сама совершенно не знала, кто она такая, нежели на нежелание отвечать.
Сильви не хотела, чтобы девушка чувствовала себя, как на допросе, поэтому она попыталась болтать о пустяках, но Фил отказывалась вести разговор.
За всю беседу Фил только раз, ближе к концу прогулки, сказала нечто, засевшее у Сильви в мозгу.
Когда Сильви заговорила о других девушках, живущих в замке.
– Точно. Другие девочки… Они все очень похожи на тебя. Вы сестры?
Сильви упомянула это мимоходом, но, услышав вопрос, Фил внезапно растерялась сильней всего за целый день. Она помолчала, словно обдумывая, что сказать, и тихо произнесла:
– Эм… Я не уверена, но… я одна живу в замке.
– Что?..
Что бы это могло значить? Смущенная Сильви задумалась… но её внезапно прервали.
В углу сада двигалась маленькая тень.
Но Сильви не стала всматриваться, а привычно улыбнулась девушке и промурлыкала ей на ухо:
– Ветер усиливается, Фил. Не возражаешь, если мы пойдем внутрь?
– Нет, – послушно согласилась Фил, наверно, даже не заметив тень.
Они вернулись в замок, не оглядываясь на сад.
Оставляя тень позади на холодном ветру.
-------
– Хм, кажется где-то здесь должен быть вход в подземный туннель.
– Похоже на какой-то потайной ход. Не ожидал встретить подобное в этом замке.
Нил и Майза тщательно обыскивали замок и обнаружили лестницу в том, что казалось кабинетом. Хотя на самом деле это сложно было назвать «кабинетом» – маленькая комнатка, заполненная книжными полками, но сами книги почти все сгнили. Зато благодаря этому легко нашелся механизм, двигающий полки.
– Давай спустимся.
– Секундочку. Сначала давай глянем, что тут за книги.
Майза придержал Нила и потянулся к немногим уцелевшим документам. Эти тоже почти развалились от старости, но они сумели разобрать буквы на страницах… и переглянулись.
– …Выглядят очень знакомо.
– Я заявляю: согласен.
Казалось, что Майзе попалась случайная книга… но нет. Он прочел надписи на других обложках и уверенно высказался:
– Большинство здешних книг… написаны на тему алхимии. В частности…
После слов Майзы глаза Нила, спрятанные в глубинах маски, тихо засияли.
-------
«Меня заметили…»
В тени парка Фелт затаил дыхание, потирая взмокшие ладони.
Он сумел проскользнуть в сад незамеченным, потому что главные ворота стояли нараспашку, но тут же наткнулся на одну из девушек, отданных как живая жертва. Она гуляла по саду в компании чужестранки, недавно приехавшей в поселок.
Он спрятался за ближайшим к воротам деревом, а парочка медленно приближалась, поглощенная беседой. Фелт решил, что если он останется на месте – его обнаружат, и бросился к другому дереву в углу сада, как только девушки отвернулись.
Но когда он высунул голову, чтобы посмотреть, что происходит, они остановились и, обменявшись парой слов, развернулись и отправились в замок.
Может быть, они заметили его и собирались сообщить остальным.
Встревоженный Фелт стоял как вкопанный и ждал, что будет.
– Скажем так… – бормотал он под нос, изучая из укрытия замок. – По сравнению с прошлым годом, тут стало куда симпатичнее…
На каждом окне висели странные гирлянды, в основном раскрашенные в красный и белый. Цвета совершенно не сочетались с каменной кладкой, заставляя замок выглядеть ещё более нелепым. Но горожан эта странность скорее пугала.
У входа стояли две скульптуры из лесных деревьев. Две палки срезали под углом и воткнули в землю, а сверху привязали хвою. Это напоминало оружие, какую-то ловушку или даже шаманский тотем и наполняло сердце Фелта странным волнением.
Напрягшись до предела всем телом, он сглотнул.
– Привет, – внезапно раздался голос.
От шока парень похолодел.
Потные ладони моментально высохли, дыхание перехватило, и он понял, что неспособен даже повернуться.
Его разум, в любой момент готовый взорваться, заметался в панике, но тело не слушалось приказов. Будто внезапное потрясение оборвало связь между сознанием и телом.
За спиной парализованного Фелта звучал голос, способный развеять его опасения. Звонкие ноты тепло обнимали его плечи.
– Тебе не холодно здесь стоять? Почему бы не зайти внутрь и не выпить чаю?
Наконец Фелт собрался с духом и медленно оглянулся.
Позади него с нежной и приветливой улыбкой стояла прекрасная незнакомка, которая только что ушла в замок.
-------
Гостиная замка
Алое пламя камина слабо освещало удивленное лицо Фелта.
Напротив него за столом сидели Сильви и Чес. Они пытались позвать и Майзу с Нилом, но, как ни старались, не смогли их найти. Думали поискать ещё немного, но решили, что Фелт почувствует слишком большое давление, если их будет четверо, и поэтому сейчас только Сильви и Чес слушали историю парня.
– Мм, с чего начать? Я Сильви, а это – Чес. Приятно познакомиться.
– А, а… Ну, э, меня зовут Фелт Нибиль.
Даже застигнутый врасплох, Фелт решил говорить правду и назвал своё имя. Он боялся, что в худшем случае провалит переговоры и попадет в темницу, но даже в самых невероятных мечтах не представлял, что его пригласят в гостиную и дружелюбно представятся.
– Ты пришел выслеживать нас? – презрительно усмехнулся мальчик, сидящий возле Сильви.
Пойманный на горячем Фелт повесил голову, не находя оправданий.
– Полегче, Чес. Это наш гость, нельзя с ним так разговаривать.
– Но…
– Да ладно. Не кривись. Твоему милому личику это не идет.
Сильви весело засмеялась, когда пунцовый Чес, закрыв рот, издал придушенный звук. Фелт, однако, ничего не понял, потому что они говорили по-английски.
– Извини, не волнуйся. А, всё в порядке. Из нас только Нил, парень в маске, не понимает ваш язык, так что можешь рассказать нам всё, что захочешь.
Несмотря на успокаивающие слова Сильви, Фелт понял, что не может придумать, что сказать. Нельзя же вот так сразу приказать им убираться из поселка – а к обсуждению жертвенных девушек атмосфера как-то не располагала. Более того, переговоры нельзя вести в отсутствие демона Элмера.
И тут в мозгу Фелта всплыла другая идея. Возможно, эти двое такие же чудовища, как и Элмер.
Любопытство росло и росло, и Фелт, наконец, заговорил, пытаясь перехватить ведущую роль в разговоре.
– А… Что вас связывает… с тем, кого называют Элмером?
Хотя вопросы был весьма иносказательным, Сильви быстро поняла, что он подразумевал, и, лукаво улыбнувшись, сказала правду:
– В принципе, мы с мальчиком такие же, как Элмер. Полагаю, можно сказать, что мы бессмертны и почти моментально излечиваем любые раны… примерно так?
Ошеломленный таким будничным признанием Фелт пошатнулся от шока. Этого исхода он больше всего боялся, но голос Сильви был настолько приятен, что он заслушался и с трудом вникал в слова.
– Бессмертные… значит, что вы… злобные создания?
Фелт подавил растущее смятение и с трудом выдавил вопрос. Сильви же, напротив, ответила по-прежнему легко:
– Мы не злобные. Мы обычные люди, а не демоны. Хотя, полагаю, мы получили некоторую помощь от создания, которое считает себя демоном. О, верно. Раз мы уже подружились, может рассказать тебе подробнее?
– Подожди, разве мы можем себе позволить такие разоблачения?
Изумленный Чес попытался удержать Сильви, которая просто улыбнулась и кивнула.
– Всё нормально, нормально. Мы ничего не потеряем, если расскажем, а он сам пусть решает, верить нам или нет. А, и опять же, если он верит в «злобных созданий», то, думаю, ему не составит труда проглотить и эту историю.
Фелт распахнул глаза, словно эти слова что-то ему напомнили, и внезапно снова обрел дар речи.
– Точно… А что с «чудовищем» этого замка? Что случилось с чудовищем, которое должно было жить здесь до прихода Элмера?
Озадаченные прямым вопросом Фелта Сильви и Чес переглянулись.
– Чудовищем?
– Э? Вы… вы не знаете? Говорят, оно жило в замке десятки лет.
– Чудовище? Элмер не упоминал о нем… Даже о чем-то отдаленно похожем.
Долгую минуту Фелт молча смотрел Сильви прямо в глаза, а потом медленно и облегченно выдохнул.
– Ясно… Должно быть, просто слухи…
Он очень тихо, словно разговаривая сам с собой, закончил фразу, опустил голову и расслабился всем телом.
– Извините, что побеспокоил вас странным вопросом. Э… Мне на самом деле любопытно, кто вы такие…
Фелт добавил в голос бодрости и попытался сменить тему. Страх и ненависть мгновенно исчезли из его голоса. Сильви, вероятно расслабившись, мягко улыбнулась и начала выкладывать свою историю молодому горожанину.
– Хорошо. С чего бы начать? Всё началось триста лет назад…
Прошлое лилось с губ Сильви и оживало перед глазами двух мальчишек. Фелт, никогда не видевший внешнего мира, не мог его себе ярко представить, но к Чесу воспоминания возвращались ностальгическими картинами и звуками.
Перед ними разворачивались бесконечно прекрасные и в то же время бесконечно печальные сцены.
-------
– Я заявляю: я ничего не вижу.
– Необязательно было сообщать. Сейчас, я включу свет…
По лестнице из кабинета Нил и Майза спустились под землю. Разумеется, в тоннеле не было никаких лампочек – Майза поднял взятый из машины фонарь, с которым они обыскивали замок, и посветил вокруг.
Тоннель шел прямо от входа, и метрах в десяти от них каменная кладка заканчивалась, переходя в стены из плотно слежавшейся глины.
Они осторожно переглянулись и медленно двинулись вниз по тоннелю. И, пока спускались по холодному сквозному ходу, подытоживали всё, что знали о горожанах.
– Черт! Да что это за лес такой? Изолированный поселок, странный замок, девушки в жертву и все эти книжки… Ты уверен, что это просто чьё-то частное владение?
– Да. Официально это место принадлежит богатому гражданину этой страны. Как я уже говорил Сильви и Чесу, я не сумел вовремя связаться с владельцем. Кажется, он унаследовал эту землю от предков, но не похоже, чтобы сейчас он ею занимался.
– Значит, богатенький сопляк проматывает состояние предков. С таким количеством земли семья протянет ещё поколения три… а вот для четвертого наступят трудные времена.
Раз Нил хладнокровно предсказывал жизнь других людей, то и Майза заговорил серьезно, вспоминая настроения поселка.
– Но… В поселке я заметил некоторые вещи, которые, я уверен, в окрестностях не найти, вроде украшений, которые приготовил Элмер.
– Хм. И?
– И ещё меня беспокоит мэр. Он сказал мне: «Ты не коробейник». Логично предположить, что бензин и прочие товары первой необходимости они получают от этого торговца… Но если он существует, то откуда приходит?
– Действительно. Я сейчас понял, что это весьма странно.
Но Майза не закончил, а продолжил вываливать на Нила свои сомнения.
– Я просто не могу понять. Этот замок, этот поселок… Такую площадь может пропустить обзорное сканирование, но чувствительный спутник наблюдения несомненно с точностью её засечет… плюс ко всему аэросъемка сейчас стала обычным делом. Где-то должна быть общественная организация, которая всё знает о том, как используется эта земля.
– Хм, правда?
– Да, и более того, необычен сам факт, что такой обширной территорией владеет один человек. Эта страна не слишком одобряет такие вещи.
На участке из красноватой глины им, двум высоким мужчинам, пришлось идти пригнувшись. В тоннеле было настолько влажно, что они почти ожидали услышать капель с потолка, но все равно продолжали разговор, пренебрегая грязью, которая заляпывала одежду.
– Другими словами, кто-то дергает за ниточки.
– Было бы странно, если бы никто не дергал. 21-й век на дворе, а поселок полностью изолирован от внешнего мира. СМИ и правозащитные организации ни при каких обстоятельствах такого не допустили бы.
– А три века назад это не казалось странным.
– Сейчас тоже. Условия немного другие, но замечательные истории всегда подстраиваются под времена.
– На самом деле? Полагаю, ты прав. Я тут подумал… Майза, а ты пользуешься интернетом?
– Немного. Я же не сидел на месте последние тридцать лет, в конце концов. И более того… неловко признавать, но современная обстановка меня слегка пугает. Подумать только, все знания и опыт, которые мы копили триста лет, сейчас можно за день найти в интернете… Хотя я звонил домой, и похоже некоторые из наших очень им увлеклись.
– Из нас, думаю, Хью научился им пользоваться.
– Как только мы отсюда выберемся, Элмер, скорей всего, тоже купит себе компьютер.
Заполняя время болтовней, они двигались к концу тоннеля.
Где-то по пути глинистые стены снова сменились каменной кладкой. В тупике слева из стены торчали камни, образуя лестницу. Майза посветил на потолок и увидел квадратную дыру, прикрытую каменной заслонкой.
– Похоже, нам надо подниматься.
– Готов поспорить, мы на кладбище. Эти тоннели всегда ведут в такие места.
– Тогда я ставлю на то, что мы у колодца позади замка.
После шутливых предсказаний Нил взобрался по каменной лестнице и аккуратно сдвинул крышку. Вниз посыпались земля и гравий, и Майза машинально вскинул руки, чтобы блокировать удары.
Каменная заслонка сдвинулась, и между пальцев Майзы проникли тонкие лучики света.
Нил высунул голову наружу и осмотрелся в лунном свете. Потом окончательно убрал с дороги камень и удовлетворенно сказал:
– Я заявляю: я выиграл.
Они оказались на кладбище, окруженном множеством деревьев, и сквозь хвою виднелись далекие отсветы замковых огней. Вроде бы они не так долго шли, но оказались дальше, чем предполагали.
– Похоже, я проиграл, – подосадовал Майза, медленно поворачиваясь и осматриваясь.
На маленьком кладбище они не заметили ни ведущей сюда дорожки, ни огораживающих стен. Полдюжины надгробий еле виднелись из земли между деревьями, так что обычный турист прошел бы мимо и не заметил.
Большинство могил стояли безымянными, только на камне перед выходом из подземелья была вырезана загадочная фраза. Будто кто-то записал на архаичном диалекте местного языка изречение одного из поселян.
«Вы, не знавшие человечности, да обретете здесь покой».
По сравнению с самим камнем слова выглядели не такими обшарпанными. Похоже, их оставили, самое большее, несколько десятилетий назад.
Эпитафия обеспокоила Майзу, но Нил, не умея читать на местном языке, заметил кое-что другое. Он уложил каменную крышку на место и повернулся к Майзе.
– Я спрашиваю тебя, Майза. Ты тоже заметил?
На секунду Майза отвлекся, но быстро понял, о чем речь, и кивнул.
– Действительно… похоже не померещилось.
– Хмм…
Они почувствовали странное несоответствие, ещё идя по тоннелю.
В прямо проложенном коридоре не должно было быть ничего кроме камней и глины, но…
…Они чувствовали присутствие кого-то третьего.
Кого-то, не похожего на крота или летучую мышь, но, с другой стороны, отличающегося и от обычного человека. Они не могли себе представить его внешность, но инстинктивно, по самому воздуху, чувствовали, что рядом есть «нечто».
Будто на них со всех сторон давил чей-то взгляд. Именно поэтому они прилагали столько усилий для поддержания разговора всё время пути.
– Я заявляю: с нами тут точно есть «нечто».
– Может быть, какое-то злобное создание.
– Вряд ли.
– Должно быть, просто показалось.
– Ладно. Спишем на это.
Они быстро переглянулись, смущенно засмеялись и зашагали мимо деревьев в замок.
Всё ещё чувствуя леденящее присутствие чего-то, затаившегося под закрытой каменной крышкой.
-------
– Так… Госпожа Сильви, вы только поэтому стали алхимиком?
– Ну, не совсем.
Сильви с остальными продолжали беседу в гостиной старого замка. Сначала Фелт стеснялся говорить, но вскоре его очаровало показанное ею «прошлое». А точнее, «внешний мир», о котором она говорила. Время от времени Сильви использовала непонятные слова, но как только он сообразил, что все они означают «снаружи», на него нахлынуло любопытство.
Может, она понимала его чувства, а может, и нет. Но улыбалась ему Сильви по-прежнему соблазнительно.
– Мой интерес к недостижимой мечте вроде «вечной красоты» возник из услышанной в детстве сказки. В сказках её желали ведьмы и злые королевы, но я подумала, что неплохо было бы хотя бы одному человеку в мире достичь этого абсурдного идеала.
Выражение глаз Сильви слегка изменилось. Только Чес, знавший её прошлое, заметил грусть, промелькнувшую в её глазах.
– Я поделилась со своим парнем, и он сказал: «Внешность – это ещё не всё». Он сказал, что любит меня такой, какая я есть. И… предложил выйти за него замуж и вечно жить вместе, если мы обретем бессмертие. Поэтому и родилась такая мысль. Я должна стать самой прекрасной женщиной в мире. А потом выйти за него замуж. Чтобы он гордился, что женат на самой прекрасной женщине в мире. Глупо, правда? Поэтому… я не сразу выпила зелье бессмертия.
Словно загрустив, Сильви расфокусированным взглядом смотрела в никуда.
Наверное, что-то почувствовав, Фелт поколебался, прежде чем спросить:
– Э… так что с ним случилось?
– Ты знаешь мужчину в очках? Его зовут Майза.
Парень облегченно выдохнул. Сильви исполнила своё желание и по-прежнему счастливо жила вместе со своим возлюбленным.
Но её история ещё не закончилась.
– Он был младшим братом Майзы. Я уже рассказывала тебе про Сциларда, да? Сцилард съел его самым первым.
– А…
Сильви печально усмехнулась, лишая Фелта дара речи.
Но вскоре она снова соблазнительно улыбнулась и небрежно взмахнула рукой.
– О, прости, не волнуйся. Мм… давайте поговорим про что-нибудь другое.
Фелт помолчал секунду и медленно открыл рот.
– Этот вопрос может показаться немного глупым, но…
Он смущенно отвернулся и озвучил желаемое. Ужас, который он демонстрировал им раньше, сменился страстным любопытством.
– Расскажите мне… про внешний мир. Что это за место?.. Я хочу узнать… больше…
-------
Я стою в тени у двери и подслушиваю их разговор.
Я знаю, что это неправильно, но не могу сдержать любопытство.
И я снова начинаю думать «а может быть».
Сначала казалось, что Господин Фелт опасается Госпожи Сильви, но теперь он выглядит очень счастливым. Господин Фелт всегда питал к нам с Господином Элмером меньше омерзения, чем остальные жители, но, судя по его нынешнему тону, не думаю, что он чувствует хоть какое-то отвращение к Госпоже Сильви.
Я… воображаю результат. Сколько десятилетий прошло с тех пор, как я занималась подобной бессмыслицей? Снова и снова я сочиняю идеальное будущее, и снова и снова меня предают.
Но сейчас, на этот раз, кажется, моё желание может исполниться.
До вчерашнего дня каждый раз, когда я пыталась нарисовать в голове будущее, меня атаковала боль.
Жестокость Господина Деза заставила меня помнить постоянную агонию.
Но сейчас всё по-другому. Я не знаю, что происходит, но… когда я думаю о лице Господина Фелта, я не помню боли, причиненной мне Господином Дезом.
Господин Фелт уговорит всех не бояться Господина Элмера, и тогда никто не пострадает, и…
…если поселок получит связь с внешним миром…
Как радостно это будет.
Я не могу покинуть городок. Но если снаружи придет больше людей похожих на Господина Элмера и поможет в развитии поселка, то для меня этого будет достаточно.
Я была рождена в бутылке и не смогу выжить вне колбы, которая лес.
Но я все равно желаю. Чтобы хотя бы капелька счастья добралась ко мне в поселок.
Мне негде жить, кроме этого городка, поэтому…
Я могу стремиться к счастью.
О, я помню. Я ясно помню. Эта эмоция называется радость.
В моих ли силах сделать то, что гарантирует, что поселок не исчезнет?
Если эта радость станет реальностью…
Тогда я конечно, несомненно смогу улыбнуться, как Господин Элмер.
-------
В то же время
Дом мэра
Пять очень похожих девочек жили в деревне.
Ни один из деревенских жителей не мог объяснить, кто они и откуда взялись.
Они были здесь, сколько нынешнее поколение горожан себя помнило, и обычно ничем не выделялись. Кажется, старики знали больше, но унесли этот секрет с собой в могилу.
Их всегда было пять, и, похоже, они вообще не старели. Каждые несколько лет, когда одна из девушек заметно слабела… через пару дней её заменяла новенькая.
История словно из оккультных фильмов, но горожане не слишком боялись.
Девушки заметно отличались от остальных, но горожане росли, зная их, и поэтому принимали их за должное.
Другими словами, они относились к девушкам так же, как и к «внешнему миру».
Если бы кто-то спросил, вряд ли он бы получил четкий ответ, и, хотя некоторые пытались подсмотреть «смену», они разделили судьбу тех несчастных душ, которые пропали в поисках «внешнего мира».
И чем дальше, тем больше и больше горожане мучили девушек.
Процесс ускорился благодаря усилиям нынешнего мэра Деза Нибиля.
Дез бранил их, заставлял бесплатно работать, а иногда даже бил. Но девушки не бунтовали, а молча выполняли все отданные приказы, не жалуясь, пока им доставался необходимый для выживания минимум еды.
Постепенно горожане начали подражать Дезу… и теперь никто в целом поселке вообще не заботился о нуждах и желаниях девушек.
Они даже не замечали, что всех девушек зовут одинаково…
-------
Пока Сильви потчевала его сына историями про «внешний мир», Дез Нибиль, человек, который заставил горожан издеваться над девушками, в одиночестве сидел, расслабленно откинувшись на спинку деревянного кресла, у себя дома.
Самый большой дом в поселке казался слишком просторным для человека, потерявшего жену.
– Пффф.
Усатый мужчина, один с своей комнате, невидящим взглядом смотрел в никуда.
И, по-прежнему в одиночестве, тихо бормотал в потолок…
– …Время пришло. Для поселка… и для этого тела.
На лице молчащего Деза застыла мрачная улыбка.
Он выглянул в окно и увидел, что в ясном небе медленно собираются тучи.
– И для них тоже…
Уверенный, что вскоре пойдет снег, Дез тихо усмехнулся.
Его безжизненная усмешка возникла в тишине… и в ней же утонула.
-------
Ночь
Перед воротами замка
– Э… я сегодня, э… простите, что побеспокоил вас.
Сильви мягко улыбнулась неуклюжему прощанию Фелта.
– Всё нормально. Если захочешь – приходи ещё.
– Конечно! Но скоро снег пойдет всерьез. Так что не могу сказать, когда появится возможность.
Казалось, Фелт уходит неохотно, но, как бы сильно ни желал, он не мог остаться в замке. Так что, множество раз попрощавшись с Сильви, он выдал ей последнее напутствие перед уходом:
– Я расскажу в поселке всё про вас. Не знаю, почему человек по имени Элмер продолжает требовать живые жертвы, но точно уверен, что вы – хорошие люди!
– Это необязательно.
До сих пор Чес лишь молча наблюдал за ними, но теперь заговорил и остановил уходящего Фелта:
– Горожане очень подозрительны. Если ты вернешься и начнешь внезапно нас расхваливать, они могут подумать, что мы украли твою душу или ещё что. Так что лучше скажи что-то вроде «Я не знаю, что у них на уме, но, думаю, сейчас они не угрожают нам».
Фелт на секунду распахнул глаза, но подумав, кивнул:
– Ты прав. Но я изо всех сил постараюсь рассказать им правду… В любом случае, до свидания!
И, ещё раз попрощавшись, Фелт вернулся в поселок.
– Что случилось? Непохоже на тебя – раздавать предупреждения.
– Замолчи, я могу делать, что хочу.
…Отвратительно получится, если в итоге мы ненароком начнем охоту на ведьм.
Это была главная причина, по которой Чес заговорил, но, если честно, то и хорошее впечатление, произведенное на него Фелтом, тоже внесло свою лепту. Когда он размышлял о своей слабости к детям, то вспомнил, что подобное уже случалось и раньше.
Он вспомнил девочку, которую встретил в поезде семьдесят лет назад… И внезапно вернулись и прочие воспоминания о событиях на «Flying Pussyfoot». Как и поезд, поселок был замкнутым местом. Бессмертный с внешностью мальчика неописуемо занервничал, но в итоге выбросил из головы беспочвенные волнения.
…Точно, в этом поселке нет Черного Железнодорожника.
Мысленно жалуясь на собственную трусость, Чес молча повернулся и направился обратно в замок.
-------
– Пум-пурум, па-ди-да, па-ду-ди-пум-пурум… а.
Странно мурлыкающий человек, украшавший крышу, внезапно остановился и посмотрел на наручные часы.
– Чем заняты остальные?
– Собрались в гостиной и обсуждают, как вас найти, Господин Элмер, – спокойно отозвалась девушка рядом, пока Элмер радостно раскладывал красно-белый занавес.
– А-ха-ха, понятно. Тогда, думаю, можно остаться здесь ещё ненадолго, – сказал он, возвращаясь к работе под очередной куплет бессмысленной песенки.
Через несколько минут, закончив подготовку красно-белого полотнища, Элмер снова повернулся к девушке.
– Они всё ещё в гостиной?
– …Да.
Девушка ни на шаг не сдвинулась со своего места, но точно докладывала об обстановке в очень удаленном месте.
– Хорошо. Я воспользуюсь возможностью. Хочу повесить этот занавес ночью 31-го.
Элмер радостно потянулся и направился к лестнице вниз. Но как только он подошел к башне со ступеньками…
– Пум-бум-бурум, тра-ля-ля… ля… ля?
Ликующие нотки внезапно сменились удивленными.
Как только он шагнул в дверной проем, из тени выскочили Нил с Майзой и схватили его под руки.
– Э? Что? Это неправильно. Она же сказала, что вы в гостиной.
Элмер выглядел сконфуженным, а потом вдруг изумленно воскликнул:
– Нет, не говорите, что вы умеете останавливать время?!
– Конечно, нет.
– Тогда как… стойте.
Элмер замер, а потом повернулся в хватке Майзы и Нила.
– Фил.
Девушка, идущая следом за Элмером, выглядела в точности как Фил. И звали её тоже Фил. Встретившись с ним глазами, девушка крупно задрожала.
– Простите, простите меня, Господин Элмер!
– Не нужно извиняться, – ответил ей мягкий голос, и из-под лестницы вышли Сильви с Чесом.
– Сильви… Нельзя учить людей врать!
– Прошу прощения? Я научила её только тому, что иногда врать можно, а иногда – нет. Особенно, если дело касается тебя.
Другая Фил с виноватым видом выглянула из-за спины Сильви. Элмер её заметил и вздохнул, сдаваясь.
– Ага, значит, вы догадались. Не думал, что вы так быстро справитесь.
Он грустно улыбнулся и подтвердил то, что они и так знали.
– Все Фил – это один и тот же человек.
-------
– Гомункул, правильно?
Все вместе они добрались до гостиной замка и снова усадили Элмера в кресло. Он пообещал на этот раз не сбегать, поэтому его не стали привязывать.
– Правильно, – удивительно спокойно сказал Элмер. – Когда вы узнали?
– Подозрений было много, но окончательно мы убедились совсем недавно, когда поговорили и обменялись собранной информацией.
Отвечая, Майза перевел взгляд на другую часть комнаты. Там бок о бок стояли, молчали и взволнованно смотрели четыре девушки.
– Сильви поняла, что у них общее сознание. Она сложила вместе несообразности из рассказов поселкового парня. Более того, по словам Чеса, он некоторое время наблюдал за ними, и, хотя они передавали тебе наши сообщения, он не видел, чтобы они лично с тобой разговаривали. И никто из нас не видел. Кроме того, ты передвигался по всему замку. Как бы ты смог избегать нас без камер наблюдения? За нами для тебя следили эти девушки.
– Ох, прекрати. Говоришь прямо как детектив.
– Я серьезно.
Майза с мрачным видом отчитал Элмера за легкомысленное поведение и перешел к сути дела.
– В кабинете замка мы нашли книги по алхимии. И все они на тему гомункулов – от широко известных текстов до глубоко еретических. Но непохоже, чтобы их собирал ты. В конце концов, если верить твоей истории, эти дети уже были здесь, когда ты приехал.
Элмер молчал.
– На этот раз расскажи нам точно. Не только про природу этих детей, но и про секрет поселка.
– Я расскажу в феврале, – веско ответил Элмер, видимо, впечатлённый серьезностью голоса Майзы.
– Элмер.
– Нет, я тоже серьезно. В феврале приедет кое-кто, кто сможет рассказать вам всё куда лучше меня.
– Кто? – спросила Сильви, любопытствуя, кто же может явиться в этот затерянный поселок.
– Коробейник, вот кто.
Остальные переглянулись: половина выглядела так, словно их ожидания оправдались, вторая – крайне удивленно. Удовлетворенный реакцией Элмер широко улыбнулся и задал Майзе свой вопрос:
– Ладно, Майза, я удивлен, что ты сохранил спокойствие. Она не идеально сделана, но всё-таки гомункул, создание, превосходящее возможности современной биотехнологии.
Теперь была очередь Майзы лукаво хихикать.
– Ну ладно, видишь ли, у меня в Нью-Йорке есть очень похожие знакомые.
Чес криво усмехнулся на остроту Майзы, и Элмер, видимо, что-то почуяв, замолчал. Нил и Сильви, напротив, пялились на лицо Майзы.
За окном сыпались бесчисленные снежинки.
Словно накрывая всю землю колпаком, белая завеса тишины опустилась на окруженную лесом местность.

-------
* – Джо Блоггс – английский вариант Джона Доу. Русская версия – Иванов или Вася Пупкин
** – Кадомацу — новогоднее украшение в Японии, изготовляется обычно из сосны, бамбука, папоротника и других предметов, перевязанных соломенной верёвкой. Выставляется на улице перед входом в дом или квартиру. Считается приветствием божеству Нового года и его временным пристанищем

@темы: Перевод, Book 5

---

1931 - secret episode

[Каинька]

Перетаскиваю, как и обещала

Автор: Нарита Рёго
Перевод: Kai Ender
Предупреждения: добровольцев на вычитку так и не нашлось, а с запятыми у мя нелады
Скачать одним файлом: док или его же в архиве

1931 – Великая гнилая железная дорога

Тайный эпизод

Тайный эпизод

20:33 Купе второго класса

(Усатого свина только что выпинали из вагона-ресторана Джон и Фан.)

Усатый свин. Ублюдки! Да они вообще знают, кто я такой?!

(Усатый свин тихонько начинает пробираться по коридору вагона второго класса.
Внезапно, открывается дверь одного из купе.)

Усатый свин. Ась?
Фермет. В-вы в порядке, сэр?
Усатый свин. К-кто ты к черту такой? Не пугай меня больше!
Фермет. О, прошу прощения… Э, сэр, а что тут происходит? Какие-то страшные люди только что пробежали мимо моего купе…
Усатый свин. Я тоже хотел бы знать! Черт подери! Я заплатил приличные деньги за билет! Какого черта?
Фермет. В любом случае, опасно бродить коридорами. Может, вам стоит зайти внутрь и оценить ситуацию?

(Они заходят в купе второго класса.)

Усатый свин. Блядь… Ну почему со мной?.. Я же богат! Так почему?..
Фермет. В любом случае, почему бы он?..
Усатый свин. Мм? Что не так? Вы знаете что-то об этих террористах, друг мой?
Фермет. Ну, боюсь, не лично. Видите ли, перед вашим приходом по коридору пробежала пара детишек.
Усатый свин. Мм… Теперь, когда вы упомянули, припоминаю, что видел как дочурка мадам Бериам ушла с каким-то мальчишкой…
Фермет. Да, проблема в нем. Этот мальчик… вернее, человек, похожий на мальчика – террорист.
Усатый свин. Что? Мальчишка – террорист? Да что вы говорите?
Фермет. Он преступник, проходящий по нескольким делам. Похоже, он вколол себе какие-то препараты, которые остановили его физическое взросление. Я видел его досье в Бюро.
Усатый свин. Бюро? Вы связаны с Бюро Расследований?
Фермет. Был связан. К сожалению, меня уволили за причинение неудобств безнадежному начальству.
Усатый свин. Т-тогда я думаю, всё будет просто! Пожалуйста! Арестуйте, нет, убейте этих ублюдков! Разве не это работа слуги народа?
Фермет. Я же сказал вам, меня уволили. Откровенно говоря, это больше не моя обязанность. Я не работаю задаром, знаете ли.

(Усатый свин протягивает ему деньги.)

Усатый свин. Я позабочусь о вашей оплате! Я заплачу вам! Пожалуйста, сделайте же поскорее что-нибудь с этими ублюдками!
Фермет. Раз вы так предлагаете, думаю, я возьму аванс… Пойду разведаю обстановку, а вы, пожалуйста, спрячьтесь в этом купе.
Усатый свин. Д-да!
Фермет. Полагаю, мы договорились. Ах да! Я забыл представиться. Меня зовут Виктор… Виктор Талбот.

22:05. Купе второго класса.
Усатый свин. Он задерживается… Черт подери! Он что, взял мои деньги и сбежал? Он даже забрал самую дорогую драгоценность, что на мне была!..

(Шаги. Дверь открывается.)

Усатый свин. Это вы! Не пугайте меня так!
Фермет. Прошу прощения, сэр. Но не волнуйтесь, я нашел прекрасное убежище неподалеку.
Усатый свин. Вы уверены?

(Они выходят из купе.)

Фермет. Я покажу дорогу, а вы прикройте спину.
Усатый свин. Уф… Я тебе заплатил, так что если дойдет до драки, лучше приготовься быть моим щитом!
Фермет. Конечно.

(Идут вперед и натыкаются на труп человека, которого Шейн убила, спасая Мэри.)

Усатый свин. Что?.. Это же…
Фермет. Успокойтесь пожалуйста. Убийца уже в другом вагоне.
Усатый свин. Да кто же… Это сделали люди в черном?
Фермет. Да, а точнее, тот мальчик, о котором я упоминал.
Усатый свин. Что? Как мог маленький мальчик убить взрослого мужчину?
Фермет. Внешность обманчива. Он выглядит ребенком, а на самом деле – гнусный преступник двадцати с лишним лет. Он использует свою внешность, чтобы притупить бдительность жертв, а потом бьет в спину… С ним шутки плохи, поэтому, впервые его увидев, я даже не пытался ничего сделать.
Усатый свин. Я п-понял. Теперь ясно, почему он заколот в спину…
Фермет. Да… Поэтому вы должны не доверять никому в поезде, ни женщине, ни ребенку. Самое страшное в убийцах и террористах то, что их злобность не сразу очевидна. Советую вам не колебаться при приближении кого-то подозрительного, даже если это женщина или ребенок. Я это говорю, как бывший следователь.
Усатый свин. Х-хорошо…
Фермет. О? Ружье. Прекрасно. Возьмите для защиты, сэр.
Усатый свин. Я-я? Это нормально?
Фермет. Конечно. Вы наниматель, в конце концов. Лучше вам и нести оружие для защиты. У меня-то есть некоторый опыт самозащиты.

(Усатый свин берет ружье.)

Усатый свин. Я понял… Подумав, я решил, что выдал тебе, пожалуй, слишком большой аванс. Как насчет считать это полной платой и…

(Фермет куда-то исчезает.)

Усатый свин. Э-эй! В-Виктор! Хватит со мной шутить! Что вы имели в виду, нашли мне убежище? Конечно, вы не подразумевали этот крохотный чулан?!

05:22. Грузовой вагон

(Банда Джакуззи поймала и связала Уфама. Теперь он размышляет.)

Уфам. Надеюсь, с Шейн всё в порядке.

(Внезапно, дверь вагона открывается.)

Элмер. Эй, что тут происходит? Почему ты валяешься тут связанным? О, ты наверно, один из террористов?
Уфам. Н-нет, я…

(Элмер развязывает Уфаму ноги.)

Уфам. Ч-чт..
Элмер. Не знаю, кто тебя так связал, но они поступили плохо. Тугие путы полностью перекрыли кровообращение в ногах.
Уфам. Простите, а… вы не могли бы развязать мне ещё и руки?
Элмер. О, конечно.
Уфам. О… спасибо.

(Уфам машет на Элмера ножом.)

Элмер. Ой!
Уфам. Мило с вашей стороны… Но опять же, чего вы ждали от террориста?
Элмер. Простите, но со мной не сработает.
Уфам. Что?..
Элмер. Видите ли, мне ничего не будет.
Уфам. Что за чушь ты несешь?..

(Элмер подходит к Уфаму и насаживается горлом на нож.)

Уфам. Ты что творишь? Совсем охренел?

(Элмер падает.)

Уфам. А-а… Я не виноват.. Это не я… Э?

(Тело Элмера начинает лечиться.)

Уфам. Шо… за?

(Конец излечения.)

Уфам. Ты, мудак… Шо за нах?
Элмер. Кто? Я? Полагаю, ты можешь считать меня просто прохожим.
Уфам. …
Элмер. Так ты террорист?
Уфам. …
Элмер. Ой, да ладно. Можешь не говорить мне, если не хочешь… Мое внимание привлекло время захвата поезда.
Уфам. …
Элмер. Хью Лафорет.
Уфам. ?..
Элмер. Эй, посмотри на себя! Я прав, да? Чудесно! Знаешь, это была просто догадка. Спасибо! Большое спасибо! Если хочешь наградить меня за правильную догадку, можешь мне улыбнуться.
Уфам. Не говорите мне… вы… у вас та же сила, что и у Мастера Хью?
Элмер. Хм? О, да, думаю, её можно назвать бессмертием. О! Я не хочу создавать шумиху, так что сохрани это в секрете? Думаю, не надо говорить, что тебе всё равно никто бы не поверил.

(Уфам объясняет Элмеру ситуацию.)

Элмер. Ясно. Но серьезно, Хью… Когда он успел набрать столько последователей? Но захватывать поезд он не приказывал, верно? Видишь ли, он обещал мне и Монике не впутывать посторонних в свои эксперименты. Начнем с того, что это не в его стиле.
Уфам. Вы… его знаете?
Элмер. Да где ж мои манеры? Я до сих пор не представился, да? Простите. Моё имя Элмер С. Альбатросс. Можете называть меня Эль-Эль или Эльрос, если захотите!

05:22. Коридор грузового вагона
Фермет. Странно… Куда он делся? Спрыгнул с поезда? Или кто-то его сбросил? Я расставил много ловушек, так что интересно будет независимо от того, на которую из них Чес наткнется первой! Думаю, усатый свин сгодится. Интересно, какое лицо будет у Чеса, когда его подстрелит эта мелкая рыбешка. Дождаться не могу!

05:26. Грузовой вагон
Элмер. Так твое имя Уфам, да? Приятно познакомиться.
Уфам. Да… а вы… Элмер?
Элмер. Точно. Так Хью не упоминал обо мне, когда собирал вас вместе и всё такое?
Уфам. Н-нет… Я в самом низу цепочки, так что мне даже не позволено видеть Мастера Хью…
Элмер. Ясно. Ну, обычно он весьма холоден. Но я рад видеть, что даже у него есть люди, готовые помочь ему. Раньше такого никогда не было.

(Элмер и Уфам выходят в коридор и идут к купе кондуктора.)

Элмер. Что не так? Не грусти. В безнадежные времена надо изо всех сил стараться улыбаться. Знаешь, на востоке говорят, что смех призывает благословения.
Уфам. Суеверия не слишком утешают…
Элмер. Подумай по-другому. Счастье похоже на деньги – знаешь, как богатые люди используют свои деньги, чтобы стать ещё богаче? Может и со счастьем так же – начинаешь с малого, но оно растет и делает тебя всё счастливее.
Уфам. …
Элмер. Поэтому неважно, насколько малым было изначальное счастье! Точно! Даже если ты в безвыходном положении, ты должен думать о том, что секунду назад был в безопасности, и улыбаться. Этого достаточно – пока ты можешь заставить себя поверить в свою улыбку. Конечно, ко мне это не относится…
Уфам. Что ты имеешь в виду?

(Они доходят до купе кондуктора и видят останки жертв Путевого Обходчика.)

Уфам. Черт… Я этого ждал, но…
Элмер. Э? Интересно, что тут произошло? Одного застрелили, а второго… похоже наполовину съел дракон или что-то подобное. По пути, в грузовом вагоне, я видел много похожих трупов. Как ты думаешь, кто это сделал?
Уфам. Х-Хотел бы я знать…
Элмер. Интересно, были ли у этих людей семьи? Интересно, как мы должны сообщить им новости, чтобы они оправились как можно скорее?

(Уфам задумывается о Шейн.)

Фермет. Ты на дороге.
Уфам. Ась?!

(Фермет закалывает Уфама.)

Уфам. Ай!

(Элмер и Фермет смотрят друг на друга.)

Элмер. Э?
Фермет. ..Что?

(Уфам закалывает Фермета в ответ.)

Фермет. Ох…

(Уфам падает.)

Уфам. Ха… ха…

(Тело Фермета исцеляется.)

Элмер. Держись подальше.
Уфам. Х-хорошо.
Элмер. Рана несерьезная. Надо остановить кровотечение и перевязать. А ты как, Фермет? Больно, да?
Фермет. Хехехе… хаха.. Аха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! АХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Элмер. Рад видеть, что ты достаточно здоров для смеха.
Фермет (возмущенно, с ненавистью). Уфф… Ха-ха-ха… аха-ха-ха… Точно! Ты никогда не перестанешь удивлять меня! Ты и правда везде, да, Элмер? Элмер С. Альбатрос..
Элмер. Раз видеть, что ты в порядке.
Фермет. Почему… Почему ты здесь? Я очень сомневаюсь, что ты за мной следил.
Элмер. Ну, на самом деле это чистое совпадение, но.. сейчас не время.

(Элмер пытается оказать первую помощь Уфаму.)

Элмер. Ты в порядке? Я попытаюсь остановить кровь, так что снимай рубашку.

(Фермет смотрит, как Элмер возится с Уфамом.)

Элмер. Вот. Скоро ты будешь как новенький…
Уфам. Э… спасибо. Стало лучше… но мне нужно кое-что спросить.
Элмер. Что такое?
Уфам. Кто это?
Элмер. Ах да… Позволь мне вас представить. Это Фермет. Лебро Фермет Виралеск. Хотя я не собираюсь называть ему твое имя. Это к лучшему.
Уфам. ?..
Элмер. Сближение с этим парнем не сделает тебя счастливее… так что я говорю: ты должен держаться от него подальше. Я не остановлю тебя, если будешь настаивать, но и рекомендовать не могу.
Фермет (переключается на приятный тон). Ужасно нечестно с вашей стороны. Вы затаили на меня злобу, мистер Альбатросс?
Элмер. Ты уже показывал своё истинное лицо, так почему бы не говорить нормальным тоном? Разве не утомительно постоянно притворяться?
Фермет (возвращается к обычному голосу). Ты мне всё ещё противен, Элмер! Вечно ухмыляешься и скалишься, будто завтра не наступит… Я думал, вдруг два века тебя изменят, но кашица, которую ты считаешь мозгами, на это не способна, да?! Думаю, не стоит ничего ждать от изначально забродившей мозговой жижицы!
Элмер. Может ты сумеешь из неё приготовить хотя бы брагу? Знаешь… если бы мы могли заново использовать просроченную еду, мир стал бы гораздо лучше! Почему бы не обсудить это по дороге в Нью-Йорк?
Фермет. Точно. Позволь прояснить. Меня от тебя тошнит! Ты отвратителен! Пойди сдохни где-нибудь! Ты не стоишь даже того, чтоб поглотить тебя! Твои тухлые мозги могут в итоге осквернить меня и все мои знания!
Элмер. И что? Я думаю, большинство людей посчитают твой разум тоже испорченным, но это не значит, что ты мне не нравишься.
Фермет. Заткнись, пидорас! Я бы тебя не тронул, даже будь ты прекраснейшей женщиной на свете! Я отказываюсь. Отказываюсь. Повторяю. Я ОТКАЗЫВАЮСЬ! Я бы тебя даже не поцеловал, не то чтоб за ручки держаться! Если так скучаешь по обжимашкам, почему бы тебе не навестить в тюрьме своего дружка Хью? Вы же двое с ума друг по другу сходите, так?! Вы отвратительны!
Элмер. Не совсем. Разным людям счастье приносят разные вещи, поэтому я не отталкиваю людей за то, что они гомосексуальны, но мне кажется, довольно грубо считать дружбу между людьми одного пола романтической, знаешь ли? Кроме того, и у меня и у Хью были наши собственные девушки. И если подумать, разве ты сам не был всегда одержим Чесом?
Фермет. О да. Правда. Я люблю Чеса до глубины души! Пол не имеет значения, потому что Чес – это Чес! Но хочу прояснить – мне не нравятся мужчины! А что нравится? Чистые милые и невинные и неважно, мальчики или девочки. Просто видеть момент, когда их чистота извращается, и ломается, и рушится, рушится, рушится – это так возбуждает! Полагаю, это немножко отличается от романтической любви.
Элмер. Так где граница между любовью и похотью?
Фермет. В конце концов, все человеческие эмоции это одно и то же, как лента Мёбиуса. И попытки найти границу так же бессмысленны, как и попытки найти стандарт, который примет всё человечество!
Элмер. Это отличная идея, заставить всё человечество принять единый стандарт! Фермет, ты гений!
Фермет. Заткнись. Выслушивание комплиментов от тебе подобных разрушает мои барабанные перепонки. Просто уберись с глаз долой. Это предложение – твоя обязанность – а может даже твоя судьба.
Элмер. Но, Фермет, тогда я не смогу увидеть твою улыбку. О, точно! Может, если я найду тех, кто будет счастлив сломаться и извратиться, сделаю их бессмертными и познакомлю с тобой, то ты будешь счастлив вечно!
Фермет. Ты… по прежнему настаиваешь на этом? Осчастливить весь мир?
Элмер. Верно.
Фермет. Даже меня?
Элмер. Конечно!
Фермет. Правда?
Элмер. Чистейшая!
Фермет. Черт подери! Это отвратительно! Знаешь, что меня задолбало? Неизвестность! Что ты, блин, такое? Правда! ЧТО ТЫ ТАКОЕ?! Я никогда не пойму твою суть! Я боюсь неизвестного! Ты меня пугаешь!
Элмер. И что?
Фермет. Вернись в реальность, Элмер С. Альбатросс! Оглянись вокруг! Здесь два трупа.. э… ох.. я раньше к ним не присматривался, но что за фигня? Неважно… Посмотри на эти искромсанные останки! Что ты видишь? Эти люди были счастливы? Очевидно, что они умерли не с улыбкой, когда их прирезали. В итоге неважно, сколько ты протянешь со своей так называемой философией, ты не смог спасти даже этих двоих!
Элмер. Да… Это действительно неудачно. Но давай сейчас отвлечемся – Фермет, я уверен, что смогу найти того, кто сделает тебя счастливым…
Фермет. Эй! Ты меня вообще слышал? Имеешь в виду, что тебе плевать на тех, кто уже умер? Ха! Да ты просто лицемер!
Элмер. Неудачная смерть одних не обязательно означает, что живые не смогут обрести счастья.
Фермет. …
Элмер. Например, эти два трагически погибшие мужчины и умирающие по всему миру от голода – ты же знаешь, жизнь несправедлива. Реальность полна всяких жизней, но это не значит, что я должен прекратить пытаться заставить людей улыбнуться.
Фермет. Тьфу.
Элмер. В конце концов, я это всё делаю ради собственного удовлетворения!
Фермет. Пфф… Ха-ха-ха! Аха-ха-ха-ха-ха-ха! Я понял! Ты действительно Улыбочный Нарик! Твои мозги протухли до корней! Ты живешь в собственном мирке! Не можешь думать ни о ком, кроме себя, но в итоге стараешься ради других – всего остального мира! Отвратительно! Ты нижайший из низких! Правда… Знаешь, я рисковал, садясь на поезд без билета. А ты как сюда попал? Ты вписал своё имя в список пассажиров?
Элмер. А это! Я слонялся по округе, думая, куда податься, когда наткнулся на пару старичков, которые в последнюю минуту передумали ехать. Но они не могли просто сдать билеты, поэтому я выкупил их по дешевке. Эй, если у тебя нет билета, у меня есть лишний, я же выкупил оба. Хочешь? Конечно, если в Нью-Йорке будут проверять билеты, кому-то из нас придется прикинуться женщиной.
Фермет. Меня блевать тянет от одной мысли, чтобы притвориться с тобой супругами. Кроме того, мы же не сможем воспользоваться фальшивыми именами.
Элмер. Ой, точно.
Фермет. Значит ты и черный костюм тут одни? Тогда, эй ты. Пацан.
Уфам. Что?
Фермет. Сдохни. Аха-ха!

(Фермет пытается заколоть Уфама, но Элмер принимает удар на себя.)

Элмер. А… Ой.
Фермет. Вижу, ты такой же болван, как и всегда.
Элмер. Фермет, ты не должен пытаться так запросто убивать людей.
Фермет. Он должен тут умереть. Он видел моё лицо.

(Фермет ранит Элмера ещё сильнее.)

Фермет. Видишь, Элмер? Если этот пацан выживет, я умру от беспокойства. Так что позволь его убить, и я буду счастлив. Хорошо?

(Фермет снова втыкает в Элмера нож.)

Элмер. Нет… Тогда он не будет счастлив. Поэтому я хочу, чтобы ты потрудился перебороть свой страх и повзрослеть, и тогда вы оба сможете найти счастье.
Фермет. Разве так должен разговаривать человек с ножом в животе? Это роскошно! Ты знаешь, что пацан даже не попытался тебе помочь? Может, он тебя боится? Он ни на дюйм не двигается!
Элмер. Меня боится, хм..
Фермет. Точно! Так…
Элмер. А это проблема?

(Элмер хватает Фермета за руку.)

Фермет. Элмер, ты отвратителен. Что ты пытаешься…

(Элмер открывает дверь отсека проводников и пытается вытолкнуть Фермета на рельсы.)

Фермет. …Не может быть. Пусти… Отпусти меня, Элмер!
Элмер. Хорошо, что ты, Фермет, как всегда, не тренировался. Сейчас я хочу, чтобы ты убрался из поезда. Твое пребывание здесь точно сделает несколько человек несчастными.
Фермет. Эй…
Элмер. Не волнуйся. Как только я сойду с поезда, я помогу тебе найти идеального друга или подругу, о которых говорил раньше.
Фермет. Элмер, один я не свалюсь.
Элмер (Уфаму). Эй, не надо волноваться. Я думаю, ты уже знаешь, что мы бессмертны. Это просто больно. Это просто… долго больно.
Фермет. О чем ты говоришь?
Элмер. Поэтому, Фермет, мы должны улыбаться!
Фермет. Хватит! Прекрати, блядь! Именно поэтому я тебя ненавижу! Никогда не могу понять, что ты думаешь, или что собираешься сделать! Аааааа!
Элмер. Поэтому мы должны хотя бы улыбаться.

(Фермет пытается утащить Элмера за собой на рельсы.
Уфам умудряется схватить Элмера и затащить обратно.)

Элмер. Спасибо, что поймал мою руку.
Фермет. Однажды… Я заставлю тебя понять.

(Фермет падает.)

Элмер. Это было близко! Спасибо! Знаешь, я был готов упасть вместе с ним.
Уфам. Я просто хотел кое о чем тебя спросить.
Элмер. Что такое?
Уфам. Почему… Почему ты продолжаешь меня спасать? И раньше… Ты знал, что я террорист, но все равно меня развязал!
Элмер. Ну, просто было похоже… что ты собирался заплакать.
Уфам. …Что?
Элмер. Я хотел заставить тебя улыбнуться… Но вижу, не получилось. Ты выглядишь раздраженным. Итак. Попробуй улыбнуться!
Уфам. Т-то есть? Но.. я порезал тебя и…
Элмер. Нет! Прекрати немедленно! Видишь ли, мой наивысший приоритет – улыбки других людей.
Уфам. …

(Появляется Клэр.)

Уфам. Ааа!
Клэр. О.. Сэр, я бы предпочел, чтобы вы не заходили в служебные помещения без соответствующего разрешения.
Элмер. Простите. Мы уже уходим.
Клэр. Кстати, а кто вы?.. Похоже вы ранены…

(Нож Шейн втыкается в стену и царапает Клэру ухо.)

Клэр. Хм…

(Шейн поднимается обратно.)

Клэр. Простите…

(Клэр выходит и взбирается на крышу.)

Уфам. Э?!
Элмер. Интересно, что это было?
Уфам. Я тоже хотел бы знать.
Элмер. В любом случае, я хотел взглянуть на вагон-ресторан. А ты, Уфам?
Уфам. Я-я вернусь в багажный вагон.
Элмер. Понятно. Тогда я пошел. Надеюсь мы ещё где-то встретимся снова.
Уфам. О, э… хорошо… Спасибо.
Элмер. Хм? За что?
Уфам. Э… неважно.

(Элмер уходит. Уфам идет в багажный вагон и думает обо всем, в том числе и о Шейн.)

Уфам (рассказывает). Этот странный инцидент случился, когда я впервые повстречал бессмертного по имени Элмер. Я не знаю, что потом случилось с Ферметом – уверен, кто-то в мире однажды узнает. В любом случае, не думаю, что эту роль сыграет трус вроде меня.

Ending 15

30 декабря 1931. 20:15
Ладд. Вагон-ресторан
Идя по коридору, Ладд услышал выстрелы из вагона-ресторана.
– Они начали без меня! Аха-ха! Я слышу выстрелы и это здорово! Дождаться не могу! – подпрыгивая от возбуждения, Ладд направился к вагону-ресторану. Но внезапно остановился.
Он услышал несколько коротких одиночных выстрелов, а потом ураганную очередь.
– Хм? Пулеметы?
На секунду Ладд нахмурился, но вскоре улыбнулся и продолжил подпрыгивать возбужденный пуще прежнего. Его движения буквально сочились предвкушением.
– Звучит ещё лучше!
Когда он добрался до вагона перед рестораном, мимо пробежал парнишка в лохмотьях. Он несколько раз оглянулся на вагон-ресторан и помчался дальше, даже не посмотрев на Ладда.
– Что за чертовщина там случилась? Нис! Ты никогда не говорила, что этим всё кончится! – вопил парнишка, исчезая в коридоре.
– Там опасно? Опасно… Опасно! Что происходит в ресторане? Я собираюсь убивать? Люди умирают? Которые? Эй, мне это нравится! Да-да-да-да-да-да!
Восторженный Ладд, даже не задумавшись, помчался вперед.
Чем ближе он подходил к вагону ресторану, тем громче становились крики и всхлипы. Рай или ад ждал его за дверью?
Он шумно открыл скользящую дверь. Естественно, большинство людей в вагоне-ресторане обратили на него внимание. Одни смотрели с безрассудством, другие – с надеждой, а некоторые – глазами полными отчаяния.
Посреди ресторана на полу лицом вниз лежал Вики. Его собственная кровь превратила его белый костюм в красный.
На другой стороне находились три парня с пулеметами. По костюмам Ладд понял, что они из оркестра.
Кажется, Вики подстрелил одного – он скрючился на полу и держался за плечо. Остальные размахивали оружием, пугая пассажиров, чтобы те не пытались сбежать.
Троица сфокусировалась на вошедшем человеке в белом костюме. Казалось, что дверь привела Ладда в ад. Но он почему-то ухмыльнулся.
– Похоже, у меня нет выбора.
Ладд шагнул в вагон.
– Я за секунду превращу это в рай, – пробормотал он и поднял руки вверх.
– Погодите минутку! Видите, я совершенно безоружен! Я вам не враг!
Конечно, люди в черном не потеряли бдительности. Судя по одежде, гость был из друзей трупа, лежащего посреди зала.
Поэтому у Ладда и был шанс.
Один из людей в черном, наставив оружие, подошел к нему ближе.
– Кто ты… что вы за люди?
– Я не отрицаю, что мы подозрительные, но мы вам не враги.
Второй парень в черном подошел к Ладду. Наверно, он намеревался его связать, пока первый будет держать на мушке.
В другом конце вагона остался только раненый в черном. Он отпустил плечо и, держа пулемет одной рукой, внимательно следил за пассажирами.
Как только двое в черном выстроились перед ним, Ладд, жалуясь, повысил голос:
– Сколько раз вам повторять? Я вам не враг!
Когда он договорил, оружие чернокостюмника взлетело в воздух, указывая стволом в потолок.
– Чт…
Удар Ладда застал первого чернокостюмника врасплох, не дав даже спустить курок. Ладд легко перехватил ствол и направил его поверх плеча черного костюма перед ним – прямо на второго парня, который стоял позади своего встревоженного союзника.
Естественно, черный костюм сопротивлялся, но несмотря на его усилия оружие двигалось. Тонкий ствол тяжело давил на плечо.
Свободной рукой Ладд схватил ложе и, используя плечо черного костюма как опору, мгновенно притянул к себе.
– Что за?!
Палец черного костюма сорвался с курка. Его тут же заменил палец Ладда, который только что держал приклад.
С оглушительным звуком перевернутый пулемет начал выплевывать свой заряд.
Пули попали во второго чернокостюмника. Его горло, легкие, сердце и вся верхняя часть туловища почернели от фонтана крови, и он кучей свалился на пол. И тут же взлетела вверх громкость воплей в ресторане.
– Ублюдок!
Раненый в черном костюме схватился за оружие, но между ним и Ладдом стоял соратник. Которого, к тому же, Ладд держал за горло. Ноги мужчины понемногу отрывались от пола. Лицо покраснело, а шею сжимали с силой, которую трудно было заподозрить в ком-то размером с Ладда.
Черный костюм дергался и пытался освободиться, но он не знал нужных способов ближнего боя. Он попытался свободной рукой ткнуть Ладда в глаза, но тот быстро заметил и клацнул зубами.
Ладд выплюнул кровь и плоть и обратился к раненому чернокостюмнику в углу:
– И что ты теперь собираешься делать? Удрать? Пристрелить друга? Убить себя? Или поболтаем? Может чаю? Или обед? Как поживает экономика? Думаю не очень хорошо, а? Тогда что? Реформы? Хочешь работать в конторе? А как насчет войны? Убивай или будешь убит? Боишься? Нервничаешь? Или злишься? – бессмысленно спросил Ладд и захихикал. Потом внезапно прекратил и прицелился из-за человека, которого держал как живой щит.
– Хоть на один вопрос ответь!
Раненый черный костюм, не отвечая, отвернулся от Ладда и своего товарища и бросился прочь.
Последовать за убегающим черным костюмом?
• А. Немедленно догнать (выбираем этот вариант)
• Б. Пойти за ним позже.
• В. Не ходить вообще.
• Г. Сомневаться.
– Эй ты, не убегай от меня!
Ладд швырнул свой живой щит на пол и выпустил в него очередь из пулемета. Пассажиры в ужасе завопили на весь ресторан.
Ладд ушел из ресторана следом за черным костюмом и догнал его в тамбуре между вагоном-рестораном и первым классом.
– Ну ладно! Продолжим с того же места, друг! И на этот раз, ты расскажешь мне всё, что знаешь! Не отмалчивайся, как раньше, если не хочешь сдохнуть, исходя воплями, – засмеялся Ладд.
Человек в черном мгновенно осознал свою судьбу. Ему оставалось только выбрать способ смерти.
Желая умереть как можно безболезненней, черный костюм всё рассказал Ладду. Вскоре Ладд узнал, кто такие люди в черном – группа террористов под названием Лемуры – и что они тайно протащили в поезд множество оружия.
– Я человек слова. Ты умрешь быстро и безболезненно.
Ладд направил пулемет мужчине в голову и нажал на курок.
Несколько выстрелов спустя черный костюм понял, что он всё ещё жив и невредим. Не сжалился ли над ним Ладд, удивился он и посмотрел в лицо. И замер.
– Парень, как славно ты выглядел. Ты думал, что пронесло, да? Думал, я оставлю тебе жизнь! Не беспокойся. Как я говорил, я – человек слова. Я выстрелю и убью тебя без боли. Теперь, продолжим, где остановились. Выстрелить ли мне на этот раз точно? Или промазать? Как ты думаешь? Разве это не волнует? Разве нет?!
В вагон-ресторан Ладд вернулся через десять минут. Когда черный костюм замолил о смерти в третий раз, Ладд наконец сдержал обещание и убил его без мучений.
В ресторане собрались его друзья в белых костюмах. Наверно, они пришли проверить его и Вики, потому что они не вернулись.
Ладд объяснил им, что в поезде есть множество оружия и боеприпасов, и направился в багажный вагон. Они будут вести войну с поддержкой оружия Лемуров.
Так как боевой дух Ладда сотоварищи был на том же уровне, что и у Лемуров, или даже выше, захват поезда стал всего лишь делом времени.
---------
Финал №15: Победа маньяков-убийц
Фиро: Да, вот такой наш Ладд.

Endings 21 + 22 + 23

31 декабря 1931. 21:27
Айзек и Мирия, второй класс
Парочка шла по вагону второго класса. Лампочки горели, но мало помогали против ошеломляющей тьмы внешнего мира.
– Тут так темно, – слабым голосом заметил Айзек. – Я нервничаю.
– Тут холодно! И страшно! – тихо, но бодро согласилась Мирия.
– Что? Всё в порядке! Я не мерзну и не боюсь! – воскликнул Айзек, резко меняя точку зрения. – Так что не волнуйся, Мирия, и иди за мной!
– Вау! Айзек, ты такой надежный!
На их разговор никто не среагировал. Коридор окутывала тишина.
– Так тихо. Будто вокруг никого нет. Интересно, куда ушли все люди в белом из второго класса?
– В поезде есть лишь один проход.
– Может, до них уже добрался Путевой Обходчик.
– Ой!
– Нам лучше поторопиться… Я вооружен, но даже охотнику за головами не справиться с Путевым Обходчиком!
– Это непобедимый монстр! Как Франкенштейн и граф Дракула!
– Мирия, Франкенштейном звали ученого, а не его создание.
– Правда? А чудовище как звали?
Какое имя у монстра Франкенштейна?
• А. Мирия Харвент
• Б. Мэри Шелли
• В. Брэм Стокер
• Г. "Моё!"
• Д. "Не помню"
-------

выбран вариант А: Мирия Харвент
– Его звали Мирией Харвент!
– О? Звучит знакомо… Погоди, это же моё имя! Айзек, я не чудовище!
– Ой, прости, Мирия! Я перепутал.
Айзек задался вопросом, что же именно он перепутал. Он немного подумал, прежде чем ещё раз ответить.
– Ну… Наверно, его звали… Мэри Шелли? Я думаю, его полное имя было Мэри Уолстонкрафт Годвин Шелли.
– Айзек, ты такой умный! Но разве "Мэри" не женское имя?
– Есть множество мужчин с женскими именами! Кроме того, нигде не говорится, какое имя должно быть у чудовища! – с триумфом заявил Айзек.
Ответом на его заявление стал отдаленный звук пулеметной очереди.
– Это из третьего класса?
– Нет, ещё дальше. Мне кажется, это из багажного вагона.
-------

выбран вариант Б: Мэри Шелли
– Ну… Наверно, его звали… Мэри Шелли? Я думаю, его полное имя было Мэри Уолстонкрафт Годвин Шелли.
– Айзек, ты такой умный! Но разве "Мэри" не женское имя?
– Есть множество мужчин с женскими именами! Кроме того, нигде не говорится, какое имя должно быть у чудовища! – с триумфом заявил Айзек.
Ответом на его заявление стал отдаленный звук пулеметной очереди.
– Это из третьего класса?
– Нет, ещё дальше. Мне кажется, это из багажного вагона.
-------

выбран вариант В: Брэм Стокер
– Ну… Наверно, его звали… Брэм Стокер? Я думаю, его полное имя было Абрахам Стокер.
– Вау, Айзек! Ты такой умный! Но тебе не кажется, что это слишком шикарное имя для чудовища?
– Ты совершенно права, Мирия! Оно недостойно этого имени, как и некий воин! – гордо сказал Айзек.
Внезапно распахнулось одно из окон. И что-то влетело вовнутрь.
Оно двигалось не слишком быстро, поэтому они ясно смогли рассмотреть темно-красное нечто.
– О-ой! Ч-что это? – пискнула Мирия. Айзек с опаской осмотрелся. Но никого в узком коридоре не увидел.
– Не волнуйся, Мирия! Наверно, ворона влетела внутрь, разбив ок…
– Айзек, смотри!
Мирия указывала на стену. На которой появились алые буквы:
"ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ НЕВЕЖЕСТВО! БРЭМОМ СТОКЕРОМ ЗВАЛИ АВТОРА, КОТОРЫЙ РАСПРОСТРАНИЛ ОБРАЗ ГРАФА ДРАКУЛЫ, КАК ЭТАЛОННОГО ВАМПИРА. И ПОЗВОЛЬТЕ СООБЩИТЬ, ЧТО В ТАКОЙ ТЕМНОТЕ ВОРОНЫ ИЗ-ЗА НИКТАЛОПИИ НЕ ЛЕТАЮТ."
Айзек внимательно перечитал красные строки и вскрикнул:
– Это же… это же кровь! Буквы написаны кровью!
– Айзек, я боюсь! Я никогда раньше такого не видела!
Айзек кивнул и с любопытством пробормотал:
– Но кто мог написать нечто подобное? Вампир?
– Наверняка, Айзек! Ведь говорят же, что вампиры умеют становиться невидимыми?
– Мирия! Это значит… Среди нас есть невидимый вампир! – безо всякой логики сказал Айзек, но ни он ни Мирия не заботились о причинах.
– О нет! Что нам делать? Он сейчас высосет всю нашу кровь!
В панике они схватились друг за друга, а потом Айзек заметил ещё больше написанных кровью букв.
Пол покрылся каракулями, пока они отвлеклись.
"Я НА САМОМ ДЕЛЕ ВАМПИР, НО Я НЕ МОГУ ВЫПИТЬ ВАШУ КРОВЬ. ТОЧНЕЕ, Я ФИЗИЧЕСКИ НЕСПОСОБЕН ЕЁ ВЫПИТЬ."
"ЕСЛИ ВАМ ИНТЕРЕСНО УЗНАТЬ БОЛЬШЕ О ВАМПИРЕ ПО ИМЕНИ ГЕРХАРДТ ФОН ВАЛЬДШТЕЙН, ПРЕДЛАГАЮ ПРОЧИТАТЬ НОВЕЛЛУ "ВАМП!". СЕЙЧАС ОНА РЕКЛАМИРУЕТСЯ, КАК ИСТОРИЯ О САМЫХ ВАМПИРИСТЫХ ВАМПИРАХ."
Увидев новые слова, Айзек и Мирия окончательно убедились, что за ними следит невидимка, и сбежали не оглядываясь.
"НЕТ СЛОВ… ЧТО ЗА ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНАЯ ПАРОЧКА."
Последние слова были нацарапаны на потолке покинутого вагона второго класса.
-------
Финал №21: Вамп!
Фиро: Его тут описали только потому, что они из одного издательства? И кстати, кто он, блин, такой?

выбран вариант Г: "Мое!"
– Мирия, я никогда тебе не говорил, но на самом деле я – Монстр Франкенштейна!
– Правда, Айзек? Я поражена! Что за поворот!
Мирия на секунду задумалась. Она слегка нахмурилась, выпятила губу и, наконец, сделала вывод:
– Значит, чудовище звали Айзеком Дином, правильно?
Обычно Айзек ответил бы немедленно. Но сейчас он молча смотрел на неё.
– А? Айзек, я ошиблась? Я была уверена, что знаю ответ.
Айзек по-прежнему не отвечал.
Раньше Айзек никогда не игнорировал вопросы Мирии два раза подряд. Он всегда отвечал, даже ночью сквозь сон.
– Что случилось, Айзек?.. Ты умер?
Ответом Айзека стал сотрясающий землю рык. Его лицо превратилось в морду ужасного чудовища – образ лично Монстра Франкенштейна.
– Ой! А-айзек?!
Чудовище, когда-то бывшее Айзеком, оттолкнуло Мирию в сторону. Она пролетела сквозь дверь купе, ударилась головой и потеряла сознание.
Десятки минут спустя Мирия пришла в чувство. Она мгновенно поняла, что что-то не так – поезд остановился.
Кромешная тьма снаружи означала, что до Нью-Йорка они ещё не доехали. Что же случилось, пока она была в беспамятстве?
Мирия решила осторожно исследовать поезд. Электричества не было, вокруг было темно. Она не могла различить никаких человеческих фигур.
Войдя в вагон-ресторан, Мирия заметила, что кто-то сидит у бара. И похоже, пьет.
– Почему? Почему меня создали таким? Если бы я только родился обычным человеком…
Это был Айзек, всё ещё в виде чудовища.
– Пусть я и искусственный человек, но все равно же человек. Я не выношу одиночества! Почему Доктор не создал для меня друзей?
Мирия опасливо осмотрела и заговорила с чудовищем:
– Айзек? Ты же всё ещё Айзек, да? А где все?
– Все сбежали, едва меня увидели. Я… я всего лишь хотел завести друзей.
Мирия решила, что Айзек пронесся по вагонам в образе монстра. Наверно, поезд остановился, и пассажиры сумели сбежать.
– Друзей? Вроде невесты?
– Именно. Даже искусственный человек вроде меня не может жить один. Как я могу быть счастлив без родственной души?
– А хочешь, я стану твоей невестой?
Айзек посмотрел Мирии прямо в глаза.
– Ты не боишься меня? Монстра?
– Ну… совсем чуточку! Но ты все равно ты, Айзек!
Из глаза Айзека скатилась одинокая слезинка.
– Ты… выйдешь за меня замуж?
– Спрашиваешь! Я буду Невестой Франкенштейна!
– О! Спасибо! Я всегда буду тобой дорожить. Клянусь!
Свирепое выражение исчезло с лица Айзека. Хоть и в виде Чудовища Франкенштейна он несомненно стал собой.
От этой картины Мирии стало легче. Она улыбнулась и задала вопрос, что уже некоторое время крутился в голове:
– Так как звали Монстра Франкенштейна?
– Дорогоая моя Мирия, разумеется, его звали Айзек Дин!
– Я знала! Я с самого начала была права, да?
– Конечно! Великолепный вывод, Мирия!
Как всегда бок о бок они уверенно вышли из вагона-ресторана.
-------
Финал №22: Монстра звали Айзеком
Фиро: Это не последний Айзек, которого вы увидите. Уверен, скоро в кинотеатрах появятся Айзек 2 и 3… Так, ещё раз, чей это должен быть сон?

выбран вариант Д: "Не помню"
– Э, ну, как же? Имя автора – Мэри Шелли, но…
Обычно Мирия воодушевленно поддерживала попытки Айзека вспомнить. Но сейчас у ней на уме было кое-что другое.
– Ты не знаешь, Айзек? Я буду действительно разочарована!
Что-то разбилось в сердце Мирии. Что-то очень важное для неё теперь сломалось, став всего лишь бесполезной кучкой мусора.
Не заметив изменения Мирии, Айзек усмехнулся:
– Теперь вспомнил! У чудовища его не было! Поэтому его и знают по имени Доктора!
– Глупый Айзек! Как не было имени? Ты врешь! – крикнула Мирия. Однажды Айзек уже столкнулся с правдой о себе. Но…
– Мирия, что случилось? На тебя непохоже так злиться.
– Неважно! Видеть тебя больше не хочу, Айзек! Я всегда думала, что ты изумительный, но видимо ошибалась!
– М-мирия, что случилось? Пожалуйста, давай не будем ссориться, – торопливо сказал Айзек, ловя взгляд Мирии. Но она ударила его локтем в солнечное сплетение.
Айзек упал на колени и схватился за живот. Он свернулся клубком, разинув рот и пытаясь вдохнуть.
– Я разочарована, Айзек! Ты такой скучный. Прощай. И не вздумай идти за мной!
Айзек никогда не забудет образ исчезающей из виду Мирии.
Время шло и шло, и шло. Наступил новый век.
В углу бара в американской глубинке за столом рыдал человек.
Его пытался успокоить седой старик, сидящий за тем же столиком.
– Ну-ну. Женщины – ветреные создания, сынок. Ох, помню, как они крутили мной, когда я был в твоем возрасте! Но видишь, в итоге они остаются всего лишь ностальгическими воспоминаниями, над которыми можно посмеяться.
Всхлипывающий человек поднял голову.
– Сейчас всё плохо, но со временем пройдет. Ты повзрослеешь и не останется ничего, кроме воспоминаний.
Но казалось, что услышав слова ободрения, человек ещё на шаг приблизился к аду. Он забормотал голосом полным слез:
– Я не смог… И знаешь, я недавно понял… Думаю, что ничуть не постарел с того дня, как Мирия меня бросила…
– Что? Я думал ты просто напился! Что ты куришь, сынок?
Старик не пытался всерьез его выслушать, совершенно не обращая внимания на то, что ещё даже не родился, когда рыдающий человек перестал стареть.
– Ну, в любом случае, лучше забыть и двигаться дальше.
Старик продолжал попытки подбодрить, но без толку. Вечность без Мирии была для плачущего человека мучением.
-------
Финал №23: В углу бара…
Фиро: Нет. Это абсолютно неправильно. Конечно, у монстра не было имени, но Мирия никогда бы ничего подобного не сказала. …Хотя Айзек и правда идиот. Блин, это запутанно. Ладно, давайте попробуем ещё раз.

Ending 33

31 декабря 1931. 0:01
Нис, вагон первого класса
– Красное чудище? Не смеши меня, – изумленно сказал Гус в вагоне первого класса.
– Я те грю, это чистая правда! В этом поезде действительно есть монстр! – завопил Ник, пытаясь ударить Гуса. Разумеется, факт, что его руки и ноги были связаны, а сам он лежал на полу, весьма усложнял задачу.
– Хм. Тогда позволь задать тебе другой вопрос.
Гус повернулся к Нис, скрученной, как и Ник, и спросил об их связи с людьми в белом.
– Говорите, ничего общего с белыми костюмами не имеете. Тогда зачем вы сели в этот поезд?
– Доехать до Нью-Йорка и повидать друзей.
– Всё ещё пытаешься выкрутиться? Если ты говоришь правду, то почему твой товарищ угрожал всем в вагоне-ресторане?
– Ты угрожал вагону-ресторану? – озадачилась Нис, но заметила, что Ник внезапно побледнел. – Это точно был этот парень?
– Да, Гус. Я видел его издали, но не спутаю одежду или голос, – ответил раненый в плечо человек в углу купе, должно быть выживший из троицы, которая атаковала вагон-ресторан.
– Тогда сможешь объяснить?
Нис знала, что подчиненный Гуса говорит правду, и с первого взгляда на лицо Ника понимала, почему он это сделал.
Она поняла, что отчасти сама виновата в нынешнем затруднительно положении, потому что дала слишком расплывчатое указание "позаботиться о вагоне-ресторане". И теперь отчаянно пыталась придумать способ одурачить Гуса.
– Это парень пристрастился к марихуане. Наверно, он ловил глюки, когда угрожал вагону-ресторану.
– Тогда полагаю, мы можем заключить, что и виденное им красное чудище тоже плод его воображения. И значит нам больше не нужен этот отброс общества, не так ли?
Гус улыбался, но по глазам было видно, что он никому не доверяет.
Что должна ответить Гусу Нис?
• А. Соврать
• Б. Рассказать ему часть правды
• В. Рассказать ему всю правду
• Г. Попросить присоединиться к Лемурам (выбираем этот вариант)

– Э, я, у меня есть просьба.
– Вижу, всё ещё цепляешься за мелкие трюки. В тебе больше дерзости, чем я предполагал… Ладно, на этот раз я тебе уступлю, но не рекомендую просить о сохранении жизни. Не могу гарантировать, что сработает.
Изо всех сил стараясь скрыть ужас в сердце, Нис посмотрела Гусу прямо в глаза и ухмыльнулась:
– Позволишь нам присоединиться к вам?
– Что?
– Мы шпана из Чикаго. Мы сели в этот поезд, чтобы украсть груз. Но знаешь, возможно, это воля Божья, что мы встретили вас. Или дело рук Сатаны. В любом случае, высшей силы. Думаю, мы нашли свое призвание. Пожалуйста, примите нас к себе.
Нис почти не надеялась, что её ложь сработает на этом холодном человеке, но всё пошло не совсем так, как она ожидала.
– Говоришь, веление высших сил? Тогда скажите мне, юная леди. Что вы умеете? Чем вы можете поспособствовать нашему делу?
Вместо ответа на вопрос Гуса Нис достала из-под одежды несколько бомб.
– Я могу управляться с бомбами. Я эксперт по созданию и настройке взрывчатки.
Гус улыбнулся. Улыбка подходила его холодному выражению.
– Великолепно! В конце концов, взрывчатка – одно из самых важных для террористов средств. Тогда я приму вас в наши ряды. Однако, только с испытательным сроком. Официально членом Лемуров вы станете только когда продемонстрируете удовлетворительные достижения во время этой миссии. Как ваше имя?
– Нис. Нис Холистоун.
– Отныне товарищ Нис. Жажду увидеть ваши успехи!
----------
Одноглазая женщина стояла на носу маленькой лодки, сложив руки на груди. Светлые волосы до плеч танцевали на ветру и ласкали щеки.
Сбоку, словно тень, стояла брюнетка в черном боевом костюме. Девушки смотрели на контуры маленького островка в море, укрытого тьмой.
– Это было долго, Шейн, но время наконец настало. Это момент истины.
Брюнетка Шейн молча кивнула.
Хотя её лицо было как обычно невыразительным, Нис видела её напряжение. За прошедшие пять лет она научилась читать эмоции Шейн сквозь ледяную маску.
Нис мягко улыбнулась. Шейн с любопытством на неё глянула.
– Ничего. Просто вспомнила старые времена, вот и всё. Столько всего случилось – и началось – той ночью.
Нис никогда не предполагала, что её ложь Гусу той ночью приведет её сюда.
Работая с Лемурами, Нис открыла глаза на свою истинную натуру бомбера. Возбуждение от взрыва улиц города после безупречных расчетов захватило её. Вскоре она бросила Джакуззи и стала настоящей террористкой.
Через несколько лет после ареста Гуса и Спайка Нис стала лидером Лемуров. К тому времени она была знаменита на всю Америку под кличкой "Взрывная Ведьма".
И теперь они наконец добрались до последней стадии плана по спасению Мастера Хью. Островная тюрьма больше не удержит их главу.
Нис достала карманные часы и начала отсчитывать вслед за секундной стрелкой.
– 10… 9… 8…
Когда отсчет добрался до нуля, остров перед ними ослепительно засиял. Взрывная волна докатилась даже до лодки.
Сорок восемь закладок вдоль внешней стены взорвались одновременно. Взметнувшись следующим порывом, Нис отдала Лемурам приказ тоном строгим, будто она говорила с самой смертью.
– Товарищи!
– Теперь мы спасем ангела из глубин ада!
-------
Финал 33: Командиром Лемуров становится Бомбопсих
Фиро: А Джакуззи объединился с Виктором и стал следователем, чтобы спасти Нис, но здесь не хватит места, чтобы рассказать вам историю полностью. Простите, но остальное останется в вашем воображении.

Ending 54

31 декабря 1931 года, 0:18
Рейчел, третий класс
Боясь быть обнаруженной, Рейчел, затаив дыхание, залегла под вагоном.
Она нашла маленький закуток, куда еле помещалась, и быстро вздохнула. Оглянулась, вытянув шею, но красного монстра нигде не было видно.
Хотя у неё было время отдохнуть, ужас Рейчел перед алым монстром не утихал. Она отчаянно пыталась прийти в чувство и успокоить сердце, бухающее в груди, как барабан.
Время прошло, и она, наконец, сумела успокоиться.
"Ладно. Притворюсь, что у меня глюки".
Рейчел точно знала, что виденный монстр был настоящим, но заставляла себя так думать. Сейчас для неё важнее всего было узнать, что случилось в вагоне-ресторане после её ухода.
В миг, когда она настроилась вернуться в вагон-ресторан и оценить ситуацию, звук разбитого окна смешался с раздирающим уши грохотом движущегося поезда.
Как только она сделала вдох, что-то клацнуло по металлическому поручню прямо рядом с ней. И предстал знакомый вид.
Уцепившись только ногами, красный силуэт балансировал параллельно земле. И держал что-то в руках.
Потом монстр опустил правую руку к быстро движущейся под ним насыпи.
У Рейчел свело живот, но она не могла отвернуться. Будто красный монстр заметит её, как только она отведет взгляд. А во-вторых, потому что нынешняя жертва красного монстра была маленьким мальчиком. Он тоже оказался знакомым – она уже видела его среди жизнерадостных людей, окружавших странного стрелка.
У мальчика не хватало правой руки и ног. Он должен быть быть давно мертв, но зачем алый монстр зашел так далеко?
Рейчел задрожала от нездорового любопытства, и металлическая бляшка на рукаве дробно застучала по железным частям под поездом.
Рев несущегося поезда полностью заглушил тихое дребезжание, так что даже сама Рейчел его не слышала.
Но алый монстр сумел уловить этот ничтожный шум.
Его шея изогнулась в её сторону. Отраженный от земли свет не давал рассмотреть лицо, но монстр смотрел на Рейчел и бормотал:
– Ты тот безбилетник…
– А-а-а!
Рейчел завопила, будто на кону стояла её жизнь, и рванулась к началу поезда. Её движения были быстрыми, но шаткими, и казалось, что её спина вот-вот коснется земли. Рейчел исчезла во тьме, двигаясь, как ленивец, ускорившийся в сотню раз.
Клэр всё ещё пытал Чеса, когда тот, неспособный дальше терпеть, попытался выброситься в окно.
Клэр едва сумел поймать прыгнувшего Чеса, падающего по боку вагона. Он сам удержался над землей, мгновенно зацепившись за трубы между колесами.
Тогда-то Клэр и задумался: "Если я разорву его на части, будут ли они ползти вслед за телом?" Он начал прижимать конечности Чеса к земле.
У Чеса оставалась только левая рука, когда острый слух Клэра уловил намек на некий звук.
Он повернул голову и торс и заметил безбилетницу, виденную раньше.
Но когда он заговорил с ней, она заорала громче поезда и унеслась достаточно быстро, чтобы впечатлить Клэра.
Он внезапно замер. Всё ещё держа в правой руке тело Чеса, левой он вытащил из кармана тонкую бечевку, найденную раньше в багажном вагоне. Похоже, оркестранты перевязывали ей свои тюки.
Этой веревкой Клэр умело привязал Чеса между колес, оставил там и полез на крышу вагона.
"Хм. Насчет девчонки-безбилетницы… Может, сначала надо разобраться с ней?.."
Клэр помчался по крыше вдоль поезда, чтобы её перехватить.
Рейчел быстро карабкалась по днищу поезда, а в голове вертелась всего одна мысль:
"Как это случилось? Как? Как? Как? Что ж это за монстр такой? Они что, нанимают в кондукторы поездов чудовищ?
Он похож на человека, но не может быть, чтобы внутри не оказалось монстра! Я думала, он убил только чернокостюмников, но убить ребенка… Алый монстр – просто чудовище. Совершенно не человек".
Когда Рейчел перебралась с вагона-ресторана на вагон первого класса, что-то внезапно схватило её за руку. Её сердце забилось так быстро, что казалось, сейчас взорвется.
"Тут что-то есть! Что это?!
Я знаю, что это. Что же ещё? Не знаю, что оно тут делает, но возможен всего один вариант".
Посмотреть – последнее, чего хотелось, но и единственное, что она могла сделать. Её взгляд поднялся по держащей её правой руке – к алому монстру.
Алый монстр свисал с нижней стороны вагона первого класса, вытянув к ней руку. Его ладонь крепко сжимала кисть Рейчел.
Рейчел не могла даже закричать. Её разум был совершенно пуст.
Алый монстр уже склонился к её правому плечу и прошептал на ухо:
– Двигайся к вагону первого класса. Поняла, дамочка без билета?
Рейчел направилась к вагону первого класса за алым монстром. Он открыл аварийный люк, какой был в каждом вагоне, и втащил Рейчел внутрь.
Вскоре он вскарабкался внутрь и закрыл люк на полу. Завел Рейчел в пустое купе и запер дверь.
Рейчел приготовилась к смерти. Её волновала только перспектива страданий перед неизбежным концом.
Но настраиваясь, Рейчел обнаружила, что внутри неё разгорается другое чувство – ярость.
Почему монстр нарядился кондуктором и убивал невинных пассажиров? Зачем он испачкал поезд кровью? Как он мог так поступить с её любимыми путями?
Рейчел медленно осознавала собственные чувства.
"Верно. Я люблю пути. Люблю их, как и мой отец. Мщу, катаясь зайцем – всё потому, что я так сильно люблю пути".
– Убей меня. Мне все равно, как именно ты это сделаешь.
Алый монстр замер, удивленный внезапным изменением в душе Рейчел. Он не мог сказать, о чем она думает. А Рейчел тихо продолжала:
– Но пообещай мне! Если тебе хочется кого-то убить, возьми мою жизнь и покончим с этим! – плакала Рейчел. Хотя алый монстр даже не моргнул, она схватила его за руки и искренне продолжила:
– Мне все равно, убьешь ли ты меня. Можешь зарезать меня, неважно! Но пожалуйста…
Слезы покатились из её глаз.
Клэр удивился.
Безбилетница вдруг запросила убить её. Клэр хотел всего лишь услышать причины, по которым она ездит без билета, а потом передать в руки полиции.
И пока он ошеломленно замер, она взяла его руки в свои.
"Что за выдающаяся девушка".
Не слишком популярный у девушек Клэр слегка покраснел. К счастью, кровь, покрывающая лицо, спрятала и румянец.
– Так пожалуйста! Прекрати! Хватит пятнать честь путей – и гордость людей, которые их строили! Хватит пачкать поезд – и пути – и людей – кровью!
Сама не осознавая, Рейчел уже рыдала. Клэр молча смотрел на нее, а потом спокойно сказал:
– "Хватит пятнать их честь" говоришь? Весьма солидное требование, особенно от безбилетника.
– Ты прав. Поэтому мы виноваты в равной мере.
Клэр расплылся в широкой улыбке. С огромным изумлением он повернулся к девушке и посмотрел прямо ей в лицо.
– Говоришь, что убийство и проезд без билета – это равные преступления? А ты забавная дамочка.
Рейчел наконец поняла, что перед ней стоит не монстр, как она всегда думала, а человек, но немного отличающийся от неё. Следовало бы понять это раньше, когда она обнаружила, что они могут говорить, но в тот момент она была неспособна что-то замечать. Она только теперь, увидев улыбку парня, успокоилась достаточно для понимания.
– Ты хочешь умереть?
Рейчел быстро помотала головой. Она не отводила взгляд, прикипев глазами к лицу Клэра.
– Прости, но в этом поезде есть ещё люди, которых мне нужно убить. И я не могу остановиться по чьей-то просьбе. Но…
Рейчел ждала окончания. Она бы согласилась на любые условия, лишь бы прекратилась эта резня.
– Будет совсем другое дело, если ты выйдешь за меня замуж. После всего. Это же обязанность мужа, слушаться жену, да? Что скажешь?
– Хорошо, я выйду за тебя.
В прошлом Клэр часто делал предложения девушкам, которых первый раз видел, но согласие получил впервые. Фактически Рейчел ответила настолько быстро, что Клэр запаниковал.
– Эй, погоди минутку. Я знаю, что только что сделал тебе предложение, но тебе не кажется, что стоило бы по крайней мере подумать? Только не говори мне, что ты не знаешь, что означает "выйти замуж"? Слишком быстро для решения, которое изменит всю жизнь.
Рейчел рассмеялась, осуждая себя.
– Я должна ответить за то, что натворила. Это цена, которую нужно уплатить за урон чести путей. Я стану жертвой тебе – жертвой богу путей, кондуктору. И если ты не собираешься принимать меня, то я с радостью умру за этот поезд.
Клэр казался слегка разочарованным.
– Думаю, мы друг друга недопоняли. Ты хочешь сказать, что выйти за меня – это вид наказания?.. А, ладно. Думаю, постепенно мы со всем разберемся. Как тебя зовут?
– Рейчел.
– Очень приятное имя. Идеальное для невесты. Правда милое. Меня зовут Клэр… погоди, Клэру полагается умереть. "Путевой обходчик" тоже звучит не слишком хорошо для имени… Так что пока называй меня просто Вино.
Клэр взял Рейчел за руку, усадил на роскошный диван первого класса и сел рядом. Он подумал, не положить ли ей руку на плечо, но передумал – в конце концов, они только что встретились. Он опустил руку.
– Можем провести время до прибытия в Нью-Йорк за болтовней. Думаю, нам стоит узнать друг друга немного лучше. Верно, Рейчел? – спросил Клэр с явным энтузиазмом в голосе. Он воодушевился первыми в своей жизни отношениями.
– Точно! Как только мы доберемся до Нью-Йорка, я познакомлю тебя со своими братьями. Думаю они те, кого ты называешь мафией, но не волнуйся, они не плохие парни и всё такое. Это будет здорово. Спорю, они и не предполагали, что я могу привести такую прекрасную невесту.
Слова Клэра казались бесконечными. Продолжая говорить, он снова и снова думал:
"Мир действительно вращается вокруг меня!"
-------
Финал 54: Имя его невесты – Рейчел
Фиро: Иногда я задумываюсь, человек ли Клэр вообще? Погодите, а что случилось с остальными психами в поезде?!


не знаю, какая это книга по номеру и считается ли вообще книгой...

@темы: Перевод, Baccano!

---

[saffrwm]

Пам-парам! Фанфары и фейверки!
Находка века, практически!
Для тех кто не знал, сообщаю - на нотабеноиде есть перевод сразу нескольких новелл Baccano!
А те, кто знал и ничего не сказал,... редиски!
Кое-где, конечно, только цветные страницы и прологи, зато в целом перевод идёт куда быстрее моего)
В общем, ссылки-благодарности-тряска помпонами)

Baccano! 1705 - The Ironic Light Orchestra / Шумиха! 1705 - Ироничный легкий оркестр


Читать / Скачать

♣ ♣ ♣

Baccano! :: 1931 - The Grand Punk Railroad - Secret Episode / Шумиха! :: 1931 - Великая гнилая железная дорога - Тайный эпизод

Читать / Скачать

PS: Это не новелла, а игра от Нинтендо по событиям эпизодов на железной дороге. Кому интересно взглянуть на портреты персонажей из игры вам сюда

♠ ♠ ♠

Baccano! :: 2001 - The Children Of Bottle / Шумиха! :: 2001 - Дети бутылки


Читать / Скачать

♦ ♦ ♦

Baccano! 1711: Whitesmile / Шумиха! 1711: Белоулыбка


Читать / Скачать

♥ ♥ ♥

Baccano! 1710 - Crack Flag / Шумиха! 1710 - Сломанный флаг


Читать / Скачать

♠ ♠ ♠

Baccano! :: 1932 Summer - man in the killer / Шумиха! :: 1932 Лето - Человек в убийце


Читать / Скачать

@темы: Перевод, Baccano!, Book 5, Book 17, Book 11, Book 15, Book 16

---

[saffrwm]

Удобства вашего ради, делюсь:

Название: Baccano! 1930: Оборот контрабандного спиртного
Автор: Рёго Нарита
Переводчик: Александра Вэн

Скачать (текст+илл)
Скачать (текст)

запись создана: 30.09.2011 в 02:01

@темы: Baccano!, Book 1

---

[saffrwm]

*И казалось бы, что нового тут может быть, ан нет)*

Некая команда, из чьего состава я знакома только с qhiko, всё-таки сделала перевод цветных страниц. И поделилась со мной, а я с вами:
Скачать

Хотелось бы осыпать благодарностями адресно)

@темы: Перевод, Baccano!, Book 1

---

[Эл Нортон]

И снова спасибо замечательным юзерам Каинька, M_A и whisky & soda. Вы потрясающие.

Глава 2

~ Эмоция: «Скорбь» ~

Дорога уводила в лес.

– Что ты думаешь, Майза? – нервно спросил Чес.

– Не волнуйся, Чес, – опередила Майзу Сильви. – Уверена, Майза вовсе не заметил, как ты сбежал и спрятался в машине при первых же признаках опасности.

– Я не о том! Просто хотел узнать его мнение о тех трех девушках!

– Ага, теперь поняла. Ну, в таком случае, я считаю, что та, которая посередке, неплохо бы смотрелась рядом с тобой.

– Хватит! Прекрати надо мной смеяться, Сильви!

– Оу, ты действительно слишком милый! – Сильви скользнула Чесу за спину и снова обвила его руками за шею, не обращая внимания на его вспыхнувшие щеки.

Майза хихикнул и сжалился над мальчишкой.

– Всё будет хорошо. Судя по собранной нами информации, уже можно сказать наверняка, что скоро нас ждет встреча с Элмером.

Когда гомон стих, и горожане разошлись по домам, Майза с друзьями решили последовать за девушками в алом. По реакции жителей они решили, что упомянутый демон, наверно, и есть Элмер. Они точно не знали, почему его боятся, аки монстра, но собирались выяснить при личной встрече.

В свою очередь Нил забрался обратно в багажник, завернулся в толстое меховое одеяло и быстро заснул.

– Но… разве они не странные немного? Тихие и, по сравнению с горожанами, они… не знаю. Они похожи внешне, но будто из другой страны.

– Говоря о странностях, полагаю, горожане и сами весьма подозрительны, – сказал Майза, начиная подводить итоги.

– Когда я первый раз сказал, что мы обычные путешественники, мне показалось, что эти люди и не подозревают, что живут на частной территории.

– Да, ты прав.

– Если бы они знали, могли бы просто заявить, что это частная собственность, и приказать нам убираться. У нас не было никаких разрешений, а, значит, не было и оснований остаться. И кроме того, их диалект немного отличается от основного языка этой страны. Если описывать словами, я бы назвал его несколько… архаичным.

– Думаешь, это какая-то секта, учитывая, что их нет ни на одной виденной нами карте?

Секунду Майза обдумывал вопрос Чеса, потом покачал головой.

– Нет. Вспомни, как они называли монстра – который, кстати, скорей всего, Элмер. Сначала они говорили «демон», а потом «чудовище». Будь они религиозны, остановились бы на каком-то одном названии в соответствии с их верованиями.

– Так ты считаешь… что это обычный поселок?

– Это тоже неправдоподобно, потому что мэр страннее всех прочих. Остальные люди просто боялись, но… он отличался. Он считал нас чужаками с первого же взгляда. Думаю, он знает гораздо больше, чем горожане.

Майза склонил голову набок, вспоминая полные ненависти глаза мэра. Чес же, напротив, всего лишь презрительно фыркнул.

– Ну да. Он же всё-таки мэр.

– Нет, я имел в виду – на более глубоком уровне… О! Похоже, мы добрались, – сказал Майза, и легкая тревога на его лице сменилась удивлением, когда он разглядел за деревьями, куда их привела дорога.

Чес повернул голову, а Сильви подвинулась и глянула в ту же сторону.

Это был старинный замок.

Точнее – окруженная каменными стенами крепость, которая уместно смотрелась бы в сказке, фэнтезийном романе или видео игре.

Не сказать, чтобы она была огромной или внушительной. Место скорее походило на базу пиратов или разбойников, чем на королевский замок. Стены почти не имели украшений, и общее впечатление было грубым, но редко и прихотливо разбросанные окна наводили на мысль, что здание внутри куда более замысловато, чем можно предположить по внешнему облику.

Строение выглядело довольно старым, но ни на одной видимой части не было серьезных повреждений.

– Напоминает замки Люксембурга или, возможно, Бельгии. В частности, очень похоже на замок Вианден в Люксембурге, только гораздо меньше, – спокойно сказал Майза.

– Стиль не похож на северную Европу, – нахмурился Чес. – И… почему-то он не выглядит по-настоящему старым. Не думаю, что прошло больше века с момента постройки.

Вся стена кроме ворот была окружена густыми зарослями, лишая возможности гулять по окрестностям.

Войти в замок можно было только здесь, и три ехавшие впереди всадницы уже пронеслись сквозь открытые ворота и исчезли где-то внутри.

– Предполагается, что мы можем заехать? – озадачился Майза. Потом мотнул головой и, проехав вслед за провожатыми, припарковался в центре двора.

Он вышел и еще раз внимательно осмотрелся

– Вижу…

– …Элмер точно живет здесь, – еле слышно закончила Сильви, ошеломленная так же, как и Майза.

Повсюду были рождественские украшения – их количество заставило Майзу невольно вздохнуть. Не только с ворот, с каждого окна свисали декорации и безделушки. И не покупные, а явно сделанные из местных, уникально и тщательно обработанных, материалов.

– Только Элмер смог бы потратить столько времени на нечто настолько бессмысленное.

Чес отвернулся, едва взглянув, но очарованная Сильви увлеченно разглядывала каждую мелочь. Выглядело это почти так, как если бы эти двое обменялись телами.

– Верно, – согласилась Сильви. – Элмер – единственный, кто зашел бы настолько далеко с декором… по крайней мере, среди бессмертных, которые были на корабле.

– Ну что, мы зайдем? Не думаю, что девушки вернутся нас сопровождать. Сильви, пожалуйста, пойди разбуди Нила.

– Хорошо.

И пока Сильви открывала багажник, Майза с Чесом пошли к замку.

Огромная дверь замка висела на петлях, выбиваясь из общего вида каменной крепости. Всё больше и больше казалось, что здание построено не так давно.

Майза постучал несколько раз, но ответа не получил. Подумав, что незаконное вторжение все равно уже состоялось, они с Чеславом решили войти.

– Извините.

Дверь оказалась не заперта. Она с ужасным скрипом подалась, и украшавший ее Санта-Клаус с оленьей упряжкой покачнулся. Секунду помедлив, путешественники вошли внутрь.

Скромно украшенный холл не слишком отличался от внешнего вида крепости: такие же каменные стены и пол. Однако, ступеньки в углу были не из камня, а, скорее, напоминали лестницы в особняках 19-го века. Да и дверь в углу вовсе не выглядела старой.

– Это место само себе не соответствует. Как будто позаботились, чтоб оно только снаружи выглядело старым замком.

– Действительно. Такое ощущение, будто мы попали в музей искус…

Жуткий скрип оборвал речь Майзы – за ними внезапно захлопнулась дверь. И только они успели обернуться, как окна тоже позакрывались, быстро погрузив холл в сумрак и тени.

Позади них никого не было. Чес подергал дверь, но она закрылась накрепко и не открывалась.

И тогда, в точности как в фильме ужасов, над их головами пронесся низкий смешок.

– Муа-ха-ха-ха-ха…

Эхо звука разнеслось по широкому холлу, не давая определить, откуда он исходит.

– Жалкие создания… Добро пожаловать в проклятый замок в проклятом лесу… Возможно, украшения снаружи внушили вам ложное чувство безопасности, но этого-то я и хотел, дураки. Теперь вы будете принесены в жертву на алтаре моей силы…

Голос театрально декламировал угрозы, но Чес и Майза переглянулись и хором сказали:

– …Элмер?

– Так вам известно моё имя, да? Вы должно быть слышали его от горожан. Ваша смелость похвальна – немногие смеют столь легко произносить имя демона. Но всё кончено, хотя вы можете сопротивляться…

– Кхм. Ты Элмер, правильно?

– Эй! Это же я!

– Я говорил вам, что сопротивление бесполез… э?.. Погодите… что? Что-то тут не так.

Возможно из-за удивления, хриплый голос во тьме превратился в молодой.

– Это ты, Элмер? Сколько лет мы не виделись? 290? – спросил Майза звонким от радости голосом.

Чес не выказывал своё облегчение столь же явно, как Майза, но тем не менее он криво улыбнулся и сказал:

– Ты ни капли не изменился. Мне даже смотреть на тебя не надо, чтобы это сказать.

Во тьме воцарилась тишина. Но как только умолкло последнее эхо слов Чеса, она взорвалась удивленным возгласом.

– Секундочку! Да это же… Чес… и Майза?!

Звук голоса раздался откуда-то сверху – а потом стремительно упал вниз.

Что-то глухо ударило прямо перед ними, потом спешно зацарапалось, и в темном холле возник неясный силуэт.

– Эй! Не будете ли любезны открыть ставни на окнах? – закричала тень, и в ответ на просьбу одна за другой задвигались ставни. Будто их открывал ветер, потому что ни Чес ни Майза во внезапном свете никого не видели возле окон.

– Изящно, правда? Я сделал так, что их можно открыть и закрыть, просто потянув издали веревку! – провозгласил силуэт, чья личность при наружном освещении наконец проявилась.

– Ах, сколько же мы не виделись! Дай на тебя посмо…

Сердечное приветствие Майзы оборвалось, когда он взглянул человеку в лицо.

Тот был одет так же причудливо, как и Нил.

Полностью в черное, на голове – черный мешок с двумя дырками для глаз. Как будто он пытался изобразить японского куроко*.

– Во что ты вырядился?

– Э? Ах, это! Простите, простите. Видите ли, я думал, что в таком костюме легче пугать людей. Ужас, летящий на крыльях ночи, и всё такое. Ха-ха-ха.

Человек захихикал и стащил мешок с головы. Даже его перчатки были тщательно выкрашены в черный.

– Оох, теперь я могу дышать! Честно! Я так ждал повода устроить этот спектакль. У меня уже давно не было гостей.

Под мешком обнаружились широкая улыбка и голубые глаза под короткой копной слегка взмокших золотистых волос. Не красавец, но и не урод – обычный парень, который лучше всего выглядит, когда улыбается.

При виде лица Элмера Майза, наконец, расслабился, шагнул вперед и обнял его за плечи. Его глаза светились по-детски чистым восторгом, и казалось, что он в любой момент может прослезиться.

– А-ах… Ты и правда нисколько не изменился!

– Ха-ха! Майза! Это правда ты, Майза! И Чес! Ой-ой. Ты… Ай! И правда ты, Чес! Боже мой! Это правда Чес, Майза, что мне делать? Я не знаю, как выразить всю свою радость, разве что взорваться, но к сожалению, у меня нет ни взрывчатки, ни детонатора, и это будет чертовски больно, так что я, пожалуй, воздержусь. Нет, это не то, что надо, что мне делать, я болван, что я вообще должен сделать?

– Думаю, сначала тебе стоит успокоиться.

Эмоциональный всплеск прошел, и Майза тихо хихикнул, вспоминая, что случилось.

– Серьезно, «муа-ха-ха»? Элмер, ты больше не ребенок. Мне было стыдно тебя слушать.

– Да? Разве плохо звучало?

– А ты не знал?

Чес, стоявший в стороне от Майзы с Элмером, присвистнул:

– Если ты пытался напугать нас, то с треском провалился. На самом деле это было смешно.

Несмотря на язвительные слова Чеса, Элмер усмехнулся.

– Смешно, да? Так это оглушительный успех! Не каждый день, пытаясь кого-то напугать, ты можешь заставить его рассмеяться! Я бы сказал, это на восемьдесят процентов лучше!

– Ты слышал выражение «кривая улыбка»?

– Аха-ха-ха! Какая разница, что она кривая, если это улыбка? Нет-нет-нет, я правда удивился! Как вы тут оказались? Вы знали, что я здесь?

Элмер сжал Майзу в неистовых объятиях и похлопал по спине.

Однако Майза и Чес слишком сбились с толку, чтобы ответить. Разве Элмер не знал, что они в поселке? Разве не он отправил вестников проводить их в замок?

– Элмер, ты не знал, что мы здесь?

– Э… Нет, нет и нет! Я слышал только, что чужаки пришли в поселок. Горожане не слишком доброжелательны, и я их очень раздражал, поэтому и решил спрятать вас прежде, чем случится что-то ужасное!

Замок стоял на приличном расстоянии от поселка. От кого он бы мог услышать? И более того, почему он скрывался в замке, а жители боялись его, как демона?

У Майзы на языке вертелось бесконечное число вопросов, но он решил на время их отложить и наслаждаться воссоединением.

Именно тогда и загрохотали в закрытую дверь. Кажется, снаружи стояли Нил и Сильви.

– Хмм? А это что? Вы приехали не вдвоем?

– Конечно, нет. С нами ещё двое старых друзей, – тепло ответил Майза.

– Попробуй угадать, кто они? – усмехнулся Чес.

– Эм? Интересно, кто. Давай посмотрим, если это ваши друзья, может быть Бегг или… а, я не знаю! Да, да, входите!

Любопытство Элмера быстро одержало верх, и он в предвкушении распахнул дверь. Похоже, на ней было установлено такое же устройство, как и на окнах, позволяющее открыть её или закрыть, дернув за веревку.

– Элмер? Элмер, это правда ты?!

– Здравствуйте.

С другой стороны стояли сверхъестественно красивая женщина и мужчина в маске на обмотанной бинтами голове.

Элмер повернулся к Майзе, забыв придержать дверь, и она плавно закрылась.

– И кто?..

– А я знаю? – ответил Майза с редкой для него дьявольской ухмылкой. Чес отчаянно трясся, пытаясь сдержать смех.

С пронзительным скрежетом Нил отворил дверь снаружи, и двое незнакомцев – для Элмера – шагнули внутрь.

– Аааа! Незваные гости! Чужаки захватили мой замок!

– Элмер, придурок! Ты захлопнул дверь у нас перед носом и даже не поздоровался!

Голос Сильви был сердитым, но уголки рта подозрительно подергивались, будто она изо всех сил старалась не рассмеяться.

– Ты подлец! Я был слишком оптимистичен, когда ждал от тебя серьезности хотя бы в момент нашей встречи.

Нил, напротив, искренне сердился.

– Кто? Кто?! Люди, кто вы такие?! Вы ворвались не только в мой замок, но и в моё сердце! Назовитесь!

Почувствовав искреннее замешательство Элмера, Нил вспомнил о том, как выглядит его голова.

– Ммм… понимаю. Раньше я не носил маску, да? Возможно, твое замешательство понятно. Но я заявляю: ты должен был узнать мой голос.

– …Нил? Нил, ты ли это?!

– Долго же ты думал.

Нил удовлетворенно кивнул. Элмер ещё секунду пялился на него, а потом повернулся к Сильви.

– Тогда ты должна быть… точно!

– Удивлен, правда? Думаю, так и должно быть, раз уж я настолько изменилась.

– Ты Хью! Хью Лафорет, да?! А почему ты нарядился девушкой?

– Я не Хью! – взвизгнула Сильви, ошеломленная неожиданным ответом, пока остальные добродушно подсмеивались.

– Как это не Хью? Я ошибся? Я мог бы поклясться, что на корабле только Хью был настолько хорошеньким…

– Это Сильви. Сильви Люмьер, – смеясь, сказал Майза.

– Честно, Элмер, – зарычала Сильви, – помнишь, я была единственной девушкой на корабле?

– Сильви?

Элмер долгим взглядом уставился на женщину перед собой, а потом повернулся к Майзе.

– Ты меня разыгрываешь! Сильви не была такой сногсшибательной леди. Она была простой сельской девчонкой!

– Я должна быть польщена? Или оскорблена? – озадаченно пробормотала Сильви.

– Ну, да, но… – снова повернувшись к ней, сказал Элмер. – Даже если ты сменила очки на линзы, ты была ниже ростом и, эээ, более плоской, если понимаешь, о чем я. Погоди, тебе же тогда было всего семнадцать! А сейчас за двадцать! Ты не могла повзрослеть, потому что Чес до сих пор не изменился…

– Сильви не сразу выпила Великую Панацею, – вмешался Майза, упреждая поток вопросов Элмера.

Сильви улыбнулась и быстро объяснила:

– Я стала алхимиком, потому что хотела быть вечно прекрасной. Я получила эликсир бесконечной жизни всего в семнадцать. Мне ещё было куда расти. Поэтому я сохранила панацею в пузырьке и выпила только через несколько лет заботы о себе.

Элмер окинул её скептическим оком.

– Так ты говоришь, что ты двадцатилетняя версия Сильви?

– Что значит «версия»? Ладно, полагаю, можно и так сказать.

Элмер подумал секундочку и положил руку ей на плечо, заглядывая в лицо жалобными глазами.

– Сильви, прежде чем мы насладимся воссоединением, ответь мне на один вопрос, только честно.

– На какой? – спросила Сильви, её сердце забилось чуть чаще от внезапной серьезности Элмера.

– Всё хорошо. Я не осужу тебя, что бы ты ни ответила. Нам принадлежит всё время мира, так что ты ещё успеешь искупить свои грехи.

– О чем ты вообще говоришь?

– Скажи мне сейчас честно… сколько раз ты купалась в крови невинных младенцев, чтобы обрести такую красоту?!

– Элмер, ты понимаешь, насколько неприличный вопрос ты только что задал?

Сильви замахнулась дать ему пощечину, но Элмер на волосок уклонился и снова повернулся к Майзе.

– Ладно, хватит шуток.

– Поясни, сколько в этой шутке было правды?

– Если совсем честно, то я с самого начала знал, что ты – Сильви. Аха-ха-ха-ха-ха!

Сильви только вздохнула и снова занесла правую руку.

– Эй, сейчас-то за что?

Элмер дернулся, чтобы избежать оплеухи, но не смог сдвинуться с места. Справа его за руку крепко держал Майза, а слева – Нил.

– Элмер, ты зашел слишком далеко.

– Я заявляю: за свои слова ты заслуживаешь больше, чем пощечину.

Они так крепко держали Элмера за руки, что его ноги почти оторвались от земли.

– А? Подождите. Что? Эй!

Ладонь Сильви царственно ринулась к лицу Элмера и…

Чес стоял в стороне от остальных и бесцельно смотрел в потолок, когда звучный шлепок зазвенел в воздухе.

– Ах, ни Элмер ни Сильви ни капли не изменились со временем. Не внутри, – тихонько, чтобы не услышали остальные, пробормотал он. Почему-то сам себе он казался старым.

– …Может, только я и изменился.

-------

Они улыбаются. Улыбается Господин Элмер и чужаки, пришедшие в замок.

Они смеются счастливо, очень счастливо.

Господин Элмер ничуть не изменился. Тот же смех и та же улыбка, которую я всегда видела.

Но я… не могу смеяться.

Если бы я могла, но…

как гости Господина Элмера

если бы я могла так смеяться, но…

Но я не могу смеяться. Я не могу непритворно улыбаться.

Хотя Господин Элмер искренне улыбается мне.

Хотя он старается научить меня это делать.

Но все, что я помню, это скорбь.

Скорей всего, я не могу смеяться из-за этой скорби.

Но прямо сейчас мне грустно, что я не могу смеяться.

-------

– Пусть здесь и грязновато, но на время вы можете остаться.

– Можно подумать, это и правда твой дом.

– Не говори так, Чес. Ты бьешь в больное место… Ай!

Элмер плюхнулся на диван возле камина, на его щеке всё ещё алел отпечаток ладони.

Они решили побеседовать в более удобном месте и переместились из холла в соседнюю комнату, похожую на салон.

– Это все, кто приехал сегодня… А что с остальными? Они в безопасности? – спросил Элмер, вставая, чтобы разжечь огонь в камине. Это был ключевой вопрос, и, услышав его, приехавшие беспокойно переглянулись.

Через мгновение шаткой тишины Майза ответил за всех:

– Считая нас пятерых, выжило всего девять пассажиров корабля.

Элмер помолчал. Тишина повисла между пятеркой бессмертных, пламя камина окрасило багровым склоненную голову Элмера.

Через несколько секунд он обернулся к Майзе и остальным… и улыбнулся.

– Ясно. Новости грустные, но хорошие.

– Что?

Элмер плюхнулся на деревянный стул, почему-то просветлев.

– Сказать по правде, была определенная вероятность того, что я буду жить вечно, не встретив даже вас. Но сегодня вы все приехали. Значит, самый плохой сценарий сменился с «не осталось никого, кроме меня» на «нас всего пятеро». Но потом вы сказали, что есть ещё и другие. Точно, это повод улыбнуться. Я думаю, это прекрасная причина для улыбки.

– Ты оптимист.

– Не совсем. Я могу скорбеть о чужой смерти только улыбаясь. Если честно, я не очень умею горевать. Это трудно. И к тому же мне не нравится. Ах! Поясню – я никогда не собираюсь забывать мертвых. Так скажите, кто остался, чтобы я знал, кого помнить.

Объяснив недостаток у себя печали, Элмер продолжал требовать подробности. Майза выглядел несколько ошарашенным, но потом облегченно усмехнулся.

– Ты действительно ни капли не изменился. Тогда ладно. Кроме нас есть ещё Бегг, Хью, Виктор…

– О, Хью ещё здесь, да? Когда-то давно я прочел в газете, что Виктор устроился на работу в ФБР и поймал Хью.

Элмер слегка улыбнулся, будто вспоминая нечто приятное.

– А сейчас Хью чем занимается? До меня доходили слухи, что он попал в тюрьму, но я полагаю, он уже отсидел свой срок, верно?

– Мы сами не знаем. Мы не слышали, чтоб его кто-то сожрал, так что, возможно, он по-прежнему где-то продолжает свои эксперименты.

– Хью очень любил ставить опыты, правда? Думаю, его можно назвать самым алхимистым из нас… О, прости, прости, я тебя перебил, – сам себя оборвал Элмер, видя, что Майза нахмурился.

– Нет, всё в порядке. И, наконец, последний, кого мы ещё не смогли разыскать – Денкуро. Денкуро Того. Помнишь его, да? Единственный азиат на корабле.

– А, ты имеешь в виду Ниндзю?

– Ниндзю?

– Я дал ему такую кличку… Э? Вы его ещё не встречали?

Остальные смотрели на Элмера огромными глазами.

– Ты его видел?!

Элмер неловко пожал плечами в ответ на испуганный вскрик Майзы.

– Ну, я вроде как наткнулся на него лет десять назад. Он изображал ниндзю в Японии в месте под названием Деревня Эдо** или как-то так. С тех пор я его не видел, так что не могу вам точно сказать, жив ли он…

– Не могу поверить… Мы первым делом искали в Японии. Он всегда говорил, ещё на корабле, что хочет вернуться туда, поэтому мы обшарили его старый дом…

– Когда?

– Лет двадцать назад.

Элмер взмахнул рукой и рассмеялся.

– А, у вас бы не получилось. Конечно, нет. Он вернулся в Японию всего лет десять как. Он сказал, что пытался дойти из Америки до Японии, но попал в неприятности на Северном полюсе и провел во льду два с половиной века.

Ошеломленная тишина.

– Его нашла советская атомная подлодка, преследовало КГБ, он удрал в Германию и, когда пытался перелезть через Берлинскую Стену, его подстрелили. Так что он прятался в Восточной Германии, пока стена не пала, и тогда, наконец, смог вернуться в Японию. Сказал, было огромным шоком увидеть, насколько изменилась страна. А его дом разрушили задолго до войны… примерно когда Япония в 19 веке открыла двери. Так что он просто бродил по стране.

– Великое приключение, – подытожил Нил историю Того.

Элмер минутку подумал и перешел к сути дела:

– Я заметил, что Сциларда не упомянули.

Все, кроме Майзы, отвели взгляд, и каждый подумал о своем.

Сцилард Квотеш был старейшим из получивших бессмертие на Адвенне Авис – и тем, кто желал обрести абсолютное знание, пожирая других бессмертных.

Майза выбрал простой ответ на невысказанный вопрос Элмера.

– Сцилард мертв.

На лице Элмера отразилось смешанное чувство. Будто он почувствовал огромное облегчение и в то же время отчасти расстроился.

– Понятно… Значит, девять, считая Денкуро.

После мгновенного колебания Майза кивнул.

– Да, так обстоят дела.

– Вы искали меня, чтобы сказать это?

Майза тускло улыбнулся и снова кивнул.

– Ясно… Ладно, простите, что доставил вам столько хлопот. Теперь я могу улыбаться, зная, что вы для меня сделали. Не просто улыбаться, думаю, я буду хохотать, пока не лопну. Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-кха-кха-кха-кха-кха-кха-кха-кха-кха-кха! Кха! Кха! Кха!

Элмер внезапно упал на пол и зашелся в жестоком кашле, молотя руками и ногами, как сумасшедшая цикада.

– С тобой всё нормально?

– За-заставил себя хохотать! Желудочный сок! По-попал! В пи-пи-пищевод! Я умираю! Умираю!

Каждый раз пытаясь набрать воздуху, он кашлял всё сильнее, неспособный даже нормально дышать. Элмер начал тонуть на суше, воспоминания трех великих веков вспыхивали перед глазами.

– Вот и не надо было так делать.

– Я заявляю: ты балбес. Более того, ты не думал, что захохотать будет грубо по отношению к Майзе?

Зная, что Элмер бессмертен, ни Сильви, ни Нил не двинулись с мест. Майза встал и похлопал его по спине, а Чес с обеспокоенным выражением заглядывал Элмеру в лицо.

– Ты в порядке?

Правая рука Чеса легла Элмеру на щеку. И медленно поползла в сторону лба… но Элмер никак не отреагировал.

– А, теперь всё хорошо. Спасибо, Чес.

Чес молча убрал руку и вернулся на стул. Детское личико затуманилось недовольством.

– Хммм?

Элмер заметил угрюмую гримасу Чеса и открыл рот, чтобы спросить, что не так.

– Итак, Элмер. Теперь твоя очередь отвечать на вопросы, – сказал Майза, привлекая внимание Элмера. Встревоженное лицо Чеса тут же было забыто.

– Что ты хочешь знать? Мне известно несколько тайн государственной важности, но не думаю, что могу рассказать их вам…

– Нам это и не важно.

– Уверен? Я действительно знаю несколько секретов республики Науру.

– Я серьезно, – сказал Майза. Его решимость не поколебали все попытки Элмера рассмешить его.

– Что это за поселок? Почему они боятся тебя и называют демоном? Ты действительно их мучаешь? И эти девушки, они…

– Не спрашивай всё сразу! Я путаюсь! Путаюсь¬пута¬пута¬путась.

Элмер двумя руками обхватил голову и закачался, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Голова расплылась…

…и внезапно отвалилась.

Все застыли, подавившись воздухом. Голова скатилась на колени и скрылась в складках одежды, а из обрубка шеи в то же время повалил густой дым.

Он мгновенно заполнил комнату, скрывая всё из виду. Дым слегка раздражал легкие, но не был ядовит, поэтому Майза и остальные не обращали на него внимания, ползая по полу и пытаясь рассмотреть, куда подевался Элмер.

Вскоре дым рассеялся и они увидели… черные одежды, которые носил Элмер, и на полу валялась жестянка, которая, скорей всего, и была источником дыма.

– Как обычно, хитрый… – сказал Майза, осматриваясь сквозь поредевший дым. Вокруг ничего не двигалось – видимо, Элмер сбежал, когда газ только начал распространяться.

– Так всегда делают фокусники, – ровно заметил Чес, рассматривая черную ткань. – Он исчез, и осталась только его одежда.

И в этот момент…

– Игра! Как насчет сыграть?

В комнате зазвенел голос Элмера. Он странно отражался от каменных стен, счастливо перекатываясь между ними.

– Я бы предпочел, чтобы ты прекратил играть.

– Я собираюсь прятаться от вас месяц, начиная с нынешнего дня, и продолжать свою работу! Если вы сможете меня поймать, в награду я расскажу вам всё, что вы хотите узнать!

– Элмер.

– Смирись, Майза, – посоветовал Чес. – Мы с тобой прекрасно знаем, что если Элмер вбил себе что-то в голову, его не заставишь передумать.

Согласившись с Чесом, Майза отступил.

– Ладно…

– Ура! Великолепно! Майза, я знал, что ты поймешь! Теперь я поприветствую вас ещё раз! Позвольте мне представить вас этой застывшей во времени деревне, нет, точнее, поселку, который существует сам по себе в другом измерении! Другими словами, он четырехмерный! Фантастика! Я очень жду, что вы серьезно отнесетесь к своей роли в этой игре!

Элмер договорил, и его голос рассыпался затухающим смешком, а вскоре стихло и последнее эхо. Майза тяжело опустился на стул и глубоко вздохнул.

– Полагаю, мне пора было бы уже и привыкнуть, учитывая, что постоянно творится в Нью-Йорке.

– Точно, хотя Айзек и Мирия, в отличие от Элмера, естественны.

– Это кто? – спросил Нил, услышав незнакомые имена, но прежде чем Майза и Чес успели ответить, раздался стук в дверь.

Деревянная дверь забавно выделялась на фоне каменных стен, а из-за неё донесся девичий голосок.

– Э.. Я заварила чай.

– О, извиняюсь. Заходите, – сказал Майза, временно принимая роль хозяина дома.

– Прошу прощения.

Вошедшая девушка тоже носила красное, но отличалась от тех троих, которые скакали на лошадях. Очень похожие, но всё-таки немного другие стиль прически и черты лица.

Она заметила, что в комнате нет Элмера, и остановилась, нервно оглядываясь.

– Элмер загадал нам искать его, но может, мы просто спросим эту девушку, где он? – предложил Нил.

Чес выступил вперед, всем телом изображая маленького мальчика.

– Эй, а кто ты Элмеру? – спросил он, используя право детей задавать прямые вопросы, не взирая на общественные приличия. И девушка ответила так же прямо.

– Я… живая жертва.

--------

Для горожан не было способа узнать, как долго существовал поселок. Изредка старики намекали, что знают больше, чем рассказывают, но время прошло – и, один за другим, они ушли, забрав свои знания в могилы.

Большинство же нынешних жителей выросли, не зная ничего кроме города, и для них плотная стена деревьев вокруг была все равно что водопады с края мира.

Любопытные пробовали пройти через лес, но их надежды и жажда знаний всегда оставались неисполненными и неутоленными.

Они даже не знали, что деревья растут неестественно близко друг к другу, потому что с самого начала их никто не учил тому, что естественно.

Лес был слишком велик, чтобы пройти его пешком. Многие поворачивали назад побежденными, а некоторые не возвращались вовсе. Горожане шептались, что лес уничтожает чувство направления, путает будущих путешественников и заставляет их ходить по кругу снова и снова. Посреди единственной существующей дороги размещался тоннель, перекрытый наглухо запертой дверью, и, когда недавно он обрушился, путь стал абсолютно непроходим.

Но была и другая дорога, ведущая глубже в лес. Та, по которой время от времени прибывал коробейник.

На ней стояли ворота, сквозь которые не мог пробраться никто, кроме железной самоходной повозки коробейника. За прошедшие годы несколько человек пытались забраться в неё и контрабандой уехать… но они тоже так никогда и не вернулись.

Горожане поняли опасности «внешнего мира» и соответственно воспитали детей.

Внешний мир опасен. Там ничего нет. Город – это всё.

Дети знали, что это ложь. Но атмосфера поселка не позволяла озвучивать такие мнения… и кроме того, детей ужасно пугало то, что лежало за пределами городка.

Блестящие серебристые птицы, что иногда пролетали высоко у них над головой. Огромные, какие и представить нельзя, они кричали странными и грозными голосами и, внушая страх, казались жителям вестниками дьявола.

Но, не считая дьявольских птиц, поселок был не таким уж и плохим местом для жизни. Они сами себя обеспечивали, а торговец привозил масло для ламп. Коробейник сам был доказательством того, что «внешний мир» существует, но горожане предпочитали не обращать на это внимания. Торговец никогда не разговаривал с ними о внешнем мире и на самом деле никогда не покидал своего экипажа, и даже не опускал окно.

Неписаное правило не поощряло разговоры с коробейником, а предыдущий мэр издал указ, запрещающий жителям уезжать из деревни. Указ сочли совершенно естественным, и жизнь потекла дальше без волнений.

Конечно, были и проблемы. Неважно, что жители не могли уехать, даже если хотели, иногда в городе появлялись чужаки и заявляли, что пришли снаружи. Все они натыкались на поселок случайно, и некоторые даже не знали языка. Но… большинство горожан не знало понятия «посторонний», потому что для них вообще не существовало «той стороны». Такие пришельцы были просто опасными демонами.

Например, группа местной молодежи решила последовать за первым из визитеров, очарованная его описаниями мира. Они ушли с чужаком, не послушав старших и забив себе головы историями о внешнем мире.

И никто из них не вернулся обратно.

Все согласились, что их соблазнил демон.

После этого существование чужаков просто игнорировали.

Если же раз в десять лет они приходили, от них немедленно избавлялись… буквально стирая с лица земли.

Они оставались в лесу, боясь внешнего мира и возможности раз и навсегда отринуть привычную жизнь.

Некоторые волновались о вымирании, но всё равно все жили относительно счастливо, проводя дни в мире и покое.

По крайней мере до тех пор, пока пять лет назад не появился демон по имени Элмер…

-------

Настоящее время.

Ночью после ухода Майзы с друзьями видные люди деревни собрались за маленьким столом. У всех без исключения были мрачные лица, а на некоторых даже проступал страх.

Дело было серьезное. Даже неподвижный и тяжелый воздух в комнате, обшитой деревом, угнетающе давил на людей, как будто над ними в любой момент мог разразиться огненный шторм.

– Что мы будем делать, мэр?

– Меня там не было. Правдивы ли слухи?

– Теперь демонов стало больше? Объясните, что происходит!

– Что теперь будет с деревней? Что оно сказало?

Мэр, Дез Нибиль, игнорировал нервные крики горожан и молча сидел с кислым, будто лимон съел, выражением лица.

– Сделайте что-нибудь! Приехало ещё четверо?! И они все демоны?!

Вместо мэра ответил один из юношей – тот, который днем выстрелил Майзе в ногу.

– Да, я своими глазами видел. Точно, как оно. Я не знаю насчет трех остальных, но очкарик, бесспорно, союзник демона!

– А тот, в жуткой маске, говорит на непонятном языке. Наверно, это код, который только они понимают. Язык проклятий!

– Н-но, вы думаете, что девушка тоже демон?

– Ну, э-э, я… думаю. Стоп, нет, нет, может, она и нет.

Очарованным красотой Сильви было трудно её судить.

– Я заметил еще ребенка, хоть он и быстро спрятался.

– Точно, четверо, считая ребенка. Как бы то ни было, они уехали в замок, как только Элмер их позвал. Но… то, на чем они ехали… Думаете, они связаны с коробейником?

– Мы говорим не про коробейника. Важнее решить, что мы собираемся теперь делать? Не думали, мэр?

Горожане замолкли и повернулись к Дезу.

Он испустил долгий вздох и тихо забормотал, будто сам с собой разговаривал.

– Я надеялся схватить их прежде, чем они свяжутся с ним, но… судя по тому, что он прислал вестников, думаю, он знал, что они приехали. Вопрос в том, что они с нами сделают, учитывая, что мы угрожали им оружием?

– Это всё мы знаем! Мы спрашиваем, что нам делать-то?!

– У нас нет выбора! Мы должны подождать и узнать, что он скажет! Мы не можем строить планы, ничего не зная! – зло рявкнул мэр, но горожане не отступали.

– Если они придут мстить под покровом ночи, мы обречены!

– А если они решат запросить больше… нам придется вскрыть запасы еды.

– Они заморят нас голодом!

– Мэр ты или нет?! Сделай же что-нибудь!

– Хватит!

Дез заорал, стукнув кулаком по столу, на лбу вздулась вена.

– Что вы хотите, чтобы я сделал? Включите мозги, прежде чем скулить, как побитые псы! У вас есть хорошие идеи? У вас есть хоть какой-то план, как их убить или заставить убраться? Единственная разница между вами и мной – я мэр, а вы нет! Если хотите, я передам пост любому из вас! И тогда посмотрим, что за великий план вы родите! Посмотрим, как хорошо вы сумеете управлять поселком!

Никто из горожан ничего не ответил. Никто из них не мог придумать другого плана кроме «подождать и посмотреть».

Тишину прорезал громкий голос позади Деза.

– Ты слишком суров, отец!

– Фелт. Тебя это не касается.

В дверях стоял мальчик лет шестнадцати. На его лице ещё виднелись следы детской мягкости, но взгляд уже был ясным и твердым.

– Горожане просто волнуются. Как и я. Поэтому, отец, мы все ищем у тебя поддержки.

Дез хранил молчание.

– Сейчас не время спорить. В час трудностей мы должны объединиться для защиты города.

Он сказал это прямо, почти по-детски, но эти слова успокоили горожан, уже готовых потерять голову.

– Сейчас мы должны сделать, что сказал отец, и посмотреть, что случится. Женщина и ребенок могут быть заложниками или пленниками… и мы сумеем найти слабину. Мы должны притвориться покорными и выжидать шанса проявить себя.

Горожане переглянулись, обдумывая предложение парнишки. После краткого и суматошного обсуждения большинство из них выразило согласие, и было решено на некоторое время оставить всё как есть.

– Вот и хорошо, правда, отец?

– Делай, что хочешь, – кисло сказал Дез, встал и вышел из комнаты, наверно, раздраженный из-за того, что сын занял его место.

В удаляющуюся спину бросил вопрос один из встревоженных жителей:

– Но мэр, если они попросят ещё живых жертв…

– Я знаю. У нас осталась всего одна. Потом нам действительно придется начать отдавать деревенских девушек.

-------

Сердитый голос доносится из ратуши, когда я иду спать в свою лачугу. Голос Господина Деза.

Возможно, я снова где-то ошиблась, хоть и не помню ничего такого.

Не хочется, но я должна убедиться.

Ратуша слегка приподнята над землей. Когда я поднимаюсь по ступенькам, то понимаю, что внутри много людей. Наверно, они обсуждают Господина Элмера. Может, тот крик и не имеет ко мне отношения.

Когда я подхожу к двери, она внезапно открывается.

Удар.

Дверь сбивает меня с ног, и я падаю на пол.

Болит нос. Я дотрагиваюсь до него и обнаруживаю кровь.

– Блин! Что-то дверь заело! – раздается над головой голос Господина Деза.

И тут же мое тело пронзает острая боль – снова и снова, несколько раз.

– Черт! Черт! Черт!

Глядя на меня сверху вниз, Господин Дез дергает дверь, снова и снова впечатывая её в моё тело.

Я скрючиваюсь и еле уворачиваюсь от очередного удара дверью.

Но, пытаясь встать, теряю равновесие и растягиваюсь в дверном проеме. Сокрушительная боль знакомится с моими ногами.

– А, теперь она просто не закрывается!

Снова и снова агония атакует мои чувства. Боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-боль-больно-больно-больно-больно-больно-больно-больно…

Я теряю способность выражать свои чувства словами, и тело само сворачивается и замирает.

Удары прекращаются, и над головой я слышу возбужденный голос Господина Деза.

– Эй, бесполезная девка, ты забрызгала кровью весь косяк! Чтобы к рассвету всё вычистила!

Господин Дез уходит в отвратительном настроении, за ним идут и остальные горожане, переступая через меня

– Как неудобно…

– Она подслушивала?

– Честное слово…

Жители огибают меня, как обходили бы труп собаки. Хмурятся и говорят обо мне, как о чем-то грязном.

Это происходит постоянно. Ничего нового. Но почему это сейчас так меня задевает? Наверно, из-за гостей Господина Элмера.

Когда мне удаётся подняться на ноги, передо мной стоит только Господин Фелт.

– Не похоже, что ты ранена. С тобой всё в порядке?

Господин Фелт дарит мне сочувственный взгляд и уходит, бросая через плечо:

– Если они снова попросят живую жертву, возможно, придется отдать тебя. Это нужно для блага деревни. Мне очень жаль.

Господин Фелт не бьет и не презирает меня.

Но и не помогает мне.

Я знаю. Ничего не изменится.

Такова моя судьба. Я не должна думать об иной.

Ничего не изменится. Всё в порядке. День будет идти за днем, ровно и постоянно.

Но даже тогда, а-ах, даже тогда.

Почему пришедшие снаружи так добры ко мне?

Они не пинают меня, они не бьют меня, они не злятся, если я сплю в кровати.

Может быть, Господин Элмер единственное исключение?

Меня поддерживала только эта мысль.

Я уже знала.

Знала, что может существовать и другой мир, кроме поселка и леса.

Так почему я должна была жить здесь и терпеть?

Господин Элмер говорил мне, что существуют места гораздо лучше этого, но есть и те, что гораздо хуже. Но, пока есть возможность, я хочу верить в крошечный шанс, что завтра будет лучше.

Я хочу уехать. Куда угодно из поселка. Куда угодно, где я смогу жить без побоев, обид и одиночества.

Но это мечта, которую я не могу себе позволить.

Надежда, которая никогда не исполнится.

Потому что уход отсюда означает мою смерть.

Было бы лучше оставаться безразличной, но так случилось, что я обзавелась невозможными мечтами и тщетными надеждами.

Мне грустно. Я почти почувствовала ненависть к тому, кто подарил мне улыбки, кто научил меня счастью, к Господину Элмеру.

Я помню. Я ясно помню.

Это чувство… ненависти.

Я возненавидела Господина Элмера даже раньше, чем горожан.

И это огорчает меня пуще прежнего.

Мне кажется, что я не должна существовать в этом мире.

-------

23-е декабря, ночь.

Старый замок.

Упала ночь.

Тьма, столь ясная, что сама казалась замерзшей, заставляла содрогнутся от холода даже воздух зимнего леса.

Крыша старого замка в лесу была плоской, по ней можно было ходить, как по полу. Только дозорная башня на южной стене заканчивалась конусом, по которому не погуляешь.

На его склоне лежал человек и смотрел на звезды.

– Элмер.

При звуках своего имени человек взглянул вниз.

– А.

Краем глаза он увидел торс мальчика. Нижнюю часть тела скрывал край крыши, пока он пытался на неё взобраться. Наконец, Чес вскарабкался наверх.

И пока он переводил дыхание, Элмер его поздравил.

– Так ты нашел скобы возле окна. Я впечатлен, – откровенно сказал Элмер. – Ты один пришел?

Прежде чем ответить, Чес оглянулся вокруг.

– Это очень странный замок. Общий дизайн похож на крепости Люксембурга, но коническая крыша из Дании… Будто его слепили из вороха кусков разных замков.

– Ты умница. Я удивлен… Я всего этого не знал.

– Половину заметил Майза.

– Ха-ха, а как насчет добавить черепицы и горгулью-другую, пока мы здесь?

Чес ясно улыбнулся Элмеру и аккуратно зашагал по покатой крыше.

Элмер смотрел, как он подходит, и внезапно вскочил на ноги. Малейшая ошибка – он рухнет вниз на землю, но на лице не было ни следа тревоги.

– Хе-хе-хе, ты думал, что загнал меня в угол, но сейчас увидишь, как ошибался! Думаешь, ты можешь поймать меня, Элмера «Ноги от Бога» Альбатросса?

– И куда ты собрался бежать? – спокойно заметил Чес.

Элмер осмотрелся и задумался.

– Э?

До соседних частей крыши было не добраться, а прыжок до земли от самой нижней точки, которой он мог достичь, стоил бы гораздо больше, чем пара сломанных костей. Может он и бессмертный, но боль это боль. Он стоял неподвижно, и на лбу собирались бисеринки пота.

– Ладно, э-э, раз ты пришел сюда, я убегу на другую половину конуса.

– И мы вечно будем бегать по кругу?

– Как тебе идея поучаствовать в опыте, который сотрясет основы современной науки, и узнать, сколько раз нужно обежать вокруг, чтобы превратиться в масло***?

– Я отказываюсь, – ровно ответил Чес, и Элмер склонил голову к плечу.

– Я думаю, что человек, первым придумавший, как превратить тигров в масло, был гением, ты согласен?

– Тебе не нужно пытаться меня отвлечь. Я пришел не за тем, чтобы ловить тебя. Я хочу просто поговорить.

Чес сел, где стоял, и растянулся на склоне крыши.

– Поговорить? Я же сказаааал, если ты меня не поймаешь, я не…

– Не о том. Это личное.

– Хмм?

Элмер подошел чуть ближе, заинтригованный внезапной серьезностью Чеса.

– Ты все равно любишь забраться ночью куда повыше. Я помню, что на корабле ты каждую ночь забирался в воронье гнездо и любовался звездами.

– А… Аа… Ааа, да. Вот откуда ты знал, что я здесь? Я, знаешь ли, не ожидал, что меня найдут в первый же день. Я весьма удивлен.

– Что, ты правда собирался прятаться месяц подряд?

Вместо ответа Элмер оперся о скат и приподнялся, чтобы посмотреть Чесу в лицо.

– Так о чем ты хочешь поговорить?

«Он знает, что мне трудно начать разговор».

Чес беспокойно вздохнул, понимая намерение Элмера.

Наконец, решившись, он фальшиво улыбнулся и открыл рот.

Но Элмер прервал его прежде, он чем успел что-то сказать.

– Не заставляй себя улыбаться. Тебе не идет, – спокойно сказал он.

Чес резко втянул воздух, его лицо превратилось в маску.

А через секунду на нем проступило странно зрелое выражение. Как будто на Элмера смотрел совершенно другой человек.

– Вижу, ты такой же псих, как и раньше.

– Э? Почему ты внезапно начал вести себя, как взрослый?

– …Что?

Чес смутился. Он-то думал, что Элмер заметил его истинную натуру и предупредил, что не стоит её скрывать.

– Ты не понял моего притворства?

– Нет, вообще-то я говорил про твою фальшивую улыбку, а не про… Что? Ты притворялся?

– Вижу, дураком здесь оказался я… – пробормотал Чес, устало склоняя голову, и Элмер наконец понял, что происходит.

– А! А, точно, теперь дошло. Ладно, я понимаю. Хорошо. Оставь это мне. То есть, да, я не знаю, почему не заметил раньше. Я должен был сообразить, что странно вести себя, как ребенок, после трехсот лет. Точно, прости, прости, что не заметил.

Чес просто смотрел на небо и вздохнул, услышав легкомысленный ответ Элмера. Когда белый пар его дыхания заклубился в воздухе, бессмертный в облике мальчика тихо заговорил.

– Странно, что Майза за семьдесят лет с нашей встречи ни разу об этом не заговорил. И не думаю, что Нил или Сильви заметили.

Его глаза по-прежнему казались глазами ребенка, но во взгляде светилась тревога.

– У меня один вопрос. Кем ты нас считаешь?

– Спутниками.

Ни капли сомнения. Элмер просто и коротко ответил в ту же секунду, когда вопрос сорвался с языка Чеса.

Чес удивленно распахнул глаза, и взволнованный Элмер начал подыскивать другой ответ.

– Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, стоп, стоп, стоп. стоп, стоп. Кажется, в моих устах «спутники» звучит не бесхитростно, а, скорее, фальшиво, да? Я бы хотел назвать тебя дружком, но ты взрослый и старше трехсот лет, так что… может, друг семьи, или погоди, компаньон, наперсник.. может коллега? Товарищ… нет, наверно, стоит добавить латинского колорита и сказать амиго… компания… отряд… команда… et cetera.

«Он действительно сказал вслух "et cetera"…»

Разумеется, Элмер не мог слышать мысли не верящего своим ушам Чеса и продолжал бубнить, а под конец хлопнул в ладоши.

– Точно, лучше всего нам подходит выражение «сообщники»…

– Конечно, нет. Что за дурацкий вывод, – хлестко сказал Чес, перебивая Элмера, прежде, чем тот продолжил.

– Но Денкуро мне говорил: «Вы с Хью, наверно, сообщники».

– Это была не похвала… Ох, нет, я сам виноват, что задал серьезный вопрос.

– Давай, не веди себя, как Майза. Чуть больше походи на ребенка, ладно?

Чес внезапно рыкнул, злясь на небрежные слова Элмера.

– Прекрати. Я сказал тебе, что больше не сопляк.

– Ага. Полагаю, ты прав. Но если честно, довольно жутко слышать от тебя такие слова. Ты вечный мальчик, другими словами, единственный в мире житель Небыляндии, так улыбайся, как положено ребенку. Вид искренней детской улыбки делает людей счастливыми. Хотя не могу наверняка сказать, относится ли это к людям, которые не любят детей, ха-ха-ха-ха-ха.

– Значит, ты говоришь, что неважно, кем я себя чувствую?

– Я не это имел в виду! Это тебе решать! Взрослому сложно смеяться смело, как ребенок, но ты ведь можешь, правда? Кроме того, ты можешь покупать дешевые билеты в кино, ходить на Хэллоуин за конфетами, ну и всё такое, что доступно только детям. И можешь вести себя по-взрослому, только когда тебе это удобно, как сейчас, например. И, как я сказал, ты можешь делать людей счастливее одной улыбкой. Все улыбнутся, и тогда ты улыбнешься тоже. Подумай, одним действием ты можешь наполнить окружающих счастьем! Черт, я завидую!

Чес нахмурился, не понимая точку зрения Элмера.

– О чем ты вообще говоришь? Знаешь, я уже давно размышляю на эту тему – твое пристрастие к улыбкам меня озадачивает. Просто улыбка принесет людям счастье? Ты настолько наивен?

– А что?! Улыбка – это одна из эмоций высшего ранга, какой только способен демонстрировать человек! Разве ты не знаешь азиатскую пословицу, что удача приходит к веселым?

– Пословица – это всего лишь пословица. Кроме того, на основе чего ты делишь эмоции по рангам?

– Моих предпочтений, – быстро ответил Элмер. Чес подавил долгий страдальческий вздох.

– Как мог стать алхимиком некто настолько алогичный?

– Ха-ха-ха! А те, кто пытались получить золото из низменных металлов, значит, могут быть ближе к логике?

– А-а-а, ты сам это сказал! – завопил Чес, сжимая голову руками. – Ты отрицаешь собственное существование!

Элмер расхохотался и сел рядом.

– Тебе не кажется высокомерным с нашей стороны изначально называть их низменными металлами? Какое право мы имеем ковать и плавить их, делать из них всё что угодно, а потом называть их неблагородными?

Элмер вскочил на ноги и закружил вокруг Чеса, будто дразня. Совершенно бессмысленное действие, но, похоже, Элмер им чрезвычайно наслаждался.

– Примерно в 15 веке алхимики разделились на две группы. В одну собрались люди, которые изучали всё, что могли, которые заложили основы современной науки. Во вторую – мистики, которые пытались добиться фундаментальных целей алхимии. Думаю, мы из вторых. Иначе, подозреваю, мы бы никогда не согласились, чтобы Майза попробовал призвать демона. Хотя, с другой стороны, Хью и Сциларда можно отнести и к тем и к другим. Я пытаюсь сказать, что мы вызвали демона и получили бессмертие. Поэтому, учитывая через что мы прошли, глупо быть логичными. Тебе не кажется, что самое время пожить истинными чувствами?

Так что улыбайся, Чес.

– Истинными чувствами? Если говорить правду, из-за тебя я так взбешен, что готов взорваться, – холодно произнес Чес, прищуренными глазами глядя на Элмера.

Тот заметил и прекратил кружить. В отличие от Чеса, его глаза были широко распахнуты.

– Но почему?! В такую прекрасную ночь расстраиваться вредно для здоровья. Укорачивает жизнь на годы. Погоди. Да. Я понял, прием. Стоп. Не смотри на меня, как на бродячую собаку, которая решила тебя обнюхать. Ладно, я серьезно тебя слушаю. Наверно, я слегка перевозбудился из-за звезд на небе.

– Ты никогда не умел быть серьезным… Но расстроило меня не это. А то, о чем я и хотел тебя спросить, – твоё проклятое спокойствие.

– Хе-хе-хе, приму за комплимент.

– Это не комплимент! И ни капельки не должно им быть! Вечно ты всё к шуточкам сводишь. Но на этот раз, ответь мне серьезно.

Элмер ухмыльнулся горячему взгляду Чеса и сел рядом.

– Скажи мне, почему ты не спросил, кто съел Сциларда?

И прежде чем Элмер смог ответить, бессмертный малыш продолжил:

– Как ты смог так легко нас приветствовать? Мы же могли приехать, чтобы напасть! Я даже клал правую руку тебе на лицо, нет, на голову! А ты даже не попытался её стряхнуть! Ты не показал ни единого признака ужаса, твоё выражение ничуть не изменилось! Как?! Как ты можешь не видеть опасность? Ты веришь, что тебя не съедят? Так истово веришь, что никто из нас не изменился за прошедшие века?!

Чем дольше молчал Элмер, тем задиристей становились слова Чеса.

Когда Чес сделал паузу, чтобы набрать воздуха, Элмер застенчиво улыбнулся и посмотрел ему прямо в глаза.

– Я забыл.

– Что-о?!

– Нет-нет-нет, ладно, я только что вспомнил про это правило. Значит, так и умер старик Сцилард? Я совсем забыл.

– Я сказал, ответь мне серьезно!

Голос Чеса повысился до крика, но улыбка Элмера не дрогнула.

– Нет, это не шутка. Я не вру, я правда забыл.

Чес сдался. Элмер всегда был лжецом и плутом, но сказав «я не вру», он всегда говорил правду.

Другими словами, если Элмер не изменился, то он действительно забыл, что бессмертные могут пожирать друг друга. Чес понял, что поверить в это – невозможно, и смутился, будто вся его прежняя жизнь вылетела в трубу.

– Ты врешь…

– Я говорю правду.

– Ты врешь! Ты… ты сбежал потому что боялся, что тебя тоже сожрут, да? Поэтому ты спрятался в этом месте!

Обвинения Чеса звучали отчаянной мольбой, но Элмер безжалостно замотал головой.

– Я странствовал по свету не для того, чтоб избежать Сциларда и остальных. И даже если бы я не забыл правило, я бы приветствовал вас точно так же.

– Ты врешь.

– Говорю тебе, нет. Я знаю, что ты не такой, и даже если Сциларда съел кто-то из вас, я не собираюсь вас отталкивать.

– И ты ждешь, что я пове…

Как только Чес вскочил на ноги, чтобы посмотреть на Элмера сверху вниз, тот схватил его правое запястье и положил ладонь на свой лоб. Если Чес хотя бы на мгновение подумает, что хочет есть, то элмеровы тело и память втянутся прямо в его правую руку.

Но холодным потом покрылась спина Чеса, а не Элмера. Он вывернул запястье из хватки Элмера и убрал ото лба взмокшую ладонь. Пульс грохотал в ушах, и дыхание ускорилось.

Элмер успокаивающе улыбался.

– Теперь ты мне веришь?

Чес тупо смотрел на совершенно бесстрашное, полностью расслабленное лицо Элмера, потом собрался с мыслями и отвел взгляд, неслышно ругаясь. Однако при внешности маленького мальчика, чей голос ещё даже не начал ломаться, выражение досады не произвело и половины должного эффекта.

– …Как… Как ты мог такое сделать? – умоляюще спросил Чес, глядя на Элмера глазами полными скорби и сожалений.

– Как вы можете так поступать… Не только ты, Элмер. Майза, Бегг, Сильви, они все с самого начала приняли меня безо всяких сомнений. С Нилом сначала были некоторые проблемы, но теперь и он мне открылся. Нет, не только мне. Они все доверяют друг другу. Они все верят, что никто не собирается съесть остальных!

Чес уставился в пол, помотал головой и продолжил слабым, сломленным голосом.

– Я знаю, что люди меняются. А ещё, что люди изначально злы! Я знаю! Но некоторое время назад, не уверен, когда точно, я начал в этом сомневаться. Десятилетия назад я приехал в Нью-Йорк в одиночку. Я собирался встретиться с Майзой и сожрать его. Но по пути я встретил других бессмертных. И не только там: в Нью-Йорке оказалась целая толпа других бессмертных, которые не пили с нами на корабле! Можешь в это поверить? Но неважно. Больше всего меня напугало то… что каждый из них был хорошим человеком!

Кроме них были и ещё бессмертные.

Это Элмера удивило, но он не стал заострять внимание. Кажется, Чес был потрясен гораздо больше, чем хотел показать, потому что, сам того не замечая, выпалил важную информацию.

– Разве это плохо?

– Конечно, нет! Я же сказал, я лучше кого бы то ни было знаю, что люди изначально злы.

Мгновение колебаний, и Чес решился, открыл рот и произнес:

– Я съел Фермета.

Фермет. Элмер молчал. Хотя им никогда не выпадал шанс поговорить, если память ему не изменяла, Фермет был одним из алхимиков на борту и опекуном Чеса.

– Фермет бесконечно меня мучил, говоря, что это необходимые тесты. И я ему верил. А он продолжал меня терзать ещё сильнее!

Неожиданное признание лишило Элмера дара речи. В его воспоминаниях Фермет не казался человеком, способным сотворить такое с Чесом, который был ему как сын или младший брат.

– Но знаешь, что? Я ему верил. Я верил ему после всего, что он со мной сделал, а потом, в один прекрасный день, он попытался меня сожрать! Я боролся за свою жизнь, и внезапно моя правая рука оказалась у него на голове… Представляешь, какой ад передо мной распахнулся? Куда я рухнул, когда понял, что человек, которому я доверял больше всех, наполнен чудовищным злом! И как мучительно держать его теперь в себе! Поэтому я возненавидел весь мир. Я решил, что зол весь мир, со мной в придачу. Но почему, почему, они все так добры ко мне?! Я чувствую себя единственным плохим человеком на земле. Ты и Майза, и Айзек, и Мирия, и Фиро, и Эннис, и как, почему вы все… вы все…

Чес склонил голову, неспособный больше выдавить ни слова.

Элмер помолчал, посмотрел на звезды и тихо сказал, будто сам себе:

– Я тебе завидую.

Чес медленно поднял голову.

– Правда. Смотри, Чес. Хороши люди или плохи, подумай так: пусть из шести миллиардов живущих 99,9% – злые. Значит, с тех пор как ты сел на поезд, тебе повезло одного за другим встречать только людей из оставшихся 0,1%! Какова вероятность? Это будто номер в лотерее выпал два раза подряд, и у тебя оба выигрышных билета! Астероид столкнулся с Землей, и стадо шимпанзе написало все пьесы Шекспира!

Бурный поток слов из уст Элмера заставил Чеса почувствовать себя ещё более смешным. Факт, что он знал, что Элмер не пытается успокоить его пустыми словами, а выражает своё искреннее мнение, только причинял больше боли.

– Я завидую твоему оптимизму…

– Оптимизм или нет, но я говорю правду. И пока мы здесь, я хочу прояснить, что ты сам по себе хороший парень, Чес, так что расслабься и поживи немного.

– Не надо меня утешать. Я просто зол. Никто ничуть не изменился, только я становлюсь всё хуже и хуже. Я единственный меняюсь. И это бесит меня до невозможности.

Чесу было больше нечего сказать и он развернулся к поручням, которые вели вниз с крыши. Но как только он собрался спускаться, Элмер сказал ему в спину.

– Ты странный. Если ты так сильно беспокоишься о том, не плохой ли ты человек… значит, ты хороший.

– Всё не так просто.

– Чес, ты просто вырос, вот и всё. Ты не изменился. Ты просто узнал и светлую и темную стороны мира. Это хорошо. И если ты всё ещё думаешь, что слишком изменился… то ты можешь измениться снова. Как замерзшая вода может снова растаять, люди тоже могут, если захотят.

Элмер застенчиво почесал голову и засмеялся.

– Если хочешь снова растаять, просто окружи себя теплом. Даже если не можешь заставить себя принять доброту, по крайней мере, ты можешь признать её, правда?

– Я не знаю, как ты можешь спокойно это говорить. Какая тебе разница, изменяюсь я или нет?

– Я уже сказал. Ты выглядишь лучше, когда улыбаешься, как ребенок. Не только ты. Большинство людей на планете рождены, чтобы лучше выглядеть с улыбкой. Так что, если ты хочешь улыбаться, я помогу, чем смогу. О, хотя я попрошу тебя не просить меня никого убивать или умирать самому.

Чес остановился и оглянулся с каменным лицом.

– Значит если я скажу тебе прыгнуть с крыши, ты прыгнешь? Это же тебя не убьет.

Элмер не ответил.

– Ты не должен так легко раздавать обеща…

Закончить он не смог.

– Ладно, заметано. Вот.

– Э?

С нелепым и нерешительным криком Элмер исчез.

Чес понял, что случилось, только когда снизу донесся глухой звук удара о землю.

И через секунду – гомон, когда Майза со товарищи выбежали узнать, что произошло.

– Элмер? Элмер, очнись!

– Что? Ты собираешься тут изображать труп?

– Хмм, как удачно. Надо связать его, пока он не очнулся…

Чес уставился в звездное небо, слушая голоса внизу. Нечитаемое выражение мелькнуло на его лице под тихое бормотание.

– Прости, Элмер… Я ценю усилия, но улыбка не появится…

-------

* – Работник сцены, полностью одетый в черное, который двигает декорации в театре кабуки. Зрители считают его невидимым.

** – Никко Эдомура или Деревня Эдо – тематический парк в стиле феодальной Японии эпохи Эдо (1603-1868). Один из аттракционов – Театр Ниндзя, где переодетые актеры играют несколько представлений в день.

*** – Из «Истории черного малыша Самбо" Хелен Баннерманн, сказки, в которой индийский мальчик Самбо обманул четырех голодных тигров и заставил их бегать вокруг дерева, пока они не превратились в масло.

@темы: Перевод, Book 5

---

[Эл Нортон]

А вы видели, видели?
В сети появилось превью обложки 1935-B: Dr.Feelgreed.

@настроение: нетерпение же, нетерпение. новелла еще не вышла, а я уже хочу перевод.

@темы: Annonce, Baccano!, Information

---

[mary the chain]

Приятно познакомиться, я новый переводчик.
За подобный проект берусь впервые, так что советам, поправкам и тапочкам буду только рада. Но, надеюсь, вам дебют понравится.
Кстати, в ходе перевода возникла одна весьма значительная непонятка, суть проблемы и голосование - после пролога.

В общем, наслаждайтесь

Baccano! 2002: Bullet Garden [A-side]

Пролог I: Любящие кино бизнесмены.

----------
Август 2002. Где-то в Южной Америке.
----------

Звон-звон-лязг-лязг-звон.

– Эй, слышали когда-нибудь о фильме "Скорость"?
– Я видел первую часть.
– И я.
– И я.
– И я тоже.
– Нет, я не первый фильм имею в виду. Я про "Скорость 2".
– Это тот, где Уиллем Дефо сыграл злодея?
– Точно! Ну ты даешь! Настоящий киноман, раз в первую очередь вспомнил его, а не Сандру Баллок.

Лязг, звон.

Атмосфера за столиком начала постепенно разряжаться под ритмичное позвякиванье столовых приборов о фарфор. Время едва перевалило за полдень.

Это местечко было расположено на самом юге материка, поэтому сейчас там царила самая настоящая зима. В помещении было настолько зябко, что еда в тарелках моментально остывала, казалось, что внутри, что снаружи-температура везде одинаковая. В потолок были вмонтированы отопительные системы, но толку от них – практически никакого. Пронзительный ветер врывался внутрь сквозь распахнутые настежь окна и бесчисленные дыры, зияющие в стенах.
Если присмотреться повнимательнее, можно было заметить, что окна вовсе не открыты--рамы все еще были плотно затворены.
А осколки стекол – рассыпаны вокруг.

Что же до общего впечатления...

Багровые пятна и потеки, расцветшие на стенах и полу, по всему ресторану, сразу бросались в глаза.

Около дюжины мужчин и женщин продолжали спокойно ужинать и беседовать за столиком, стоящим в середине комнаты. Они были разных рас, разного телосложения, возраст, вероятно, от двадцати до сорока.
Пол вокруг них был усеян телами мертвых.

Если бы весь ресторан можно было сравнить с обеденным столом, эти трупы изображали бы блюда, обильно политые кетчупом и расковырянные вилкой.
Компания продолжала беспечно смаковать пищу, будто не замечая мертвецов.

– Дефо просто потрясающ! Ему удалось в одиночку захватить управлением лайнером с ноутбука!
– Эй, раз уж ты говоришь о персонаже фильма, лучше называть его Гейгером*.
– Я что, должен помнить имена всех, кого он играл? По мне так все роли Уиллема и есть сам Уиллем.
– Хочешь сказать что агент ЦРУ из "Святых из Бундока" и Зеленый Гоблин из "Человека-Паука" – все они тоже Дефо?
– Конечно. Кстати, почему ты не упомянула "Взвод"? Это же одна из его самых значительных ролей.
– Я еще не смотрела этот фильм.
– Серьезно?
– А я смотрел!
– Мне еще не довелось...
– Хороший фильм?
– Ты просто обязан его увидеть!
– Ты так о каждом фильме говоришь.
– Стоп, стоп! Вернемся к Уиллему. Значит, вампир из "Тени вампира" – тоже Уиллем?
– Вообще-то, там он играл не абы кого, а Макса Шрека*. Хоть его назови по имени!
– Да кого это волнует?
– Ч-что? И-извинись! Немедленно извинись перед Носферату!
– И перед Николасом Кейджем!
– А он-то тут причем?

Разговор потихоньку начал терять смысл.
Невозможно было сказать кто кому и что говорил. Это выглядело как простое перебрасывание фразами.

– Но все же, Уиллем- просто гений! Никто на такое больше не способен!
– Но в конце-то...он окочурился, не так ли?
– Держу пари, он мог бы найти выход и спастись. С помощью силы пиявок!
– Пиявки, хм... Они замечательные. И лечат болезни.
– Какое пиявки имеют к этому отношение?
– Ты первый начал говорить о их силе!
– Ну и что? Я вам пытаюсь доказать, что угон круизного судна в одиночку-дело непростое. Такое достойно уважения. И опасения.
– Хмм...Действительно.
– Думаю, это так.
– Ты абсолютно прав.

Странная решительность в словах человека заставила компанию горько рассмеяться, покачивая головой.
Потому что тем, что они запланировали, было --

– В конце концов, кроме нас то же самое пытается сделать семья из тридцати человек.

Один из них вновь кивнул, ухмыльнувшись, и опустошил свой стакан сока.

– Думаешь, с ними придется туго, раз нас всего тринадцать?
– Я уверен.
– Возможно, будь мы Деннисом Хоппером или Кристофером Уокеном...

Остальные, тоже запив еду, расхохотались. Тарелки на столе уже опустели.
После всеобщего удовлетворенного вздоха беззаботный разговор продолжился.

– Неплохая тут атмосфера, скажу вам.
– Не напоминает начало "Бешеных псов"?
– Ага. Это круто.
– Тогда я – Стив Бушеми.
– Нет, я – Стив.
– Я хочу быть Бушеми!
– Не глупи. Как может девчонка быть Стивом Бушеми?
– Но ведь он-Мистер Розовый*, верно? Значит, для девчонки быть им – нормально.
– О чем вообще разговор? Об одном из этих японских сэнтай-шоу*?
– Конечно!
– Что это все должно означать?!

Тон непринужденной беседы не поменялся даже тогда, когда обстановка вокруг полностью преобразилась. Компания продолжала разговор, будто пребывая в блаженном неведении.Один из них повернулся к мужчине, оказавшемуся позади.

– А ты что думаешь?

Человек, к которому обратились, стоял как вкопанный меж грудой трупов и пресытившимися едоками, скрестив руки.

– Хмм...Я тоже люблю "Бешеных псов", -быстро пробормотал он на беглом английском.
– Это просто замечательно!
– Но я бы не сказал что наша ситуация похожа на ту, что в фильме.

Человек был гигантом, ростом с два метра. Его кожа была темно-коричневой, а усы – вполне распространенной формы в этих краях. Рядом с ним столпилась шайка людей, похоже это были местные жители. Но по манере их речи было понятно-они далеко не честные трудяги. Ружья, ножи и топоры в их руках только подтверждали догадку.
Их было примерно сорок. И все они окружили компанию за столиком плотным кольцом.
Здоровяк, все еще держа руки скрещенными на груди, похрустел шеей и пробубнил:

– Позвольте-ка спросить...вы - те, кто избавился от этих ублюдков на полу?

Мужчина, которому был адресован вопрос, повертел свой стакан в руках и бодро ответил:

– А что если и мы?
– Зачем вы их убили?
– Это наша работа.
– Вас кто-то нанял?
– Можно и так сказать. Так получилось, что нам поручили устроить разборку в этом ресторане. Вообще-то, надо было устранить только босса, но, видимо, мы немного перегнули палку. Не так ли, разбойнички?
– ...

После беззаботного ответа последовало горькое молчание.Несмотря на то, с какой скоростью росло напряжение в воздухе, остряк радостно продолжил:

– Эй, в этом городе вообще подают какую-нибудь рыбу кроме трески? Знаешь, когда мы были в Японии, там сервировали та-а-ак много блюд из морепродуктов, просто аквариум какой-то!
– У тебя что, проблемы по этому поводу?
– Не-а. Не люблю рыбу. Мясо лучше. Вот почему мне нравится эта страна – здесь много хорошего, качественного мяса!
– Рад слышать. Еще какие-нибудь жалобы или пожелания?
– Ага. Ребят, может опустите оружие?

Эта реплика, сопроводившаяся невинным пожиманием плечами, повергла компанию за столиком в приступ дикого хохота.
Воздух вокруг окруживших их людей, наоборот, все леденел.

Прохожие могли по чистой случайности заглянуть в ресторан. Но все они тут же на цыпочках отступали назад и уносили ноги, заметив внутри тех, с кем лучше было бы не связываться.
Полиция все не приезжала.
И, казалось, не приедет вовсе.
Только этого было достаточно, чтобы понять частью какой организации были эти местные, но сидящие за столом не подавали никаких признаков страха.
Громила, который, похоже, был главарем шайки, цедил слова сквозь зубы, устремив на них бдительный взгляд.

– Почему бы вам не пригласить нас за стол?

Понимая, что атмосфера накалилась до возможного предела, остряк за столом тихонько рассмеялся.

– Что насчет ... "Нет"?
– Ну, нет так нет. Знаете, как только я вас увидел, я понял – кое-кто точно не выберется отсюда живым.
– Хочешь сказать, что нам лучше уйти? Звучит прекрасно!
– Нет. Не думаю, что вы так просто отделаетесь...

Темнокожий внимательно наблюдал за своими собеседниками, крепко сжимая оружие в руке. Случись перестрелка, он, не колеблясь, спустил бы курок. Даже если его союзникам при этом грозила бы смерть.

– Боже мой, не мог придумать ничего получше? – пробормотал мужчина за столиком, вытирая рот платком. Он, похоже, был немного ошарашен дерзким заявлением, – Вы что, испугались нас? Тогда почему снайпера не наняли? Или бомбу на нас не сбросили?
– К сожалению, у нашего снайпера и подрывника сейчас сиеста.
– О да, это причина. А если мы пойдем и разбудим их, они что, в демонов превратятся? – промямлил остряк и поднял руки вверх, как при полицейском задержании, – Так значит, ты босс местной криминальной организации?

Другой человек за столиком вздохнул и кивком головы указал на предполагаемого главаря.

– Не похоже. Босс, который предпочитает лично соваться в такие опасные места, не стоял бы сейчас перед нами и, тем более, не угрожал.

Здоровяк все продолжал сверлить компанию свирепым взглядом, не обращая внимания на злобное хихиканье.

– Ты все сказал? Теперь решай: или вы идете с нами, или вы – трупы.
– Одну секундочку! Ребята, кажется, вы нас не так не поняли.
– Что еще?

Мужчина положил локти на стол, сопровождаемый подозрительным взглядом темнокожего, и поспешил разъяснить в чем же суть недопонимания, возникшего между ними.

– Знаешь, когда ты спросил, мы ли те, кто убил этих ребят...Помнишь, я ответил "А что если и мы"?
– ...
– Ну, как тебе сказать...вообще-то это не наших рук дело...

Он едко усмехнулся и окинул шайку взглядом, полным фальшивой жалости.
– Эй, Иллнесс, Смерть! Хватит прятаться. Давайте, покажитесь нам!

И вдруг...

Две черные тени мгновенно выскользнули из северо-восточного и северо-западного углов потолка соответственно и нависли над головорезами, перекрыв все пути отступления.
"Что за?!"

Еще до того, как они поняли что происходит--
Еще до того, как они осознали, что "существа", что напали с потолка, были людьми--
В ладонях теней появилось что-то черное.
Секунду спустя, тела разбойников рухнули вниз, нашпигованные свинцом.

Первым тишину нарушил человек, сидящий на углу стола.

– Это было уж слишком. Ну и бойню вы устроили!
– Чтоб у каждого по две пушки, да еще и с потолка! Где-то я это видел... Вспомнил! Смотрели "Расхитительницу гробниц"?
– Ага.
– Мне понравилось.
– Ты что, смотришь только популярное кино?
– Знаете, с той самой минуты, как я сел за эту игру, я знал что Лару Крофт должна играть Анджелина Джоли!

Беседа начала плавно возвращаться в прежнее русло.Заметив это, "тени" переглянулись и бесшумно спустились на пол.
Никто и не обратил внимания на расщелину в потолке, достаточно крупную, чтобы в нее мог уместиться взрослый человек. Эти двое, определенно, выбрали удачное место для засады.
Надо сказать, что облачение мнимых "теней" лучше подходило к обстановке и ко всей ситуации в целом, нежели выходные костюмы людей за столиком. Вместо обычного камуфляжа – черная боевая форма, похожая на ту, что носят агенты спецслужб из боевиков. Лица полностью закрыты масками, за исключением ртов, глаза защищены странными темными очками, которые неизвестные не снимали.

Не знающие сочувствия, готовые стереть с лица земли любого, кому удалось хоть краем уха прознать о государственных тайнах.
Бессердечные убийцы, которые не пощадили бы ни женщин, ни детей.
Или же герои, защищающие мир втайне ото всех?

Вот какие впечатления оставляли эти двое.
Один из них был мужчиной крепкого телосложения. Другая "тень" была больше похожа на женщину из-за непослушных вихров, выбивавшихся из-под маски.
Опустив оружие, она склонила голову и заговорила. Голос её был весьма приятным, нежным, совершенно неподходящим к внешнему виду.

– Эм..Можно сказать кое-что?
– Что, Иллнесс? Выкладывай, не стесняйся.
– Что-то мне нехорошо. Кровь и порох так противно пахнут, терпеть не могу. Кажется, меня сейчас стошнит...

Едва женщина, которую звали Иллнесс - хотя, скорее всего, девушка - закончила говорить, как её вырвало с отвратительным шумом прямо на пол.

– Ааай! Эта сучка блеванула!
– Черт! Мы же только что поели!
– Мдаа, наш грандиозный триумф безнадежно испорчен!
– Ну почему у тебя с головой не так хорошо, как с боевыми навыками?
– Что, желудок взбунтовался?
– Ну и дети пошли...

Когда мужчины и женщины, что были в весьма дружественных отношениях с Иллнесс, внезапно ополчились против неё, брюзжа и бранясь, она взмахнула рукой, в которой все еще держала пистолет.

– Ну что я могла поделать? А вы, кстати, настоящие чудики, раз убиваете людей, не моргнув и глазом.
– Ты уж похлеще нас будешь! Эй, эй! Убери-ка пушку!

Люди за столиком пригнулись, прячась от оружия. Иллнесс недовольно выпятила грудь вперед и надула губки.

– Пффф! И это говорят мне те, кто может спокойно есть, когда вокруг трупы валяааааргх...
– Она снова блеванула!
– Наверняка набила пузо перед тем, как отправляться на задание, стерва!

Девушка постаралась взять себя в руки и, еще не отойдя от потока оскорблений и жалоб, что обрушился на неё, забормотала:

-Знаете что? Знаете? Там, на чердаке... Я увидела столько гигантских тараканов, столько клопов! А крысы! Я таких огромных еще ни разу не видела! Не очень-то там чистенько, правда?

Пфффффф.
Кто-то выплюнул свой сок прямо на стол.

– Это отвратительно! Вот, значит, как ты решила нам отомстить!
– Хмфф...Думаю, если вас тоже стошнит, все будет по-честному.
– Ты что, ребенок?
– Ага! Теперь ясно, почему её называют больной!
– Тебе стоит лечиться, Иллнесс!

Другой убийца в черном стоял в стороне от своих болтливых напарников и в беседу предпочитал не ввязываться. Просто наблюдал. Этот человек был необыкновенно мрачен и холоден, казалось, даже воздух вокруг него был тяжелым.
Его присутствие невозможно было почувствовать, не увидев его собственными глазами. А те, кому доводилось увидеть, невольно замирали от необъяснимого страха.
Его безразличие ко всему происходящему вызвало недоумение у компании за столиком.

– Вот это да! Чего и стоило ожидать от Смерти. Действует как профи!
– Он и есть профи. Не хочу показаться льстецом, но он просто дьявольски силен.
– Иллнесс, Смерть, Жизнь, Старение... Смерть определенно самый могущественный из Четверки Великих Оружий. Как их прозвали в Японии...кажется, "Четыре Божественных Короля"? Хотя, какая разница: Смерть – лучший, и точка.
– А вот Иллнесс... Она,похоже, из разряда тех, кого убили бы в первую очередь – а потом на её похоронах Смерть и Старение сказали бы что-то вроде "Она была самой слабой в нашей команде" или "Не зазнавайся, даже безоружный ребенок мог бы легко завалить её".

Компания продолжала увлеченно обсуждать девчонку, которая сидела, печально понурив голову.
Человек в углу столика, впрочем, проигнорировал её недовольство.
Откинулся назад, размял шею, похрустев суставами.

– Но как бы то ни было...Не забывайте, наше задание – устранить только главного...Думаю, после резни, что мы устроили, нам лучше разделиться и разбежаться, пока не приехали копы. Или лучше остаться и задать им парочку вопросов насчет босса?

Манера его речи была крайне непринужденной, но, говоря о возможной перспективе столкнуться с полицией лицом к лицу, он был серьезен как никогда.

Смерть, впрочем, оставался безучастным посреди всеобщего волнения.
Он лишь неподвижно стоял, излучая жажду крови и убийства.
Но длилось это недолго, буквально несколько секунд --

До тех пор, пока пуля, пройдя через рот, не пробила его затылок.


_______________________________________________________
*Гейгер - имя персонажа "Скорости 2", актер-Уиллем Дефо.
*Макс Шрек - знаменитый актер, исполнитель роли графа Орлока в фильме 1922 года "Носферату. Симфония ужаса".
*Мистер Розовый - герой фильма "Бешеные псы", роль исполнил Стив Бушеми.
*Сэнтай - шоу-жанр японских телесериалов. Отличительные черты: герои-группа из нескольких человек, которым посредством волшебства/новейших технологий даруются невероятные способности. При активации способностей, герои как правило облачаются в спандексовые разноцветные костюмы, в таком виде сражаются с инопланетными захватчиками/мистическими существами, защищая нашу голубую планету и мир во всем мире.

Вот и сама проблема
Появление новых персонажей. Имена у них, как вы уже заметили, специфические. И если с Иллнесс вы уже знакомы, то с переводом новых-непонятки.
С одной стороны, можно оставить эти Жизнь, Смерть и т.д. Но звучит непривычно и уху не очень приятно. К тому же, уже переведенная кем-то ранее Иллнесс не вписывается в компанию.
С другой стороны: можно транслитерировать всю эту красоту. Но, если Иллнесс, Лайф и, возможно, Эйджин звучат неплохо, то Дэс (!) /Дес/... навевает уже немного другие ассоциации, плюс вариантов транслитерации много. В общем, решили устроить голосование. Если у вас есть свои предложения - оставьте в комментариях.

Вопрос: Что с новыми именами делать будем?

1. Транслитерируем все на русский		14	(51.85%)
2. Переведем все на русский		12	(44.44%)
3. Ваш вариант		1	(3.7%)
Всего:		27

@темы: Перевод, Baccano!, Book 12

---

[Эл Нортон]

Ладненько, раз уж я могу писать сюда, выложу парочку новостей.

Первую большинство из вас уже, наверное, видело, но продублировать все равно стоит.

Вторая часть арки 1935 года

01.11.2012 в 12:58

Пишет  Каинька:

1935 - B side - Dr.Feelgreed

Утренняя тумбочка донесла, что выход второй части заявлен на 10 декабря 2012 года

Осталось совсем немного!

Название "Dr.Feelgreed" пародирует название группы Dr.Feelgood

В сюжете обещают Клэра, алхимимков, Найдера и кого-то по имени Джокер

Вторая новость касается первой части этой же арки: в сети появились более-менее качественные сканы.

Появились, вообще-то, считай месяц назад, но здесь еще не выкладывались, так что полюбоваться можно здесь.

И еще одно: если кто-то интересуется аркой 1711 года, то для вас есть куча сюжетных слухов из интрернета :3

Почитать можно на тумблере Untuned Strings, естественно, на английском.

Но если найдутся желающие - могу и перевести, конечно.

И, да, надо бы сделать тег для 18-го тома.

@темы: Annonce, Baccano!, Book 17, Information

---

[Эл Нортон]

Окей, ладно. Кажется, мы вычитывали её до бесконечности.

Но это всё ерунда, потому что вот она, здесь, и за это я хочу сказать спасибо потрясающим юзерам  Каинька,  M_A, [J]whisky & soda[/J],  Kagami-san,  рыжий и пушистый и всем остальным, оказавшим мне просто неоценимую помощь в работе над это главой. Спасибо~

И приятного прочтения :3

Глава 1
~ Эмоция: «Счастье» ~

Декабрь 2001
Лес где-то в северной Европе
– Эй, ты уверен, что мы на правильном пути? – спросил маленький мальчик.
Он сидел на переднем кресле автомобиля, который по гравийной дороге ехал через лес, оставляя на свежем снегу четкую колею. Недавно закончился снегопад, и солнце освещало хвою. Странно: чем дальше они продвигались, тем гуще становился лес – и тем меньше проникало в него света.
– Разве не похоже, что мы скорее углубляемся в лес, а не приближаемся к городу? А признаков, что этой дорогой пользуются, вообще нет.
– Я более чем уверен, что мы двигаемся в верном направлении, хотя похоже, если продолжим, то дорога скоро закончится, – ответил мужчина на месте водителя в очках с черной оправой. Он вёл машину, и тёплая улыбка смягчала черты его лица.
– Ладно, раз ты так говоришь, полагаю, всё будет нормально. Но этот лес… навевает дурные предчувствия.
– Ха-ха, ты по-прежнему паникуешь по пустякам.
– Неужели? По-моему, это ты слишком расслабился.
Мальчик – Чеслав Мейер – с кислым видом посмотрел на водителя – Майзу Аваро. Но Майза только окинул его быстрым взглядом и улыбнулся ещё шире.
– С годами приходит хладнокровие, – сказал он, хотя на вид ему было не больше тридцати. Мальчик скривился.
– Мне скоро будет триста, знаешь ли. Мы не настолько уж и отличаемся возрастом или опытом.
Одним словом, они были бессмертны.
Не вампиры, не монстры, обычные люди, которым достались полностью бессмертные тела – вечная жизнь, вечная молодость, конец которой может положить только атака другого бессмертного.
Это было проклятием и благословением, павшим на избранных. Единственный способ убить бессмертного – чтобы его съел другой. Всё, что для этого нужно – положить правую руку на голову жертвы и пожелать…
«Я хочу поглотить всё, чем является этот человек».
Просто силой этого желания один может отобрать всё, что делает другого личностью. Воспоминания, знания и даже мышечные рефлексы.
Будто играя в игру, алхимики убивали друг друга. Как марионетки плясали на ниточках демона, который дал им бессмертие. Конечно, большинство отвратительных преступлений того времени были возложены к ногам одного старика.
Через двести лет оставшихся от группы в тридцать человек алхимиков можно было пересчитать по пальцам. Однако, с гибелью того, кто начал эту войну, человека, который был источником бедствий, Сциларда Квотеша, охвативший их ужас потихоньку слабел.
Майза и Чес странствовали по миру, разнося весть об его смерти тем из их товарищей, кто скрывался в попытке спастись от голода Сциларда.
И благодаря подсказке о местонахождении одного из них, Элмера С. Альбатросса, они теперь ехали в машине сквозь лес в дальней стране.
Разговор внезапно оборвался, автомобиль катился дальше по гравийной дороге. На какое-то время воцарилось молчание, пока не заговорила женщина, сидевшая позади.
– Так что это за поселок, куда мы едем? Как думаешь, у них есть хотя бы душ? – спросила она голосом, ясным, как звон колокольчика, и потянулась, сцепив руки за спиной.
Гладкое изящное запястье, на миг вынырнувшее из рукава зимней одежды, было достаточным подтверждением ее красоты. Миловидное лицо с правильными чертами, обрамленное естественно ниспадающими шелковистыми волосами, наводило на мысль о томной грации большой хищной кошки. Короткие серебристые пряди не были собраны в прическу – но вместо того чтоб приглушать её красоту, беспорядок только подчеркивал линии шеи.
Эта женщина точно соответствовала определению слова «красивая». Но её красота была не естественной миловидностью богини с картин. Наоборот, она была таинственно манящей, будто воплощение мужских грез.
– Мм…
Сильви Люмьер перестала потягиваться и, вздохнув, откинулась назад. То, как она это проделала, очаровало бы любого наблюдателя вне зависимости от пола; но Майза, похоже, уже привык: глядя на неё в зеркало заднего обзора он не выказывал ни малейшего признака волнения.
– Когда доберемся – узнаем.
– Хм… А Элмер правда там?
– Скорей всего. Информационный брокер нашего района не имеет дела с ложью.
Сильви кивнула, удовлетворенная уверенным ответом.
Чес напряженно поёрзал на сиденьи и сказал:
– Эй, Майза, становится всё темнее, хотя ещё середина дня.
Он склонил голову в тревоге, и Сильви потянулась вперед, обвивая руками его шею.
– Ох, Чес, ты такой милый.
– Ай! Прекрати, Сильви! Я больше не ребенок!
– Да ладно! Ты выглядишь как ребенок, значит ты милый!
Сильви потерлась щекой о щечку Чеса, который завертелся на сиденьи. Он ярко покраснел, но сделал вид, что не обращает на неё внимания, и повернулся к Майзе.
– Но место действительно жуткое, я серьезно… Кажется, что сейчас из-за деревьев выскочит чудище или ещё что-то.
Сильви хихикнула и потрепала Чеса по голове.
– Чудище? Вот теперь ты точно ведешь себя как ребенок.
Чес стряхнул её руку и забурчал под нос, будто вспомнил что-то, о чем хотел бы забыть.
– Ты можешь так говорить только потому, что никогда не видела чудищ, Сильви.
Сильви открыла рот, чтобы спросить, о чем это он, но внезапно напрягшийся Майза перебил её, прежде чем она успела заговорить.
– Ты прав. Это странно.
– А? Что не так?
– Лес вокруг нас. Деревья стоят слишком плотно. С первого взгляда можно сказать, что они растут даже там, где им не хватает солнечного света.
Сильви выпрямилась и оглянулась. Деревья стояли настолько близко, что казалось, будто они обнимаются; плотным строем, сквозь который человеку не пройти
– Теперь, когда ты сказал, стало жутковато. Интересно, что происходит?
– Не могу сказать точно… Может, если мы продвинемся немного дальше, сможем что-то выяснить.
– Полагаю, можно сказать, что это место подходит Элмеру, – пожала плечами Сильви, соглашаясь с Майзой, и снова откинулась назад, удобно устраиваясь. – Если самым злобным на корабле был Сцилард, самым страшным – Хью, то Элмер был самым странным. Он всегда находил, чем меня удивить… Хотя я думаю, что он был одновременно и самым счастливым.
– Хью настолько тебя пугал? Согласен, я иногда не мог догадаться, о чем он думает, но…
– Конечно, пугал. Вспомни, Элмер единственный был к нему близок.
– Правда, Элмер весьма бесстрашен. Хотя иногда он и безосновательно хвастает. Как в том случае, когда он заявил, что обжулил Людовика XIV, или что проклятые бриллианты на него не действуют… Хотя в случае Элмера и это возможно.
Внезапно Майза остановил машину и всмотрелся вперед.
Преграждая путь впереди высилась земляная насыпь, слишком высокая для холма. Уклон насыпи уходил вниз не слишком круто, но мешанина из грязи и камней образовали зыбкий пласт, идти по которому было бы самоубийством, не говоря уже о том, чтобы проехать на машине. Деревья же, окаймлявшие откос, не позволяли объехать препятствие.
– Я слышал, что раньше здесь был тоннель, но похоже он обрушился и теперь завален землей. Выглядит, будто это случилось довольно давно, но к счастью, деревья не пустили здесь корни.
– Что ты имеешь в виду, говоря «к счастью»? Мы в любом случае не сможем здесь проехать. Не знаю, почему они не восстановили тоннель, – сказала Сильви.
Майза пожал плечами.
– Этим тоннелем изначально никто не пользовался. Это вход на частную территорию, которая впереди, так что, возможно, хозяин решил больше не использовать этот путь.
– Хм… – понимающе кивнул Чес и остановился. – Погоди, Майза. Что? Частная собственность? Я думал, ты сказал, что Элмер в поселке.
– Верно. Насколько я выяснил, на частной территории стоит городок, – спокойно ответил Майза. Приподняв одну бровь, Чес встретился с Сильви взглядом в зеркале заднего вида.
– Ха-ха-ха. Я пытался связаться с владельцем под предлогом изучения дикой природы, но всё напрасно. Похоже, это богатый человек, но у меня нет связей в этой стране.
Хотя он был каморриста в американской криминальной организации, кажется, это звание не имело веса в стране, где никого не знаешь. Сильви нахмурилась и пробормотала под нос:
– Городок… на частной территории?
– Точно.
– Ты уверен, что твоему информационному брокеру можно доверять?
– Конечно.
Сильви уставилась на Майзу, будто у него вторая голова выросла.
– Ну что, мы едем? Держитесь крепче.
Куда едем? Вопрос вертелся на кончиках языков, когда Майза вдарил по газам.
– АА! Май…
Дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр-дыр…
Чес проглотил испуганный вскрик, когда автомобиль затрясся всем корпусом. Легкое тельце жестоко мотало во все стороны, удары неслись сквозь позвоночник прямо в легкие.
– АааАААааааААа!
Сильви распласталась на заднем сидении, которое смягчало толчки, пока пронзительный крик Чеса взлетал и падал вместе с машиной. Долгие минуты автомобиль громыхал вперед и наконец остановился с сильным грохотом – с другой стороны холма склон резко обрывался, заставив их рухнуть с высоты трех метров.
– Аааа! – раздался пронзительный вопль из-за заднего сидения, из места между спинкой и панелью за ней, но трое в машине не обратили на это ни малейшего внимания, а только с облегчением вздохнули.
– Ты знаешь, что время от времени творишь дикие вещи?
– Профессиональная деформация.
– Иногда я завидую твоему вечному хладнокровию.
– Мои извинения.
Чес и Сильвия недобро глянули на Майзу, но тот лишь хохотнул и выглянул наружу из машины. Перед ними, как и прежде, простиралась заснеженная, посыпанная гравием дорога. Хотя казалось, что снежный ковер стал немного тоньше – возможно, из-за того, что деревья теснились вдоль дороги еще плотнее, чем прежде.
– Теперь еще пять-шесть километров – и мы должны быть на месте…
– Майза! Придурок, ты меня убить пытался? – раздался крик позади Сильви.
Майза надавил на газ, будто ничего не слышал. Убедившись, что с машиной всё в порядке, он выжал сцепление и включил первую передачу.
– Ты меня слышишь, ублюдок?
– Конечно слышу, Нил, – спокойно ответил Майза и плавным движением вдавил педаль газа в пол. – Дорога здесь неровная, так что будь осторожен и не прикуси себе случайно язык.
Снег летел во все стороны из-под бешено крутящихся колес.
– Не пытайся сменить тему. Я заявляю: именно поэтому твоя девушка тебя бро-ой!
Из багажника донесся приглушенный звук удара. Встревоженный Майза на секунду оглянулся, но быстро повернулся и снова сосредоточился на вождении.
Мужчина за задним сиденьем больше не говорил.
Короче, ситуация несомненно была тревожной, но, казалось, никто из пассажиров о ней не беспокоился, и машина продолжала углубляться в тенистый лес.
К поселку, которого не найти ни на одной карте, чтобы найти старого друга.
--------
Люди прибыли в поселок.
Они приехали в странной штуке.
Огромной металлической коробке. Как карета, только меньше.
Большая повозка, на которой приезжает коробейник. Вот на что похоже.
И, как и транспорт коробейника, она двигалась без лошадей.
Но кое-чем отличалась. Не похоже, что на ней привезли товары.
Металлическая коробка остановилась на входе в поселок.
Я первая заметила.
Но горожане первыми подошли. Сжимая оружие. Один за другим, они шли к железной коробке.
Кому-то ещё не повезло.
Кто-то ещё станет несчастлив.
Я это чувствую. Точно как в тот раз…
…Пять лет назад, когда впервые убили Мастера Элмера.
Я могу только смотреть. Даже сейчас, я могу только стоять и смотреть, как совещаются жители, силуэты полные страха и враждебности.
Но я лишь наблюдаю эту взаимосвязь с прошлым.
Это моя задача.
----
– О, ну наконец-то!
Наконец Майза сотоварищи выбрались из лесу на дорогу, чуть шире предыдущей гравийки. Обзор резко расширился, и перед ними развернулся сияющий белый мир. Сначала они приняли его за обычную равнину, но чем дальше ехали по прямой дороге, тем больше заснеженные пространства вокруг напоминали фермерские поля.
– Возможно, ячменные поля, – слова Майзы побудили и остальных осмотреться вокруг. Тянувшиеся, сколько хватало взгляда, поля окружал лес. Снега выпало меньше, чем им казалось, и кое-где сквозь белый ковер проглядывали пятна голой почвы.
И в конце дороги – прямо перед ними – стояло несколько домов.
– Так здесь и правда есть поселок.
– Вы уверены, что это частная территория?
Майза не обратил внимания на слова Сильви и Чеса и припарковал машину у того, что посчитал входом в деревню.
Здания были каменными. Издали они казались сельскими амбарами, но когда машина подъехала ближе, стало понятно, что это действительно дома. Они заметно отличались от обычных для этой страны построек и напоминали скорее сараи, а не приличное жилье.
Старинными были не только дома, но и вся атмосфера поселка казалась странной и архаичной, словно они попали на съемки. Отсутствие на виду современной архитектуры только усиливало ощущение старого кино.
Но никто из путешественников не смутился, так как вид впереди слишком отличался от реального «прошлого», в котором им довелось жить. Будто поселок возник не сам собой, а был специально сконструирован по чьим-то расчетам.
– Немного больше, чем я ожидал.
Похоже, они припарковались у главной улицы: с каждой стороны стояло несколько зданий. Деревянные строения и срубы случайным образом перемежались с каменными домами, виденными прежде.
– Выглядит сооруженным на скорую руку, – пробормотал Чес. – Стиля ему явно не хватает.
– Не знаю, по-моему, есть в нем старомодное очарование, – ответил Майза.
– Черт, – Сильви закрыла глаза и театрально вздохнула, опуская плечи. – Не думаю, что здесь есть душ… Или хотя бы водопровод.
– Не уверен, что беспокоиться стоит именно об этом, – внезапно сказал Майза странно напряженным голосом.
– Почему?
Что-то в его тоне заставило Сильви ещё раз выглянуть в окно.
Посреди широкой дороги, рассекающей город, стояла девушка в потрепанной одежде, пристально глядя на машину.
– А что с ней не так?
– Не с ней. С остальными, – ответил Чес тоже слегка натянуто.
Наверно заподозрив нечто по облику незнакомки, Сильви осторожно оглянулась. Сначала она думала, что девушка была одна, но вскоре поняла, что из уличных теней за ними наблюдает множество глаз.
Скрываясь в полумраке, за окнами тихо маячили и безмолвно таращились силуэты десятков людей.
– Ммм, похоже на прецедент.
– Какой еще прецедент? – выпалил Чес, неспособный сдержать нервозность. Майза перехватил руль.
– Ну, было несколько случаев с поселениями, найденными на частных территориях. Например, незаконные организации или группы религиозных экстремистов часто устраивают подобные базы.
– И что это значит?
– Неизвестно, что они делают с пришельцами. Если нам повезет, они передадут нас в руки властей за нарушение границы, но в худшем случае… – Майза запнулся, прищурился и продолжил: – Результаты будут неописуемо ужасны.
– Давай уедем. Я не хочу ввязываться в то, что может оказаться хлопотным.
– Погоди, Чес. Нравится нам или нет, но мы должны спросить людей, чтобы узнать об Элмере. Если он поселился здесь, то они пойдут нам навстречу, как только мы объяснимся.
В противоположность оптимистическому настрою Майзы Чес упрямо оставался скептиком.
– А что если он не стал? Или его с самого начала здесь никогда и не было?
– Сюда кто-то идет.
– Майза? Эй, ответь мне. Посмотри на меня, Майза!
Чес схватил его и с силой потряс, но Майза его проигнорировал и в одиночку вылез из машины.
– Ну, в таком случае, полагаю, нам не останется ничего, кроме как сбежать.
По дороге к ним поднимался мужчина в сопровождении нескольких юнцов. Он был, по крайней мере, средних лет, с острым взором и колючими усами. Худое тело закутано в теплые зимние одежды, сшитые не из синтетики, а из натурального меха. Идущие следом юноши были одеты похоже и держали в руках железные дубинки и охотничьи карабины.
Ружья были старые – опыт Майзы подсказал, что такие модели были в ходу лет сто назад.
Девушка всё ещё стояла посреди дороги, и идущие мужчины грубо её оттолкнули. Они хищно смотрели на Майзу и громко топали по грязной каменистой земле.
От каждого пройденного дома к ним молча присоединялись один или два силуэта, которые смотрели из теней, и вскоре банда, шагающая в сторону Майзы, увеличилась больше чем вдвое.
Среди них были и женщины с кухонными ножами и мотыгами в руках и суровыми враждебными взглядами.
Однако, даже закрыв позади себя дверцу машины, Майза не казался слишком обеспокоенным. Он оставил руку на дверной ручке готовый в любой момент открыть её и нырнуть внутрь.
«…Я только надеюсь, что мы сможем общаться друг с другом».
– Кто вы такие? Вы не коробейник… Как вы сюда попали? – словно в ответ на невысказанные сомнения Майзы заговорил усатый мужчина, похоже, их лидер.
Майза надеялся заговорить первым, но пестрая банда аборигенов остановилась раньше, чем он ждал.
Тем не менее, он отчасти расслабился, когда понял, что жители по крайней мере говорят на общепринятом в стране диалекте.
– Прошу прощения. Мы обычные путешественники.
Оставалась вероятность, что, назови они сразу имя человека, которого искали, и у людей возникнут подозрения. Майза решил сначала притвориться странником и понаблюдать за реакцией.
– Путешественники, говорите? – подозрительно спросил лохматый, украдкой глянул на машину и снова уставился на Майзу. В его глазах темнела не злость, а, скорее, огромная ненависть.
Он ещё раз взглянул на автомобиль, потом на Майзу, и его лицо посуровело.
– Заставь остальных выйти.
– Могу я спросить, зачем?
– Мне нужно убедиться, что с тобой нет странных людей.
Про себя Майза полюбопытствовал, кого мужчина считает странными, но решил, что из ненужного спора толку не выйдет. Он вздохнул и подал знак двоим внутри машины.
Неприветливость горожан уменьшилась, пусть и на крохотную капельку, когда выпрыгнул Чес. А когда выступила Сильви, их глаза распахнулись.
Она быстро осмотрелась, прищурилась и плавным движением прислонилась к дверце машины. Направленная на гостей вражда поутихла – некоторые парни теперь смотрели на Сильви с совершенно другим выражением глаз.
– Ну так что?
Не смягчился только взгляд лохматого.
– Вы очень благоразумны, – шутливо сказал Майза вместо ответа.
Но лохматый на это никак не отреагировал.
– Я мэр, Дез Нибиль, – представился он.
– Рад знакомству. Я…
Лохматый – Дез – отвернулся, прервав слова Майзы.
– Я не желаю слушать посторонних. Мы не можем вас принять, так что уходите сейчас же.
– Да ладно. Мы не просим пустить нас ночевать в какой-то из ваших домов. Если бы можно было остаться ненадолго здесь с машиной…
– Поселок сейчас не может себе позволить связываться с иностранцами. Нам не нужны ваши проблемы. Из-за чужаков вроде вас демон…
Дез прикусил язык.
Перед мысленным взором Майзы всплыло лицо. Демон, который дал им вечную жизнь, и в то же время его товарищ-каморриста, который сейчас далеко в Нью-Йорке. Он никак не мог оказаться здесь, и чтобы отбросить беспочвенные подозрения, Майза спросил:
– Демон?
– Нет, ничего. Уезжайте из поселка… Нет, уезжайте из этого леса, сейчас же.
– Вы сказали «демон»?
Мэр зарычал от настойчивого интереса Майзы и неохотно ответил:
– Здесь живет монстр.
Земля, отгороженная от мира стеной деревьев, и монстр, атакующий деревню.
Такие мистические декорации больше подошли бы чему-то вроде сказки или легенды, но вместо насмешки Майза хранил молчание и слушал рассказ Деза.
– Вряд ли вы можете даже вообразить, как мучает нас эта тварь… Даже если я расскажу, вы мне никогда не поверите.
– А точнее, что это за монстр?
– Мне больше нечего вам сказать! Уходите сейчас же!
От злости дыхание Деза вырывалось в холодный зимний воздух белыми клубами пара. Майза помолчал пару мгновений и пробормотал, чтобы подтвердить свою теорию:
– Элмер… Элмер С. Альбатросс.
По толпе пробежал шепоток.
Нервная энергия наэлектризовала воздух.
Как только слова сорвались с губ Майзы, атмосфера мгновенно изменилась. Медленно таявшая враждебность вспыхнула в полную силу, и даже парни, завороженные красотой Сильви, внезапно перевели взгляды на Майзу, качая головами, как заводные игрушки.
Даже мэр, до сих пор сохранявший безразличие, вдруг уставился на них широко раскрытыми глазами.
– Вы, несчастные…
– Мы его ищем. Если его здесь нет, то мы пой..
– Взять их!
Вопль мэра оборвал слова Майзы и громко разнесся по улице.
Горожане хлынули, как вода сквозь шлюз. Они выглядели стаей диких зверей, загоняющих добычу, но Майзе показалось, что кроме враждебности в их глазах было и другое чувство.
…Страх?
Он уловил отблеск ужаса в их глазах, но прежде, чем смог убедиться в этом, мужчины рванулись вперед, чтобы схватить его.
Майза, который предвидел это с самого начала, сохранил хладнокровие. Решительно глядя им в глаза, он отступил назад ровно настолько, чтобы избежать протянутых к нему рук.
– Пожалуйста, успокойтесь. Мы не…
– Тут он взглянул на мэра и увидел, что стоящий возле Деза юноша целится из ружья.
– Вижу, слов тут недостаточно.
Громкий звук выстрела разорвал тишину, и тело Майзы дернулось от удара.
– Майза! – непроизвольно вскрикнула Сильви. В отличие от Майзы она не почувствовала угрозы в ситуации и до сих пор прислонялась к автомобилю. Чес же напротив мгновенно уловил изменения атмосферы и уже забрался в машину.
Пуля содрала кожу с бедра Майзы, разорвав плотные брюки и брызнув кровью во все стороны.
Пока горожане рванулись вперед, почуяв брешь, мэр сосредоточился на кое-чем другом: на крови, что хлестала из ноги Майзы. Пока он смотрел на алые брызги на камнях, в его груди нарастало дурное предчувствие.
И его опасения подтвердились.
Кровь, которой полагалось оставаться на земле, начала сползаться.
Обладающие собственной жизнью красные пятна собирались у ноги Майзы. Будто танцуя, капли сливались одна с другой, взбирались по ноге Майзы и втекали сквозь дырку в штанах прямо в рану.
Горожане, которые пытались схватить его, тоже это заметили. Они замерли на месте и отшатнулись назад с бледными от страха лицами.
– Он такой же…
– Демон.
– Он точно как тот!..
– Мы сгинем.
– Мы сгниём.
– Не смотри ему в глаза… – украдкой бормотали жители друг другу, отводя взгляд от Майзы.
Майза остановился, слегка засомневавшись.
За долгую жизнь его время от времени застигали в процессе регенерации. Свидетели обычно ужасались и сбегали. Его босс, глава маленькой преступной группировки в Нью-Йорке, был одним из немногих исключений.
Но реакция горожан отличалась от того, что он наблюдал годами. Обычно те, кто видел его исцеление, боялись его как «непознанного», но… эти люди боялись его как «знакомое зло». Это не страх перед неизвестным заставил их дрожать от ужаса. А последствия прихода человека, который может за секунды вылечить свои раны.
«…О, я понял».
Майза мысленно кивнул и снова вернулся в реальность.
Мужчины, которые отшатнулись от него, внезапно переключились на Сильви. Судя по перепуганным, бросаемым на бегу, взглядам, они хотели взять её в заложницы.
– Погодите, что вы делаете?
Сильви попыталась увернуться от первого добежавшего, но он оказался быстрее, и грубая рука ухватила её тонкое запястье.
Майза чуть не дернулся спасать Сильви, но остался на месте. Позади неё с тихим скрипом медленно опускалось окно заднего сидения. Юноша, который схватил Сильви, так старался оттащить её, что не заметил, как из окна высунулась смуглая рука, пока та не сжала, словно в тисках, его запястье.
– Ай!
Парень завопил и отпрянул от Сильви, словно обжегшись. Рука, торчащая из окна, плавно двинулась обратно, потащив юношу за собой.
– Аааааа!
Прежде, чем парень успел среагировать, его рука уже была наполовину внутри. Тихий скрип возобновился: кто-то в машине поднимал окно, зажимая пойманную конечность.
– Аааааааааааааа!
Ужасное давление обрушилось на руку юноши. Оконное стекло не смогло бы совсем отсечь руку, но тем не менее безжалостно впивалось в плоть, а мучительный скрежет механизма разносился в воздухе.
Окружающие Сильви замерли, не в силах понять, что происходит. В свою очередь Сильви осторожно взглянула внутрь машины и поспешно отступила. Когда она добралась до капота, задняя дверь распахнулась – вместе с зажатой в окне рукой незадачливого парня.
– Аааааааааа!
Его ноги оторвались от земли, и всё тело попыталось взлететь в воздух, но помешала застрявшая в двери рука. В воздухе сухо щелкнуло, но горожане не смогли различить, хрустнули ли это кости или суставы парня.
И когда крик рассек воздух, из машины выбрался некто…
– Чу.. Чудовище?
В отличие от реакции на Майзу, теперь голоса жителей были наполнены страхом перед неведомым. Просто человек, вышедший из машины, был странным.
Полностью одетый в белые шелка: рукава, обрезанные выше локтя, демонстрировали светло-коричневую кожу. Одежды были отнюдь не тонкими, но, учитывая морозную погоду, задрожал бы любой, на них посмотревший.
Для такой реакции одной одежды было бы маловато, но, с другой стороны, было ещё и кое-что выше шеи.
Диковинная маска закрывала его лицо. Разукрашенная полированная штука шоколадного цвета с яркими красными и оранжевыми полосами пришлась бы к месту в Юго-Восточной Азии или на фестивале в Гонконге.
Более того, то немногое, что виднелось под маской, оказалось не кожей, а туго намотанными бинтами. Другими словами, человек обернул голову тканью, а потом надел маску. Горожане видели сквозь прорези пронзительный взгляд полуприкрытых глаз.
Вот такой человек появился. Жители пялились, подняв невообразимый шум, их испуганные голоса заполнили улицу.
Человек в маске проигнорировал их реакцию и спокойно повернулся к Майзе.
– Ты водишь как сумасшедший. Повторю ещё раз. И вновь я заявляю тебе: ты пытался меня убить?
Маска скрывала выражение лица, но по тону было ясно, что он весьма зол.
– Обычно, я бы за такое огрел или отвесил бы пинка, чтоб ты аж полетел, но учитывая ситуацию – прощу. Я заявляю: я тебя прощаю.
– Спасибо, – сказал Майза, чуть пожав плечами. – Я буду вечно тебе благодарен, Нил.
Он повернулся к мэру и его людям, которых почти парализовало от шока.
– О, я должен прояснить, что этот человек не ехал с нами, мы везли его в багажнике. Пожалуйста, поймите нас правильно. Мы не пытались его спрятать.
Но они даже не слушали, просто безмолвно смотрели, неспособные отвести глаза от кошмарного существа перед ними.
Человек в маске, Нил, мельком глянул в их сторону и, сложив руки на груди, повернулся к Майзе.
– Я не знаю, что происходит, но похоже они по крайней мере успокоились. Но я спрашиваю тебя, Майза. Что ты хочешь, чтобы я сделал?
– О… Я не хочу проблем, поэтому постарайся никого не ранить, – ответил Майза, волнуясь больше за горожан, чем за Нила.
Нил отрывисто кивнул и шагнул к задней стороне машины. Ступив на запасное колесо, висящее позади, он одним быстрым движением поднялся на крышу, снова скрестил руки на груди и сверху вниз посмотрел на горожан.
Как только он убедился, что все взгляды прикованы к нему, то заговорил:
– Хорошо. Для начала – на колени. Мы приказываем вам это сделать.
Его низкий но четкий голос легко разнесся по улице. Его требования были смешны, но ни Майза ни Сильви не протестовали, давно привычные к его повадкам. Но…
– Нил, эти люди не понимают английского.
…может, это и к лучшему.
На секунду над собравшимися людьми повисла тишина, и…
– Что?!
Голос из-под маски прозвучал слегка ошарашено.
– Не смей выставлять меня кретином!
– Никогда и не мечтал. Разве ты не слышал? До сих пор в разговоре не было ни одного английского слова.
– Мм… Значит, я ошибся. Я должен это признать. Я признаю свою ошибку, а не попытаюсь её скрыть! Проблема в том, что кроме берберского я могу говорить только на английском, китайском и индонезийском. Что мне делать?
– Ничего. На самом деле, я бы предпочел, чтобы ты слез, прежде чем повредишь машине крышу, – решительно сказал Майза, потирая лоб.
– Жители боятся тебя, потому что не понимают язык, на котором ты говоришь, – к Сильви вернулся дар речи.
– Хмм…
Всё ещё настороженный Нил всмотрелся сквозь маску в горожан. Они разошлись, охватывая Майзу и Нила широким полукругом, боясь подходить ближе. Юноша, рука которого была зажата в окне, наконец сумел вырваться и сбежал обратно со струящимися по лицу слезами.
Если бы они понимали Нила, возможно, его чистой воды безрассудство уменьшило бы их неприязнь, но сейчас они воспринимали его слова только как бессмысленный и пугающий шум.
– Ясно… Майза, я заявляю.
– Что?
– Мирно мы отсюда не выберемся.
– Действительно, – оглядываясь, ответил Майза.
Только парни рядом с мэром сохранили спокойствие. Они вскинули карабины, беря на мушку Майзу и Нила.
– Цельтесь в головы.
По указке мэра парни, судя по тому, как они держали оружие – охотники, поправили прицел.
– Если они похожи на него, то некоторое время не смогут двигаться, если разнести голову. Если мы сумеем захватить хотя бы одного, сможем поторговаться с остальными.
Хотя преимущество горожан было очевидным, в победе ни один из них уверен не был. Даже у тех, кто навел карабин, вспотели ладони.
– Давайте, стреляйте, – фыркнул Нил. – Как только спустите курок, я посчитаю вас своими врагами. Я заявляю: я вас всех уничтожу!
– А я тебе говорю, они ни слова по-английски не понимают.
Даже вздыхая и легкомысленно подшучивая над Нилом, Майза не сводил взгляда с ружейных стволов.
«Что теперь? Единственный способ – специально сдаться, чтобы…»
Пока эта мысль порхала у Майзы в голове, неприязненное отношение жителей снова усилилось.
Глядя в ясное синее небо, Майза принял решение. Он заставит своих товарищей сбежать, а себя позволит захватить. Они могут уйти и все вместе, но не хотелось бы терять единственную ниточку к местонахождению Элмера, если можно этого избежать.
Майза бросил должность финансового руководителя нью-йоркской организации каморры, Семьи Мартилло, чтобы путешествовать по миру. Не ради туризма, а чтобы найти бессмертных, разбежавшихся по всему глобусу.
Вместе с Чесом они странствовали уже более тридцати лет. Понадобилось прилично времени и усилий, чтобы найти Сильви и Нила, но для них, бессмертных в прямом смысле слова, срок считался крохотным. И когда Майза уже готов был отказаться от поисков двух оставшихся, ему стало известно об одном из них, Элмере С. Альбатроссе. Подсказка от постоянного информационного брокера. Не расплывчатые слухи, а точное указание положения деревни. Но посредник не соизволил подробно описать поселок, отделавшись кратким ответом «секрет фирмы». Но для отчаявшегося получить помощь Майзы и это было божьим даром.
Он не мог упустить свой шанс. Оставалось всего восемь месяцев до обещанного возвращения в Нью-Йорк. Если он сейчас потеряет след Элмера, попробовать ещё раз не хватит времени.
В его действиях была доля нетерпения. Поэтому он специально упомянул имя, даже поняв по реакции жителей, что демон, о котором они говорили, скорее всего и есть Элмер.
Даже при том, что Майза был не согласен с жителями деревни и Нил был на его стороне, он не мог позволить себе впутывать Сильви и Чеса. В конце концов, быть бессмертным, не означает не чувствовать боли.
Но повернувшись, чтобы подать знак, что сдается, Майза краем глаза заметил нечто странное. Они приближались с дальнего края поселка, противоположному тому, где он с друзьями выехал из леса. Три фигуры неизвестных всадников в алых плащах.
Майза застыл спиной к горожанам, но они замерли, забыв про него и, сглатывая пересохшими ртами, следили за всадниками.
– Смотрите… здесь вестники.
– Опустите оружие!
– Будь они прокляты, сегодня не день их появления…
– Значит, они всё-таки оказались демонами…
Под тихие беспокойные шепотки одни опускали оружие, другие ныряли в дома и запирали за собой двери. Множество глаз, следивших из теней за группой Майзы, испарилось как дым. Среди внезапного гомона, глядя на трио в алых одеждах, остались стоять только мэр и его спутники.
– Что? Что это?
– Хмм?
Нил и Сильви тоже услышали стук подков и повернулись посмотреть.
Лошади остановились метрах в десяти от машины. Всадницами были три женщины – нет, судя по внешнему виду, их ещё называли девчонками. Они были похожи друг на друга, и Майза про себя посчитал их сестрами.
Вдобавок, на рукава красных плащей была нашита белая ткань, напоминавшая о Санта-Клаусе. Рядом со старинными нарядами горожан результат казался вдвойне неестественным.
– …Господин Дез.
Одна из них спрыгнула с коня и застенчиво взглянула на сердитого мэра.
– Это гости Господина Элмера. Я отведу их в замок.
– Распутницы… – Мэр метнул на трех девушек взгляд, который расплавил бы и сталь.
Майзе и Нилу он показывал ужас, сейчас же на лице было только отвращение.
– Пожалуйста, отойдите. Так приказал Господин Элмер.
Мэр надолго замолчал, буркнул под нос и мотнул головой горожанам. По этому сигналу оставшиеся парни повернулись и разошлись.
У входа в деревню, где до появления девушек царила неумолчная какофония громких голосов, воцарилась мертвая тишина. В неописуемой атмосфере от неожиданного вмешательства даже Майза не мог найти слов.
Наконец, молчание нарушила девушка, обратившаяся к мэру. Она поставила ногу в стремя и вежливо сказала Майзе и остальным:
– Э… Не будете ли вы любезны следовать за мной, я буду весьма… ээ… признательна. Здесь… опасно.

@темы: Перевод, Baccano!, Book 5

---

5 том, "Дети бутылки". Предисловие & Пролог.

[Эл Нортон]

Уруру, я новый переводчик. Действительно новый, так что исправления и советы приветствуются. Но все равно, я старался, так что, надеюсь, пролог придется вам по душе :3

 

Предисловие.

Февраль 2003, где-то.

 

Эй.

Вы выглядите бодро.

Хотя ваш наряд, конечно, довольно странный. Это потому что День Святого Валентина на пороге? Все эти круглые штучки на вашей одежде... вы закончите как неврастеники.

Ясно. В общем, это просто ваш способ сходить с ума. Полны энтузиазма, не так ли?

Ваш вид напоминает мне одного парня.

... Хэппи-Энд - это его кличка. Можете звать его мистер Хэппи-Энд, или просто Счастливый Конец, или любой кличкой, если думаете, что она звучала бы круто. Он был бы доволен до тех пор, пока счастливый конец вписывается туда как-нибудь.

Верно, он странный парень. Видите ли, он не замечает ничего, кроме счастья других людей. Вне зависимости от злости или доброты желающего счастья.

Какой он? Если вы спросите, счастлив ли он... не думаю, что он сам знает. Но если вам нужно определение плох он или хорош, то он - абсолютное зло. Никаких сомнений по поводу этого.

Говорите, это не имеет смысла? Вы не понимаете. Не можете же вы просто решить, что все, кто желает счастья, хороши, не так ли?

... Хотите послушать еще? О бессмысленном путешествии странника вроде меня?

Хах, я признателен.

Что ж, у меня еще осталось немного времени до тех пор, пока мои спутники доберутся сюда, так что, если вы не против, я убью его этим рассказом.

Это... верно. Это началось 300 лет назад на борту одной лодки...

 

 

Пролог.

Улыбочный наркоман.

1711, Атлантический океан.

«Адвена Авис»

 

- Проклятье! Вставайте! Просыпайтесь, люди! Мы все умрем! Мы все умааааагрх...

На борту судна царил хаос.

Всем, что они могли услышать в темноте, были крики.

Эти алхимики бросили их дома ради нового мира.

Они успешно вызвали демона и, благодаря этому, достигли одной из конечных целей алхимии - вечной юности.

Но к этому бессмертию прилагалось неприятное ограничение: для них все же был один способ умереть.

Другой бессмертный должен был положить правую руку на голову кого-либо из них. Затем, все, что он должен был сделать - сконцентрироваться и сказать себе: "Я хочу поглотить". Как только это было бы выполнено, все знание жертвы, воспоминания, опыт - иногда даже их индивидуальность - были бы поглощены. Они умерли бы, и последний оставшийся унаследовал все, чем они были.

Но, естественно, среди них был человек, который думал об этом с противоположного направления. Это ограничение позволило ему воображать различные варианты развития событий.

Например, поглощение всех и преобразование в короля бессмертных, унаследовавшего опыт каждого поглощенного.

Вторая ночь после появления демона наступила и подошла к окончанию, и обнаружился человек, выбравший дорогу, которая, в конечном счете, привела бы его к вечному одиночеству. Именем же мужчины, что разбудил своих товарищей-алхимиков и превратил судно в ад на земле, было...

- Это Силард! Чокнутый старик предал всех нас!

- Черт... остановите его! Кто-нибудь, остановите! Плевать кто, просто сожрите его!

- Осторожно! Он уже поглотил около пяти человек! Теперь он двигается совсем не как старик!

Пока крики звучали на палубе, были и те, кто пытался скрыться в трюме.

Ей было шестнадцать или, может быть, семнадцать. С первого взгляда можно было оценить, насколько она неуместна в этой ситуации: девочка с серебристыми волосами и очками на кончике носа.

... Я боюсь. Я так боюсь! Мне нужно спрятаться. Он... он прячется где-нибудь тоже. Я точно знаю.

Мне нужно найти его...

Испуганная волнением, вдруг вспыхнувшим среди ночи, она убегала как можно дальше от криков на палубе. Но, хотя она надеялась скрываться в трюме до тех пор, пока всё не утихнет...

В её широких испуганных глазах отразилась широкая, издевательская ухмылка старика, вызвавшего весь этот шум.

- Если подумать, я пришел бы только для того, что бы поглотить девчонку здесь. Моё либидо давно угасло, но сейчас я так взволнован тем, что не обращал внимания на подобные вещи.

Произнеся это, мужчина опустил правую руку на девичью голову...

Но абсолютно ничего не произошло.

Глаза старика - Силарда Кватеша - немного расширились. Казалось, он был удивлен, но понимание быстро появилось на его лице.

- Сильвия, шлюха... ты не выпила его?!

- А... ах...

Глаза Сциларда вспыхнули холодным светом. Девочка по имени Сильвия напряглась, просто потеряв дар речи.

... Я умру.

Как только эта мысль вспыхнула в её сознании, ладонь старика, исчезнув с девичьего лба, упала на пол. Правая рука Кватеша была разделена в локте и кровь неистово хлестала из раны.

Часть капель попала и на Сильвию тоже, но вскоре жидкость стала подрагивать и, словно рой странных насекомых, стекаться обратно к обрубку на месте правой руки Силарда. Связанная линией из крови, отрубленная рука поднялась в воздух и примкнула к своему обрубку, будто стянутая красной резинкой.

- Гах... ааагрх!

- Видимо, бессмертие не предоставляет иммунитета к боли. Удачно, что я смог проверить это на тебе.

Высокомерный голос прозвучал вне трюма, пока Квотес изо всех сил пытался преодолеть боль. Говорил молодой человек со смуглой кожей и лезвием, напоминающий китайский топорик для разделки мяса, в правой руке. На его лице вспыхнул тихий гнев.

- Нил... ублюдок..!

- Сейчас мой гнев невозможно передать словами, но, в любом случае, я скажу тебе, что я чувствую. Я убью тебя.

Человек, названный Нилом, поднял топорик высоко над Силардом, чья рука уже совершенно зажила.

- И хотя это просто трата дыхания, я говорю... сдохни.

Лезвие вспороло воздух так, будто собиралось расколоть голову Силарда. Старик просто ушел в сторону, легко избегая его, и спустился по лестнице напротив Нила так, будто бежал от самой смерти.

Вместо того, что бы преследовать его, парень опустился на колени и обратился к девушке, дрожащей перед ним.

- Мм. Цела?

Сильвия поднялась на ноги и открыла рот, что бы ответить.

- Эй, вижу вы оба в порядке!

Над головой Нила раздался веселый голос, совершенно не соответствующий нынешней ситуации.

- Выглядит так, будто мне не имеет смысла даже спрашивать. Вы, ребят, в порядке. Отлично, просто отлично. Сильвия, Нил, вы оба... сейчас это может прозвучать немного неожиданно, но улыбнитесь! Ну же, подарите мне здоровенную улыбку, которая показала бы все ваши зубы!

Оглянувшись, двое заметили широко усмехающегося молодого человека. Происходящая на борту катастрофа нисколько ни отразилась на его лице. Зацепив пальцами уголки губ, он широко растянул их в огромную улыбку.

- Идише? Улынишешь, улынишешь! (Видите? Улыбнитесь, Улыбнитесь!)

- Сейчас не лучшее время для шуток, Элмер.

- Кто шутит?! Вас следует улыбаться каждый раз, когда вы на грани. Улыбка успокаивает, - произнес человек по имени Элмер, хотя радость в его голосе слегка поутихла после резкого ответа Нила. Улыбка, однако, не показала ни малейшего признака угасания на его лице... и было что-то странно тревожное в этом, так что даже Нил счел невозможной попытку остановить его.

- Только идиот вроде тебя может улыбаться в ситуации вроде этой. Если собираешься прятаться - делай это быстрее.

Элмер покачал головой.

- Нет. Я собираюсь пойти и убедить старика Силарда прекратить все это, так что вы двое просто ждите здесь.

Глаза Сильвии и Нила удивленно расширились от неожиданно уверенного звучания голоса.

- Я говорю: это невозможно. Даже если тебе удастся остановить его, Майза этого не примет. Старик умрет в любом случае, так что для нас лучше просто прикончить его поскорее и максимально сократить наши потери.

- Тогда я уговорю Майзу проявить милосердие.

- Чепуха.

- Верно, чепуха. Так что я пойду и попробую уговорить Сциларда для начала. Если я облажаюсь и буду съеден - можете делать что хотите.

- Не делай этого! - перешагнув через себя, выкрикнула Сильвия. Привычный тон Элмера, беззаботный, будто он собирался пойти перекусить, вынудил её говорить. - Как ты вообще собираешься остановить его? Он... он улыбался, когда пытался съесть меня! Будто наслаждался этим... Нет ни шанса, что твои слова сработают на ком-то вроде него!

Но ответ парня был еще более удивительным.

- Ясно. Старик Силард улыбнулся, ха... в таком случае я думаю, что, так или иначе, все удастся.

- Что..?

Элмер, проигнорировав удивленное выражение на лице девушки, усмехнулся.

- Улыбнись, Сильвия! Ты должна улыбнуться!

И, оставляя за собой звук веселого смеха, он исчез в дверном проеме.

Нил и Сильвия остались позади. Наконец, девушка нашла в себе силы что бы, пусть и неуверенно, но задать беспокоивший её вопрос.

- Эмм, Нил... что ты имел в виду, говоря: «Майза не примет этого»?

- Эм...

Тень скрыла лицо парня.

- Этого не может быть... И это не так, правда? Это ведь не то, о чем я думаю, верно?

Сильвия схватила Нила за руку и яростно дернула, будто желая вытряхнуть из него ответ.

- Скажи мне, скажи, что это не так! Скажи, что это не произошло! Пожалуйста, Нил!

На её глазах начали выступать слёзы, но Нил не мог поделать ничего, кроме как хранить молчание.

****

- Черт, где этот старикан?!

- Я нашел его, он на палубе!

- Эй, старик Силард! Сюда! Посмотри сюда и послушай меня!

- Кто там? Элмер, что ли?

- Этот, дурень, что он там, делает.

- Осторожно!

- Элмер!

***

Звук воды - и тишина.

Сознание Элмера было поглощено бесконечно расползающейся тьмой.

И, сквозь неё... он услышал голос.

[Ты в порядке?]

Голос вернул парня в сознание.

Это было странное чувство, будто он плавал по воздуху. Он видел лицо человека через приоткрытые веки, лицо, которое, так или иначе, казалось знакомым. Кроме него - только темнота.

[Каким дураком нужно быть, чтобы додуматься сделать сальто на носу корабля просто для привлечения внимания этого старика?.. А, не имеет значения. Ты упал в море, так что тебя не поглотили.]

... Аа, эта фраза. А, не имеет значения. Верно, я помню. Этот человек - демон.

Демон, который подарил им бессмертие. Элмер на секунду задумался о том, почему он остается здесь, вместо того, чтобы вернуться в место, из которого он пришел - и тут же получил ответ. Демон спокойно произнес:

[Я планировал вернуться, но, видишь ли, кое что попалось на глаза... а, не имеет значения. Так или иначе, всё выглядело так, будто ты собирался уговорить того старика остановиться, но... ты правда считаешь, что это было возможно?]

Демон говорил тихо, уставившись на парня так, будто он был своего рода странной формой жизни. Задумавшись на секунду, Элмер ответил, усмехаясь до ушей:

- Я думаю, это возможно до сих пор. Сильвия сказала, что Силард улыбнулся, понимаешь?

[Улыбнулся?]

- Его улыбка означает, что он остается человеком, в конце концов. Хотя это и могло быть просто ухмылкой душегуба в момент убийства, я не могу проигнорировать сам факт улыбки. Пока ты можешь хоть как-нибудь улыбнуться, с тобой можно вести переговоры. Может, всё было бы по-другому, если бы это была война, но здесь дело только в личных чувствах и желаниях человека, так ведь? Я хочу дать ему шанс, независимо от того, насколько он будет мизерным.

[Хм. Но, глядя на то, как всё обернулось, мне кажется, что перед тобой стояла почти невыполнимая задача.]

- Это нормально. Видишь ли, мне не казалось, что самый счастливый конец этой ситуации включает в себя поглощение Силарда. Но просто отпустить его было бы еще хуже. Я собираюсь убедить его принести всем искренние извинения и искупать свою вину до конца вечности... пока остальные не простят его.

[Ты игнорируешь тех, кто уже съеден?]

- Мертвые не могут улыбаться. Они не могут быть ни печальными, ни сердитыми - это то, что значит быть мертвым. Если же призраки действительно существуют в этом мире... не думаю, что их можно назвать мертвыми. Ну, в смысле, уважение к мертвым может и важно... но мне плевать на самом деле.

На секунду демон затих, после чего его голос зазвучал прямо в голове у Элмера.

[Хмм. Мне казалось, ты просто один из всех добродушных простаков, но, кажется, в тебе больше злости, чем доброты. А, не имеет значения. Ты интересен. В целом, я полагаю, ты мог бы назвать это связью между нами.]

И демон произнес кое-что невероятно удивительное.

[Я дам тебе любую силу, которую ты захочешь, только попроси. Если пожелаешь, я могу убрать все ограничения твоего бессмертия. Могу подарить тебе силу видений, что бы смотреть в отдаленные места, или власть над временем, над человеческим сознанием. Что хочешь.]

- Как Лампа Алладина.

[Что-то вроде того. Но - одно желание вместо трех.] - произнес демон насмешливо, качая головой.

Элмер задумался лишь на секунду, после чего усмехнулся.

- Я принял свое решение, демон.

[Быстро,] - удивленно произнес голос в его голове.

Не колеблясь, Элмер сообщил ему своё решение.

- Слушай, демон. Я хочу...

****

- Эй! Ты в порядке, Элмер?!

- Он проснулся!

- Какое облегчение...

Звук пощечины. Свет потихоньку заполнил поле виденья Элмера.

Оглянувшись, парень понял, что вернулся на палубу и на мягкий теплый свет утреннего солнца. Задумавшись на секунду, он пришел к заключению, что кто-то выловил и вытащил его после того, как он упал за борт.

- ... что случилось со стариком Силардом?

- Ммм, Хью и Денкуро смогли загнать его в угол, но он прыгнул в море, так что мы потеряли его.

- Ясно... - коротко ответил Элмер.

Он прекратил свои попытки встать, кладя вместо этого затылок на палубу и глядя в небо. Мысли роем кружились в его голове, утренний свет бил в глаза, но он все еще мог разглядеть звезды в прозрачном рассветном небе.

Взглянув по сторонам, Элмер заметил, как его товарищи вздыхали с облегчением, глядя в его сторону.

Их улыбки помогли ему снова уснуть.

Но... за секунду до того, как провалиться в темноту, парень расслышал чьи-то горестные вопли и улыбнулся печальной улыбкой.

- Нет, Сильвия. Нужно улыбнуться. Улыбнуться...

Бормоча, будто говоря во сне, Элмер оборвал последнюю, тонкую ниточку, удерживающую его в сознании, и погрузился в глубокую темноту.

И... время пошло.

 

Декабрь 1998 года.

Деревня в северной Европе.

 

Лес.

Величественная роща скрывала под снежной завесой небольшую деревню.

В этом месте было много, почти слишком много хвойных деревьев, растущих настолько густо, что это выглядело почти сверхъестественным. И среди них через лес тащилась одинокая тень.

Человек, чей силуэт был основательно утолщен зимней одеждой, выглядел бесцельно блуждающим сквозь снежный каскад деревьев.

- Это немного обидно.

Тень остановилась перед огромным деревом, бормоча себе под нос. Пар, образованный выдохом, превратился в белое облако, закрывая поле зрения. Человек поднял взгляд к небесам, пока его дыхание рассеивалось в воздухе.

Сквозь густо сплетенные хвойные ветви он смог разглядеть только небо: темный, холодный морской цвет демонстрировал близость заката.

- Так это была липовая информация, ха. Ну, если так подумать - нет ни шанса для размещения целого замка в месте вроде этого.

Снова опуская свой взгляд, человек огляделся.

Линию чисто белого снега было плохо видно за барьером удивительно толстых деревьев.

- И что же делать? Стоит вернуться назад, или...

Мужчина осматривался, бормоча себе под нос. Впереди расстилалось пространство на порядок темнее, чем путь, по которому он пришел. Лес был странным ровно настолько, насколько он был, но деревья скрывали солнечные лучи очень специфическим образом - создавалось ощущение, что перед человеком лежала лишь темнота.

Задумавшись на секунду, человек отправился вглубь леса.

Будто что-то вело его...

****

В лесу кто-то есть.

Мужчина.

На нем плотная одежда, только небольшая часть лица открыта холодному воздуху.

Он замечает, что я стою на входе в деревню и говорит что-то.

- Привет.

Какая странная гримаса. Углы рта приподняты и глаза открыты лишь наполовину. Это было выражение, которое мне нечасто удавалось видеть на лицах горожан.

Выражение, которое иногда показывали «люди снаружи».

Я все еще не знаю, что оно означает.

Нет. Я должна знать, но знание просто исчезло из моей памяти. Потому что шанса увидеть это не было так долго.

- Вау, но здесь правда холодно, не так ли? Мороз! Ну же, стоит благодарить этот невероятный холод! Если бы не он, вся моя зимняя одежда была бы совершенно бесполезна!

Сильный, ясный голос.

- Так или иначе, есть ли гостиница в этой деревне? Если есть, покажешь мне как туда дойти? Я ночевал в лесу и шел весь день, так что займу любое место, до которого смогу добраться.

Гостиница. Средство для временного предоставления жилья посторонним. В деревне нет ничего подобного.

Осознавая это, я качаю головой.

- Что, нет? Это усложняет дело. Есть какое-то место, где я могу остаться на время? Где угодно, если там можно найти убежище от дождя и ветра. Мм, даже место вроде мельницы подошло бы отлично. Интересно, что за место эта деревня? Не думал, что найдутся люди, живущие посреди такого леса. Может, там дорога в город с другой стороны? Но, судя по карте, здесь должен быть только лес на десятки миль в любом направлении. Должен сказать, вам не следует доверять чему-либо, в чем вы не удостоверились сами. Ты так не думаешь?.. А, да. Меня зовут Элмер. Элмер С. Альбатрос. Эл, если коротко. Рад знакомству!

Слова. Слова слетают с губ этого человека водопадом. Больше слов, чем я могу понять, поэтому я не могу сформировать ответ. На одном дыхании этот человек выпускает больше слов, чем сельчане произносят за месяц.

Элмер.

Только это имя собственное мне удается выдернуть из обрушившегося на меня словесного потока.

- Ах, прошу прощения! Я так долго никого не встречал, что просто болтал и болтал о себе и не позволял даже такой хорошенькой девочке как ты ввернуть словечко. Эмм, ты ведь можешь понять, что я говорю, верно? Я, вроде бы, говорю на языке этой страны. Стой, а может, нет? Ладно, тогда начнем сначала. Есть ли здесь какое-то место, где я могу отдохнуть?

Я понимаю. Я просто не могу поспеть.

- Я буду... вести вас. Господин... Элмер.

Нормальная реакция: я отвечаю так, как ответила бы любому из горожан. Но господин Элмер удивленно склоняет голову набок.

- Ха? Почему ты так странно разговариваешь? А, точно. Ты, должно быть, работаешь официанткой в ресторане или что-то такое?

Даже не ожидая ответа, мужчина высвободил следующее словесное наводнение.

- Горожане здесь достаточно странные, не так ли? Они разбежались по домам и заперлись, как только я приблизился! Может они ненавидят посторонних? Или готовятся к Рождеству!

Рождество. Еще одно незнакомое слово.

Не понимая, я просто тихо смотрю в лицо господина Элмера.

- Что? Что-что-что? Я сказал что-то не то? Ничего, я извинюсь.

- Что такое... Рождество?

Я отвечаю.

Это моя обязанность.

- ...Ха? Ты не знаешь? Ага, я думал, что здесь об этом знают - ведь это даже на Восток распространено в эти времена... но, может, здесь религия другая? Хм, я узнаю подробнее позже.

Последнюю часть он, кажется, бормочет себе. А потом, глядя мне в глаза, он внезапно расплывается в улыбке.

- Верно! Да, точно так! Если это не окажется запрещенным в вашей религии, я научу тебя Рождеству! Смотри, Рождество - это... ну, короче говоря, это праздник! Все смеются, улыбаются, едят пирог, и индейку, и делают подарки друг другу!

Лицо господина Элмера наполняется безумной энергией, его голос звучит громче и его рука тянется ко мне.

Он мягко поглаживает моё лицо.

- И, правильно, улыбки. Все улыбаются во время праздников. Улыбаются, да! И ты улыбнись! Может, это звучит немного внезапно, но хорошенькие дети вроде тебя являются самыми симпатичными, когда улыбаются! Мм, то есть, это немного банально, но я подарю тебе улыбку на Рождество! Серьезно, ты будешь очень милой. Ты будешь очаровательной! Ты будешь действительно потрясающей! Все мальчики только на тебя и будут смотреть!

Разговаривая, господин Элмер слегка сжал мою щеку, но вместо сопротивления, я вспомнила одну вещь.

Выражение лица мужчины называется «улыбкой».

И это - выражение, которое люди показывают, чувствуя счастье.

- Я начну празднование послезавтра, так что просто потерпи и дождись этого! Ну же, в этом месте предполагалась твоя улыбка.

Потихоньку, они возвращаются. Эмоция, называемая счастьем, и воспоминания, которые имеют к ней отношение.

Я хочу помнить больше. Больше, больше.

Я чувствую, что чем больше я буду говорить с этим человеком, тем больше вспомню. Тем больше я изучу вещей, о которых еще ничего не знаю. На празднике под названием Рождество, через два дня... больше, больше.

Другое воспоминание всплывает из глубин моей памяти.

Эмоция, называемая «радостью». Или, возможно, слово «надежда» подойдет больше...

****

Это случилось два дня назад.

Твердый каменный пол.

Звуки эхом откликаются в воздухе.

Всплеск. Хруст. Стук.

Без конца повторяется.

Нечто, что раньше было господином Элмером, перекатилось перед моими глазами так, будто костей в этом тебе больше не было.

Простая вещь: кусок мяса человеческой формы, обтянутый кожей и постепенно выпускающий кроваво-красную жидкость.

Сельчане окружили его. Держа в каждой руке камень или дубинку, они поочередно опускали оружие на тело господина Элмера.

Передо мной стоит тень.

Мужчина средних лет. Волосатый. Лидер. Мэр этой деревни... господин Дез.

- Что ты замышляла с этим посторонним, шлюха?

Его дубинка качнулась в мою сторону.

Боль.

Все моё тело парализовано. Оно корчится на земле странным, своим способом.

- Черт подери, грязная девчонка... ты, фактически, привела его сюда, в дом этого треклятого монстра!

Мне видно ногу господина Деза. Под его тяжелыми ботинками видно хорошенькое бумажное украшение. Нет, больше не хорошенькое. Бывшее хорошеньким когда-то.

Хорошенькое. Я думаю о том, как это слово стало известным мне.

Когда я вспомнила это слово, «хорошенькое»?

Дубинка опускается прямо на мою голову, и двигаться я больше не могу.

****

- Выбрось! Выбрось её прочь, слышишь?!

Я закидываю себя на свои плечи и кланяюсь, тайно поднимая украшение.

Фигурка человека в красной одежде.

Сплющенная игрушка и избитое тело господина Элмера.

Глядя на них, я чувствую, как другая эмоция напоминает о себе.

Не могу вспомнить.

Какова она? Что я должна делать, когда это чувство зреет во мне?

Не могу думать. Поэтому сделать я тоже ничего не могу.

Сколько лет прошло с тех пор, как я желала чего-то так же сильно?

Даже зная, что желание не сбылось бы...

Со мной на своей спине я наблюдаю за сценой.

Люди в комнате начинают перешептываться между собой.

За это время я успевая вдохнуть дважды, а сельчане затихают, переглядываясь.

Через мгновение мотыга глубоко врезается в спину господина Элмера.

Красный.

Всплеск красный.

Кроваво-красным испачкано острие мотыги и красные струи брызгают ввысь.

В свете свечи алый кажется очень теплым.

Красный, красный, красный красный красный красный красный красныйкрасныйкрасныйкрасный красныйкрасныйкрасныйкрасныйкрасныйкрасный...

Точно в секунду, когда, кажется, все мои эмоции испачканы красным и мысли готовы прекратить работу...

Будто для того, что бы удостовериться, мотыга опускается еще раз.

Красный, красный, красный.

Тот цвет запоминается мне очень ярко.

Беспокойство во мне становится еще хуже, я чувствую себя почти больной, но даже это ощущение скоро тонет в бесконечном красном.

...красном.

 

@темы: Перевод, Baccano!, Book 5

---

Друзья

[Baccano! rus version]

Друзья сообщества

И ещё

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

Обмен баннерами взаимный. Код на наш баннер можно найти здесь. Ваш можно оставить в комментариях к этой записи или на у-мыл сообшества

запись создана: 17.04.2010 в 18:57

@темы: Annonce

---

[saffrwm]

Дамы и господа, леди и джентльмены,

Как на счёт всё-таки оформить перевод цветных страниц?

В архивы я собрала страницы и текст для оформления. Всего 4, если кто-то хочет, то может сделать больше, уже по своим сканам.
Том 1 - www.mediafire.com/?tukf7kks2it75fc -  qhiko
Том 4 - www.mediafire.com/?s668viz18zeazz5
Том 6 - www.mediafire.com/?88quhyz8hami2yv
Том 8 - www.mediafire.com/?y41qlflw386bmut
Отписывайтесь в комментариях, какой архив берёте.

запись создана: 29.04.2012 в 17:50

@темы: Вопрос/Ответ, Information

---

[saffrwm]

Очередная новелла под названием Baccano! 1935-A: Deep Marble выходит в сентябре.
Уже есть превью обложки:

В комментариях обложка в большом разрешении

@темы: Annonce, Baccano!

---

[saffrwm]

Глава большая, разбила на две части. Продолжение следует)

Baccano! 1933 THE SLASH -Cloudy to rainy-

Глава 1: Цветы и домино

Часть 1

- Ну что ж… если тебе есть что сказать в своё оправдание, Мария, я весь внимание, - спокойно произнёс Лак, постукивая ногтем по крышке стола. На его лице была мягкая улыбка, но в глазах не было и капли веселья.

Небольшой джаз бар приютился в уголке Маленькой Италии*, а в его подвале находился офис семьи Гандор, которая управляла всеми незаконными делами в этом районе.
Музыка стекала из зала сверху и окутывала комнату приятной спокойной атмосферой. В этом просторном помещении стояло несколько круглых столиков, а в углах - бильярдные столы. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что собравшиеся здесь люди были далеки от идеала законопослушности, и вряд ли обычный человек мог зайти сюда, если ему вдруг захочется.
И тем не менее… здесь был кое-кто, выделяющийся на общем фоне.
Она сидела напротив Лака, за одним из столиков в центре зала. Из-за яркой одежды её на первый взгляд можно было бы принять за танцовщицу. Это была девушка, с гладкой бронзовой кожей, пышущая здоровьем и жизненной силой.
Девушка, Мария Барселито, отвернулась и надула губы.
- Пф.
- Не фыркай! – Лак потерял самообладание и хлопнул по столу рукой, словно отчитывал ребёнка. Видевших это гангстеров душил беззвучный смех.
- Мария, твоя задача была защищать танцоров казино. Ты ведь понимаешь это?
- Конечно понимаю, амиго! Именно поэтому я и разобралась с теми шумными посетителями! Всё закончилось в мгновение ока, вжих-вжих!
- Вот именно! Мгновение моего ока – и я вижу три не подлежащих ремонту игровых автомата, разбитый в щепки стол для баккары, нечто, бывшее когда-то входной дверью и упавшую люстру… и плюс к этому списку разрушений от твоих клинков – люди, которых ты убила. А теперь я очень хочу услышать, зачем ты уничтожила мою собственность.
Перед лицом неумолимых фактов, Мария смущённо опустила взгляд.
- Это… несчастный случай.
- Несчастный случай? Ничего подобного! – Лак снова хлопнул по столу и обречённо вздохнул. Улыбка исчезла с его лица, и наоборот расцвела на лице Марии, как будто стараясь его утешить.
- Хэй, мне не нравится, когда ты такой мрачный, амиго! Ты гораздо симпатичнее, когда улыбаешься, знаешь ли!
- Могу я спросить, кто же виноват в моём плохом настроении?
- … Мне жаль, амиго, - примирительно согласилась Мария. Хоть она и выглядела как взрослая красивая женщина, но вела она себя как малый ребёнок.

Мария была гостьей у Гандоров… но надо уточнить, что она сама себя пригласила… и бывшим наёмным убийцей. Хотя она ещё не объявила о своей отставке, так что правильнее было бы называть её просто убийцей.
Ровно год назад она оказалась вовлечена в инцидент, связанный с семьёй Гандор, и была буквально покорена обаянием Кита Гандора, и после этого она вступила в организацию, как преданный союзник. Ну, лично она предпочитала именно эту версию событий. На самом деле она была больше похожа на нахлебницу.
Женщины были редкими гостями в офисе Гандор, а молодые мексиканки тем более. И вдобавок к этому в первое время у неё были некоторые проблемы с некоторыми членами семьи. Короче, правда в том, что большинство проблем были связаны не с её полом или национальностью, а с её невероятной наивностью. Конечно, достаточно быстро обе стороны пришли к взаимопониманию, и серьёзных конфликтов внутри семьи не возникало уже давно.
Вместо этого Мария стала причиной мелких, но неприятных проблем, вроде этой, став для Лака настоящей головной болью.
- Я согласен, что нужно принимать меры, когда клиенты переходят черту. Здесь всё верно. Мне просто интересно, можешь ли ты делать это без лишних разрушений.
Мария смущённо улыбнулась и похлопала по ножнам с мечами у себя на поясе. Две японские катаны казались слишком длинными для девичьих рук, не говоря уже о том, что их тёмные рукояти и ножны мрачно контрастировали с яркой и безвкусной одеждой Марии.
- Дело в том, что стоит мне достать Мурасаму и Котетсу, как они тут же начинают резать!
- Не сваливай всё на мечи.
- Но…
- Никаких «но»! – Лак хлопнул по столу в третий раз.
Некоторые из наблюдавших за этим зрелищем не выдержали и расхохотались над комичностью ситуации. Младший Гандор наградил их ледяным взглядом, и они поспешно отвернулись, но судя по дрожащим плечам, они отчаянно пытались сдержать новую вспышку смеха. Обычно невозмутимый и собранный, Лак терял самообладание всякий раз, когда нужно было разобраться с Марией, и их разговоры часто походили на то, как учитель-новичок отчитывает нерадивого студента.
По всем правилам, ему стоило бы наказать девушку гораздо строже, чем просто на словах, но Барселито была лучшим бойцом в распоряжении Гандоров. Конечно, если смотреть за пределами семьи, ещё был убийца по имени Вино, но Лак признавал его слишком ненадёжным и капризным, чтобы рассчитывать на него. Другими словами, хоть Мария и подчинялась приказам, но не было никого в этом офисе, кто мог бы по-настоящему наказать её. Нет, разумеется, она без вопросов подчинялась Киту, старшему брату Гандор, но проблема в том, что сам Кит выдавал пару слов в лучшем случае раз в месяц, и к тому же, кажется, он вообще был не в курсе выходок Марии. Второй брат, Берга, и вовсе полностью одобрял её подход, и если бы его спросили, то он бы ухмыльнулся и ответил: «Почему бы не позволить девочке делать то, что она хочет?»
В общем, обязанность читать лекции лучшему убийце организации целиком легла на плечи Лака, что он и делал, с видом будто выпил лимонного сока.
- Ну, я просто была взволнованна, потому что впервые за долгое время выпал шанс сделать что-нибудь… Ведь никто не нападает на казино.
- Ну разумеется! Они и не должны! Ты хоть представляешь, как нам приходится крутиться, чтобы не нажить себе врагов?! И совсем идеально, если никто не станет создавать никаких проблем, и ты так и будешь танцевать со своими мечами только на сцене.
И конечно, Мария не смогла больше терпеть:
- Но это скучно! Скучно скучно скучно, амиго! Я убийца, знаешь ли! Разве у тебя нет для меня работы, где нужно резать и рубить, крошить и колотить? Ведь это совсем не весело - просто танцевать день за днём день за днём день за днём! Если так и дальше пойдёт, то я начну выкалывать глаза всем, кто косо на меня посмотрит!
- Пожалуйста, не говори такое даже в шутку, - понимая, что так упорствовать дальше бесполезно, Лак сменил тактику. – Ну хорошо, Мария. Если ты настаиваешь, я могу найти тебе другую работу.
- Ааа?! Правда?! Спасибо, амиго! И дона какой семьи ты хочешь увидеть обезглавленным?
- Боюсь, ничего настолько опасного.
- Что? Опасного? Да ладно, я могла бы просто заявиться в ту маленькую каморру неподалёку. Мартилос, как-то так. Хочешь, я пойду и разберусь с их боссом?
Если бы кто-нибудь не из семьи услышал это заявление, то больших проблем было бы не избежать. Лак сложил руки и склонил голову, будто молясь какому-то безразличному богу. Гандор вздохнул ещё раз и снова постарался донести до девушки простую мысль:
- Мария. Мы постоянно делаем всё возможно, чтобы избежать любых конфликтов в нашей работе. Давай, попробуй устроить какую-нибудь заварушку в наше время – и ты тут же получишь чёрную метку от Коза Ностры, и мы будем стёрты в порошок в мгновение ока.
Нынешняя мафия была полностью модернизирована усилиями одного единственного человека – Лаки Лучано. Огромная организация, известная как Коза Ностра, захватила власть в преступном мире и железным кулаком установила свои порядки. Так что теперь даже месть или война за территории должны быть одобрены Советом.
Семья Гандор не была частью Коза Ностры, и именно поэтому им нужно было быть ещё осторожнее. Как один из боссов организации, Лак хотел любой ценой избежать уничтожения. Например, ему нужно было дать поручение девушке перед ним, и при этом сохранить статус-кво семьи.
- Если уж ты так сильно хочешь подраться, то я дам тебе работу, где у тебя будет такая возможность. Нужно разобраться с кучкой хулиганов, которые не принадлежат ни одной семье и действуют где-то на нашей территории… Но это полностью зависит от исхода переговоров, конечно.
- Так кто это, амиго? – Мария наклонилась немного вперёд, а в её глазах мелькнул намёк на любопытство. Лак, не теряя времени, ухватился за этот шанс:
- Кажется, это банда малолетних отбросов, которая проворачивает кое-какие сделки за нашей спиной в течение последнего года. Разумеется, это просто детские игры по сравнению с нашим бизнесом, но… как тебе должно быть известно, Сухой закон в этом году отменят.
- О, правда?
- Да!
Сухой закон имел огромное влияние на историю Америки с момента его подписания в 1920-м году, и в частности, на криминальный мир. Однако, вместо того, чтобы остановить рост преступности, он спровоцировал её небывалый подъём. Поправка была принята в соответствии с пожеланиями политиков и небольшой группы граждан, но после этого спрос на алкоголь нисколько не уменьшился, как предполагалось, а наоборот подскочил и привел к созданию огромного числа подпольных баров и виноделен, обеспечивая невероятный источник доходов шайкам и бандам Америки.
Такой прямо противоположный эффект привёл к акции протеста против закона, и наконец в феврале 1933 Конгресс внёс поправку в конституцию США. Один за другим, штаты начали отменять свои постановления, и вместе с Ютой Эра Сухого закона закончилась и во всех Соединённых штатах.
Это время ещё не совсем наступило, но на улицах уже знали, что Сухой закон на последнем издыхании, и бары теперь с гордостью могут заказать спиртное у легальных пивзаводов и виноделен, а не затариваться у мафии. И это заставляло те банды Америки, которые получали большую часть прибыли именно с контрабанды спиртного, искать новые источники дохода. Семья Гандор столкнулась именно с этой проблемой, и Лак ломал голову о том, что же им делать…
- Мария, эти хулиганы занимаются незаконными сделками на улицах без нашего разрешения. Они балуются изготовлением спиртного, приёмом ставок на скачки и даже каким-то мелким бартером на сторону. Сначала я собирался скрутить их по рукам, но кажется, в их группе куда больше членов, чем мы ожидали… И это уже довольно неприятно.
- Я услышала тебя чётко и ясно, амиго! Так я просто пойду и вырежу их всех!
- … меня всегда беспокоили твои методы работы до того, как ты попала к нам. В любом случае, нам не нужны беспорядки, поэтому я прошу тебя просто пойти и припугнуть немного их главаря. Ровно настолько, чтобы он и думать забыл связываться с нами. Хотя конечно, если он подчинится нашим требованиям, то даже это будет не нужно.
Выслушав Лака и поразмыслив мгновение, Мария заявила:
- Думаю, я поняла куда ты клонишь, амиго. Так ты хочешь, чтобы я сначала зарезала одного из них, и если они бросятся в атаку, то я смогу в виде самозащи…
- Мария!
-… Прости. Кажется, я немного увлеклась, амиго. – Столкнувшись с ледяным взглядом улыбавшегося Лака, девушке не оставалось ничего, кроме как извиниться и пойти на попятную. Проведя в преступном мире немало времени, она научилась остро ощущать, когда человек перед нею по-настоящему разъярён и готов пересечь последнюю черту.
- Проблема в том, что хоть они и работают здесь, но их база находится на территории другой организации, с которой у нас соглашение «о полном невмешательстве», и поэтому я прошу тебя не поднимать много шума. – Лак смягчился, увидев как Мария покорно опустила голову, и продолжил уже более спокойным тоном. – Если коротко, то я хочу, чтобы ты стала телохранителем, а мистер Тик позаботится о переговорах и запугивании. Тебе нужно просто защищать его пока вы там.
Гандор бросил многозначительный взгляд в глубь зала, и девушка тоже оглянулась, чтобы посмотреть. Там, в дальнем углу за маленьким столиком сидел молодой мужчина с ножницами и возился с цветами. Это был Тик Джефферсон - специалист по пыткам в семье Гандор. Счастливо улыбаясь, он занимался букетом, как вдруг, словно почувствовав устремлённые на него взгляды, он повернулся к Лаку и Марии и помахал им. Серебряные ножницы в его руке отражали свет, и над головой Тика появилась иллюзия сверкающей дуги.
- Привет! Я могу вам чем-то помочь? – если судить по его внешнему виду и поведению, то он казался бы обычным приветливым парнем, возможно немного инфантильным, но довольно симпатичным. Впечатление портили только ножницы у него в руках.
Лак коротко улыбнулся Тику и перевёл взгляд на девушку. Она светилась такой же невинной улыбкой и тоже махала рукой.
«… Кажется, вы оба застряли в детстве, ребята», - подумал Гандор, но не стал говорить это в слух, а продолжил прерванный разговор.
- Я уже всё объяснил Тику, так что это дело полностью на вас двоих. А, и ещё одна вещь! Ребята, с которыми вам надо разобраться, работают на территории Мартилло, так что их это тоже касается. Может быть, вы встретите их людей, и поэтому я прошу, очень прошу - не ввязывайтесь с ними в драку!
- … Хорошо…

- Привет! – едва Лак закончил говорить, как девушка вскочила и молнией бросилась к столу Тика. Садясь напротив и одарив Дефферсона мягкой улыбкой, она поинтересовалась. - Что делаешь, амиго?
С неподдельным интересом она следила за его движениями. На столе стояла ваза с цветами, и время от времени Тик наугад совал ножницы в букет и резал.
Чик
С лёгким стуком металла о металл, один из цветков сорвался и полетел на стол, стебель был разрезан ровно посередине.
- Стригу цветы, - спокойно ответил мужчина, поднимая цветок и ставя его обратно в вазу. – Эдит дала мне их. Она сказала, что из меня вышел бы отличный флорист.
Эдит была официанткой в одном из баров семьи Гандор, и в ходе определённых событий ей довелось лично познакомиться с Тиком. Она послала этот букет в подарок, но…
- Знаешь, цветы потрясающие.

Чик
Ещё один металлический щелчок, и другой цветок упал на стол. Тик обещал Эдит, что позаботится о них, и своё слово он сдержал – последние несколько дней он провёл обрезая их.
- Видишь, даже разрезанные надвое, они не вянут, пока ты держишь их в вазе с водой.
Когда Эдит покупала букет, он уже был подстрижен, а теперь тут и там торчали голые стебли, но завядших цветов и правда нигде не было видно. Сейчас букет был в половину своей изначальной высоты, и изящная композиция была безнадёжно нарушена, превратившись в кучу растрёпанных цветков. Хотя Эдит и сказала, что из Тика вышел бы хороший флорист, трудно было представить, как кто-то покупает такие рваные букеты.
- Ммм… думаю, они и правда замечательные, но лично мне больше нравится резать что-нибудь более существенное, чем цветы, амиго, - заявила Мария, переворачивая разговор с ног на голову. Большинство членов семьи старалось держаться подальше от столика Тика, но девушку, казалось, абсолютно не беспокоило жуткое хобби молодого мужчины.
- Кстати о нашем поручении! Когда мы пойдём, амиго? Сейчас, да? Прямо сейчас?! – тёмные глаза мексиканки сверкали, она подалась вперёд, и её изящный подбородок коснулся одного из цветков. Это была бы восхитительная картина, жаль только смысл сказанных слов портил впечатление. Смотревшие на неё издалека мужчины только вздыхали и мечтательно думали, что Мария была бы идеальной, не будь она такой сумасшедшей. И только Тик улыбнулся наивно и заявил:
- Ого, Мария. Цветы делают тебя ещё симпатичнее.
- Правда? Ты так думаешь? Спасибо! – кажется, девушке понравился комплимент, и она ещё раз взглянула на букет. В вазе стояло множество разных видов, но Эдит постаралась вместо ярких и привлекающих внимание подобрать такие цветы, которые бы служили успокоением для глаз.
- Хм… - Мария разглядывала их в задумчивости пару мгновений, а потом вдруг схватила Тика за руку и заявила. – Цветы могу и подождать, пока мы не закончим с работой! Ну давай, пойдём прямо сейчас! Пожалуйста?
Девушка дёргала его за рукав, как ребёнок, который торопит родителей на карнавал. Подчиняясь такой настойчивой просьбе, Джефферсон отрезал напоследок ещё один цветок и поднялся, бормоча себе под нос:
- … интересно, а если у цветка тоже есть семья…
- Ты что-то сказал?
- О, не важно, - улыбка Тика стала ещё мягче и ласковее, чем раньше. Вслед за Марией, он поднялся по лестнице, ведущей на улицу. На лицах этой парочки не было и следа страха или сомнений, так что оставалось загадкой, понимают ли они вообще, что собрались сделать. Особенно потому, что малейшая ошибка может обернуться кровавой резнёй…

Оставшиеся в офисе члены организации лениво болтали между собой, когда дверь закрылась за Тиком и Марией.
- Думаешь, эти двое справятся?
- Хоть они и ведут себя как маленькие дети, но их противники просто малолетние хулиганы, так что, думаю, с ними всё будет в порядке. Да и Тик, хоть и выглядит как идиот, на самом деле очень умён.
- Тем более, с ним Мария, так что вряд ли его смогут даже поранить.
- Эти её самурайские мечи даже страшнее чем пара автоматов, - все безоговорочно верили в боевые навыки мексиканки, так что никто на самом деле не волновался за эту парочку.
И тут вмешался Лак и развеял эту беззаботную атмосферу:
- Джентельмены, а не слишком ли вы надеетесь на её силу?
Когда организация слишком сильно полагается на способности одного её члена, то остальные очень быстро становятся слабыми и самодовольными. И этого Лак хотел избежать любыми средствами. То же самое беспокоило Гандора, когда Вино решил заглянуть к ним в гости, но, слава богу, он быстро исчез куда-то, так что вопрос решился сам собой. А теперь та же беда с Марией. Ни при каких обстоятельствах не должны пойти слухи, что вся власть семьи Гандор держится исключительно на какой-то капризной девчонке.
- Босс, признайте, что она и правда может принести голову Мартилло…
- Даже не шути никогда об этом. Только если тебе жить надоело, тогда вперёд – продолжай в том же духе, - холодность его тона была сравнима разве что с полярным ледником, без намёка на эмоции, в отличие от недавнего разговора с Марией. Так неудачно состривший гангстер почувствовал волну ледяного ужаса, пробежавшую по позвоночнику.
- Кроме того, не относитесь к Мартилло с высока. У них есть Ронни Скиатто, который ничуть не уступает Вино… а так же не стоит недооценивать Японца Ягулму и Майзу Аваро, - и, закончив отчитывать своих подчинённых, Лак добавил про себя: «И самого молодого капореджиме… Фиро Проченцо, конечно же…»


В то же время
Alveare

- Ты ужасен, Фиро!
- Кошмарен!
- Хуже не бывает!
- В целом мире!

На углу улицы, зажатой между Маленькой Италией и Чайнатауном в лавке, продающей мёд, находился небольшой ресторан. Над входом висела металлическая фигурная вывеска с надписью «Alveare» – что значит по-итальянски «улей».
Среди преступных организаций Италии существовала группа под названием Каморра. От других она отличалась своей собственной структурой и правилами, но считалась наравне с Сицилийской Мафией и Ндрангетой* одной из трёх крупнейших итальянских преступных группировок. Семья Мартилло была одной из многочисленных организаций, входящих в состав каморры, и ей принадлежала небольшая территория на стыке Маленькой Италии и Чайнатауна. А этот ресторан, насквозь пропитанный запахом мёда, был их штабом.
Изначально это был один из крупнейших нелегальных баров в округе, но с окончанием Эры Сухого закона, Alveare превратился в абсолютно законное место встреч. Здесь были висящая под потолком люстра, сверкавшая как драгоценность, барная стойка, украшенная скульптурами, столы, масляные лампы на стенах… Главный зал, пышно и щедро украшенный, наполнялся соблазнительными ароматами блюд, приготовленных с непомерным количеством мёда.
Обычно, в обеденное время ресторан был забит голодными клиентами… но сегодня всё немного иначе.

- Ой, ладно. Дайте мне передохнуть. Я ведь уже извинился, а? – парень с усталым видом опёрся локтём на барную стойку и неохотно попросил прощения.
С виду он казался подростком, примерно 18-19 лет, но из-за его мальчишеского лица, его вполне можно было принять и за шестнадцатилетнего. Вокруг него сидело много народу, но прямо посреди этой пёстрой толпы надрывалась протестующими воплями и размахивала руками эксцентричная парочка.
- Извинениями тут не отделаешься!
- Абсолютно точно!

Мужчина в смокинге походил на фокусника. Возможно, желая соответствовать ему, на женщине было платье, идеально подходящее для вечерних танцев. Оба выглядели совершено неуместно, но никому бы и в голову не пришло осуждать их выбор в одежде.
Мужчина, Айзек Дин, взмахнул кулаком, рассерженно взглянул на парня и заявил:
- Ты хоть представляешь, сколько времени мы потратили, чтобы собрать эти домино?
Женщина, Мирия Харвент, в точности повторила это яростное движение:
- Мы вложили в них наши кровь, пот и слёзы, знаешь ли!
Парень, Фиро Проченцо, снова вздохнул, выслушивая их негодующие упрёки:
- Что-то я не припомню крови, пота и слёз.
- И не пытайся обмануть праведный гнев, текущий по нашим жилам, своими лживыми дьявольскими речами!
- Между прочим, Айзек рыдал, когда ты всё поломал!
Хотя они как всегда преувеличивали, люди вокруг, кажется, были с ними согласны и тоже присоединились к разговору:
- Будь мужчиной и признай, что это твоя вина, Фиро.
- Огромный грубый промах.
- Тебе нужно быть внимательнее. Всё потому что ты плохо тренировался.
- Братишка, ты должен искреннее просить прощения.
- Фиро…
- Айя, теперь придётся собирать всё это с пола из-за Фиро.
- Иди уже отсюда!
- Да, вали!
- Вон!
- Бей его!
Сначала Фиро молча сносил все нападки, но видя как товарищи набросились на него с обвинениями, он уже не мог сдержать свою злость. Недовольство на его лице медленно превращалось в бешенство.
«… Я ведь капо семьи Мартилло, верно? Ренди и Пеццо, ещё можно понять, они ведь тоже из руководителей. Но почему я должен терпеть упрёки от Чеса, от нахлебников, не принадлежащих Мартилло, даже от Лии, чёртовой официнтки! Это и правда моя ошибка, но разве из-за неё я заслужил такой разнос?» - такие мрачные мысли крутились в голове парня, и он медленно закипал, пока…
- Теперь тебе придётся заплатить!
- Да, мы требуем компенсацию!
… наконец не сорвался:
- Заткнитесь!
- А?!
- Ох!
- Какого чёрта я должен платить за кучу тупых домино? Было бы из-за чего сходить с ума, но я ведь просто сбил их! Они сломались? А? Рассыпались на малюсенькие кусочки, просто потому что упали?! Так что ли?!
Айзек и Мирия замерли в ужасе от внезапной вспышки ярости у Фиро. Но тот всё никак не успокаивался и продолжал:
- А ещё, это ресторан, и люди приходят сюда поесть, а не в игры играть. И если уж мы позволяем вам заниматься здесь этой ерундой, то вы могли бы хотя бы не возмущаться из-за чёртовых сбитых домино?! – Фиро замолк, переводя дыхание и зло глядя на парочку.
Бросая недовольные взгляды на взбешённого парня, Ренди и Пеццо тихонько перешёптывались:
- Отличный пример беспричинного гнева, а?
- И чёт я не видел, чтоб он жаловался, когда сам собирал те домино, не-а.
Конечно, парень их слышал, но специально проигнорировал, нацепив злую маску на лицо. Айзек и Мирия ненадолго застыли, а потом вдруг задрожали в унисон и…
- U-uvaaaa! Firo no baka! *
(Увааа! Фиро, ты идиот!)
- Vaaai! Firo no touhenki! Muti mo ma! Sokonuke bongu no seken sirasera zu!
(Ваай! Ты настоящий осёл, Фиро! Грубый варвар! Глупый, гадкий и ужасно злой!)
… выплеснули поток самых страшных оскорблений, которые только могли себе вообразить, и с громкими криками бросились к выходу.
- Т…токехе… что? – весь гнев парня испарился, и Фиро окончательно растерялся, не поняв ни слова из сказанного. Он только краем уха расслышал слова Ягулмы:
- Поразительно, и где они научились так хорошо говорить по-японски…
Распахнув входную дверь, Айзек и Мирия чуть не сбили человека с той стороны. В руках у него был бумажный пакет, но он всё равно увернулся от выбегавшей парочки.
- Что за…?
И когда пришедшему мужчине показалось, что всё закончилсоь… Мирия появилась у него из-за спины, как чертик из табакерки, высунула язык и крикнула напоследок:
- Beenda! Firo nanka Yagyou-san no kubinasi bani kurari tyai!
(Бееее! Надеюсь, Яко* затопчет тебя на своей безголовой лошади!)
После такого добивающего выстрела в голову, она скрылась вслед за Айзеком. В своём длинном вечернем платье, убегавшая Мирия напоминала Золушку из сказки. Глядя ей вслед, Фиро вздохнул в третий раз.
- Кто такой Яко? Проклятье… я так растерялся, что даже больше не злюсь… - проворчал он, оборачиваясь, и вдруг понял, что все присутствующие смотрят на него. Никто не произнёс ни слова, но в их взглядах ясно читалось, что вся ответственность за произошедшее полностью лежит на Фиро.
- … А, чёрт! Я был не прав, ясно? Моя ошибка. Счастливы?
Только что пришедший с любопытством обратился к парню:
- Что-то случилось, пока меня не было?
- А, мистер Ронни. Нет, ничего. Я просто столкнул домино, которое собрали Айзек и Мирия, прежде чем они закончили, - со всей уважительностью ответил Фиро. Вся его злость и раздражение исчезли в мгновение ока. Официально Ронни был chiamatore, секретарём семьи Мартилло, а на деле – вторым лицом организации.
- Хм. Ясно… Значит убежали. Куда они могли бы пойти?
- Ерунда, не беспокойтесь об этом. Кроме Alveare им совершенно некуда идти, так что они вернутся, как только проголодаются.
- Ну ладно. У меня есть ещё дела, и если я встречусь с ними по дороге, то попрошу их вернуться.
У Фиро глаза на лоб полезли, когда он услышал такое предложение от старшего.
- Н-нет, всё отлично, правда! Вы не должны…
- Ничего страшного. Мне ведь всё равно нужно будет уйти. А если я их не увижу, то так тому и быть, - спокойно произнёс Ронни, доставая из бумажного пакета кучу перечниц и расставляя их на барной стойке. – Кроме того, я слышал, что какая странная группа людей напала на рабочих, со стройки на берегу реки, совсем недалеко отсюда. Начинать паниковать, конечно, не надо, но всё-таки стоит быть осторожнее.
Опустошив пакет, он повернулся на каблуках и без промедления направился к выходу.
Неожиданно на пол легла тонкая тень, словно кто-то встал и собрался следом за Ронни.
- Я тоже пойду их искать.
- Эннис, - Фиро удивлённо оглянулся на девушку в чёрном костюме. – Я же говорю, они сами вернутся рано или поздно.
- Да, но меня беспокоят слова мистера Ронни, и… - девушка шагнула к Проченцо, наклонилась и прошептала, почти касаясь его уха губами. – … Пожалуйста, подумай о том, как будешь извиняться, когда Айзек и Мирия вернутся.
Она сказала это как взрослый, мягко упрекающий непослушного ребёнка, но вместо того, чтобы разозлиться и нагрубить, Фиро покраснел как свекла и еле смог кивнуть в ответ.
- Х-хорошо, - преувеличенно хмуро произнёс он и отвернулся, как мальчишка. Эннис слегка улыбнулась и выскользнула через дверь в суматоху городских улиц. Проченцо наблюдал за девушкой, пока она не исчезла в толпе, а затем медленно обернулся, словно ожидал самого худшего. Но никому не было до него дела, все вернулись к своим обычным делам – обеду и чтению газет. На этот раз Фиро вздохнул с облегчением и сел за стойку, чтобы наконец выпить кофе.
- Привет, - неожиданно к нему подсел человек, как будто только этого и ждал.
- Мистер Майза…
Этот высокий мужчина в очках, Майза Аваро, был conta è oro, или иначе бухгалтером семьи Мартилло, а так же наставником Фиро. Он единственный остался в стороне, когда все остальные отчитывали парня. Возможно, он просто ждал возможности сделать это после? Проченцо краем глаза взглянул на наставника, пытаясь оценить его намерения.
- Фиро, - обратился к нему Майза, с лица которого не сходила ободряющая улыбка. – Ты ведь сделал это нарочно, не так ли?
- … Вы о чём?
- Я говорю, что ты специально сбил домино.
Последовало долго молчание.
Аваро говорил тихо, но ясно. Парень осмотрелся по сторонам, словно опасаясь, что их подслушают, но кажется, никого их беседа не интересовала.
- Не понимаю, о чём вы.
- Фиро, - оставаясь спокойным, его тон был неумолим. Проченцо помолчал и наконец сдался:
- … Да.
- Почему?
Юноша надолго задумался, в поисках ответа, а потом коротко произнёс:
- Я боюсь.
- Боишься?
- Этого старика, Силарда. Его воспоминания в моей голове абсолютно за пределами моего понимания.
Силард. Внезапно прозвучав, это неприятное имя заставило теперь уже Майзу задуматься.
- Думаю… это что-то вроде неизбежной кармы для нас, бессмертных. Своего рода плата за наши собственные стёртые судьбы.


* Маленькая Италия или Литл-Итали - квартал Манхэттена, где селились выходцы из Италии.
** Ндрангета (доблесть) - крупная итальянская организованная преступная группировка, происходящая из Калабрии — самой бедной провинции Италии. Хотя ндрангета далеко не так известна, как сицилийская Мафия и неаполитанская Каморра, она является одной из наиболее могущественных преступных организаций в мире.
*** Они-таки говорят на японском! Для сохранения атмосферы и смысла я перевела их слова на ромадзи, так что если здесь есть знающие люди то почему вы ещё не переводите новеллы? - простите меня.
4* - Яко (Yagyou, или "ночной ездок") - японская нежить, призрачный всадник на безголовой лошади. Он сбрасывает с коня и топчет тех, кого встречает на дороге.

Вопрос: Спасибо?

1. Да!		35	(100%)
Всего:		35

@темы: Перевод, Baccano!, Book 6

---

[saffrwm]

Baccano! 1934: Alice in Jails

Глава 1 Часть 1: Идём в тюрьму

Читать дальше

Остров, бывший когда-то частью города.
Отколовшийся от Сан-Франциско, этот кусок земли был даже меньше 1го квадратного километра*, почти целиком состоящий из скальных пород. Здесь, окружённое со всех сторон крутыми берегами, в центре стояло грубое бетонное здание.
Когда-то Алькатрас называли островом демонов, и атмосфера тут действительно была довольно мрачной.
Здешние места не были пригодны для жилья, до тех пор, пока не началась золотая лихорадка. Затем здесь возвели помещение для заключённых из порта Сан-Франциско. Во время Гражданской войны, сюда установили 111 артиллерийских орудий и только что изобретённую пушку Родмана, превратив скалу в морской форт. А так же его использовали как тюрьму для сочувствующих Конфедерации.
Когда нужда в военном укреплении отпала, остров превратили в тюрьму для военных преступников, среди которых были индейцы племени Хопи.
Созданная для того, чтобы помешать противнику попасть внутрь, это место идеально подходило и для того, чтобы не дать заключённым выйти. В начале века она была превращена в государственную военную тюрьму. В 1933 она перешла из рук армии к судебным властям и стала известна как самая защищённая федеральная тюрьма в Соединённых Штатах.
«Сбежать невозможно»
Это простое, но пугающее заявление заставляло заключённых трястись от страха, и успокаивало весь остальном мир. Да, Алькатрас был частью мира, но в то же время был полностью отрезан от него.
С этого момента тюрьма и остров стали местом действия многих фильмов, снова и снова воссоздаваемый в творчестве. За исключением «Побег невозможен» - в умах каждого ставшее глубоко укоренившимся и неопровержимым фактом.
Словно лишний раз доказывая его, пугающий и таинственный Аль Капоне был помещен туда в августе 1933-го. Мифы, окружавшие Алькатрас, были неиссякаемы. Даже сейчас он высится как король в заливе Сан-Франциско.
И сегодня, барка причалила к берегу. Под голубым небом, остров казался почти красивым. Кто знает, сколько надежд и чаяний в этой лодке?

(Транспортное судно, залив Сан-Франциско, декабрь 1934-го)
-… вот же задница.
- Следи за языком, - предупредил парня безразличный конвоир.

Качающаяся на волнах лодка заставила Фиро задуматься о своём положении. Он слышал, что сбежать из Алькатраса невозможно, а так же всякие жуткие сплетни вроде «всякий, кто пытался, сходил с ума» и «надзиратели ставят опыты на заключённых» и так далее в том же духе. Раньше, услышав подобные разговоры, он всегда смеялся над ними. Но увидев остров, возвышавшийся посреди океана, парень невольно вспомнил эти истории.
Не то, чтобы скала выглядела как-то особенно пугающе, на самом деле как раз наоборот. Из дока Проченцо смог разглядеть тюрьму на вершине утёса, окружённую всякими постройками, украшавшими остров. Местная растительность смешивалась с людскими зданиями, а в обрамлении синего небо и бирюзовой воды залива, получался всеьма живописный пейзаж, прямо как с картины.
Из-за того, что это место выглядело так фантастично, Фиро и думать не мог ни о чём из ряда вон выходящем. И, нравится вам это или нет, но парень уже бессмертен. Рассматривая остров издалека, он даже придумал опровержение на случай, когда в следующий раз услышит сравнение Алькатраса со спящим драконом.
И он вот-вот станет частью этой легенды.

… хреново, короче.
Качка в лодке заставила Фиро невольно выругаться. Барка неслась вперёд на горомной скорости. Они фактически даже не плыли – судно как будто прыгало вверх-вниз и из стороны в сторону. Парень слышал, что волны здесь дикие. Кажется, так и есть.
Если бы не это открытие, то он мог бы прыгнуть в океан, чтобы сбежать, хотя его, скорее всего, сразу расстреляли бы. Будучи бессмертным, Фиро всё равно рассчитывал на этот вариант. Но течение было таким сильным, что он, вероятно, потерял бы сознание и пошёл ко дну, и не всплыл бы уже никогда. Хотя берег и казался совсем недалеко, парень знал, что оказавшись в воде, всё будет выглядеть совсем по-другому.
«Как же, черт возьми, я оказался здесь?» - растерянно осмотревшись по сторонам, парень вспомнил лица тех полицейских и то, как всё получилось.


Неделю назад
- Ну и ну, разве ты не рад, ведь мы потратили столько усилий, чтобы заполучить для тебя особый режим? Обычно мы не посылаем в Алькатрас при первом аресте. Это место как правило предназначается для перевода из других тюрьм. Нам и правда пришлось сделать тебе большое одолжение, знаешь ли. Даже такой мешок с дерьмом как ты должен быть благодарным.
- Хэй, прекрати. Хватит уже. Стоп, - сидя в комнате для допросов, Фиро взмахнул закованными в наручники руками, чтобы вставить хоть слово. – Ладно, твоя логика слишком запутанная, так что давай проясним кое-что. Во-первых, почему? Во-вторых, почему меня? В-третьих, почему я меня направляют в Алькатрас?
Виктор проигнорировал эту просьбу объясниться и сразу же ответил:
- Что, разве ты не гордишься собой?
- А?
- Подумай, люди будут восхищаться тобой за то, что ты вышел из Алькатраса. Конечно, для честных людей как я это ужасно, но для преступников вроде тебя… это большая честь.
- … зависит от обстоятельств. Для меня, попасть в тюрьму без судебно разбирательства и всего такого – очень постыдно. И для всей семьи Мартилло это тоже позор.
Кажется, Виктора развеселило, что Фиро наконец показал свои истинные чувства.
- Ну хорошо. Тогда как на счёт того, чтобы сделать тебя гордостью всего Алькатраса? Парня вроде тебя, со смазливым личиком и всё такое, там точно встретят с распростёртыми объятьями. С другой стороны, шеф Варден довольно ответственный парень, и строгий. Скорее всего, он не даст тебе там самоутверждаться.
- Эдвард, давай убьём этого парня? - обратился Фиро к стоявшему позади Ноа.
- Прости, парень, но он тоже бессмертный, ты же знаешь.
Проченцо чувствовал себя немного беспомощным, когда Виктор смеялся над ним прямо в лицо. Если бы здесь сейчас сидел прежний Фиро, то давно бы уже вспылил, хлопнул правой рукой Виктора по лбу и с удовольствием бы послушал, как тот умоляет сохранить ему жизнь.
И вдруг, парень понял, что только что произошло. Если бы здесь сидел прежний он? Именно. Он совершенно отличается от того, кем был раньше.
Прежде, чем вступить в мафию вслед за своими друзьями, братьями Гандор, достойным противником он считал только Клэра Стенфилда. После этого, единственным, кто смог победить его, был Ягулма, Японец, который фактически познакомил Фиро с семьёй Мартилло. Он стал частью огромной Каморры, и был вполне доволен этим. Возможно, кто знает, иди всё своим чередом, то его враждебность ко всему миру немного смягчилась бы.
А затем, всё изменилось из-за… возможно, из-за встречи с Эннис, Айзеком и Мирией.
Он бы не назвал себя добрым самаритянином, но нельзя сказать, что он был злодеем. Лицо каждого члена Каморры всплывало у него перед мысленным взором, и Фиро не мог сдержать улыбки, немного горькой. А сволочь Виктор конечно же не мог не раскрыть пасть и не испортить этот момент:
- Вот поэтому тебя и задержали.
- А?
- Разве я не упомянул кое-кого по имени Эннис?
- … А что с ней? – сердце парня сжалось, когда он услышал имя девушки, которую любит, .
- Она съела алхимика, ты знал об этом?
Конечно Фиро знал. Он мог вытащить этот эпизод из воспоминаний Силарда, да и Эннис сама ему рассказала. Когда старик использовал девушку как бесчувственный инструмент, она поглотила алхимика, которого собирался съесть Квартеш. Раньше сознание Эннис было ограниченным, но это событие послужило катализатором, который в конечном итоге наполнил её человеческими чувствами и понятием морали, и в итоге породил угрызения совести, приведшие её к той, кем она стала сегодня.
И хотя прошло уже много времени и можно было простить себя, девушка всё ещё раскаивается о случившемся.
На что рассчитывает этот человек, теребя старую рану?
Заметив, как Фиро уставился на него, Виктор опустил глаза и произнёс:
- Алхимик, съеденный ею… он был моим другом.
Услышав такой ответ, Проченцо вытаращил глаза. Теперь он понял, куда клонит Виктор, но это породило множество новых вопросов.
- Так значит… ты из мести собираешься убить Эннис? – его голос был наполнен тревогой и какой-то странной уверенностью. Если инспектор даст неправильный ответ, то подавляемый гнев Фиро вспыхнет с новой силой и без сомнений поглотит этого человека. Ожидая, парень выровнял дыхание, на случай если понадобится быстро среагировать и прыгнуть вперёд.
Однако, Виктор не спешил. Он сделал долгую паузу, а затем произнёс медленно и обдуманно:
- Ну… нет, я никогда не рассчитывал мстить. Если бы я хотел, то уже давно съел бы и тебя, и Хью. Но я никогда не стал бы делать ничего, что могло бы прийти в голову злобному старикашке Силарду.
- … правда?
- И тем не менее, я не могу успокоиться, думая о девушке, поглотившей моего друга. И даже зная, что она была просто инструментом в руках Силарда, я не могу оставить всё как есть. И плюс ко всему, я подозреваю, что она и других людей тоже убивала.
- … что ты несёшь?
Не обращая внимания на нахмурившегося Фиро, Виктор продолжил говорить так же миролюбиво:
- Не может быть, чтобы люди, которых она убивала по приказу старика, были исключительно бессмертными. И у нас есть доказательства – огромное количестве скелетов, найденных при обыске в укрытии Силарда. Хотя мы пока не можем сказать точно, кто их убил, но если мы узнаем, что это была Эннис… как же нам поступить с той, кто официально даже нигде не зарегистрирован?
- Ты… - парень сжал зубы и впился взглядом в Талбота, Виктор в ответ скучающе улыбнулся.
- Ладно, ты ведь теперь… «владелец» Эннис, верно? Так почему бы нам не назначить пожизненное заключение тебе, вместо неё?
- Что ты имеешь в виду?
- Говоря напрямую, то… мы не будем выдвигать Эннис официального обвинения.
- Погоди, не ты ли мне сейчас втирал про мерзкие и подлые делишки, которые проворачивают в криминальном мире? Разве ты сейчас пытаешься сделать не то же самое?
- О, не совсем. Мы не просим тебя предавать своих товарищей. Твоя цель – наши общие враги. Нам нужно, чтобы ты выяснил кое-что. Детали мы обсудим, как только ты примешь наши условия.
- Да ты же ненавидишь преступные организации. Какие гарантии, что ты не обманешь меня после?
Улыбка Виктора исчезла, и он наклонился к Фиро.
- Я даю тебе своё слово, и это единственное, что я могу сделать. Верить этому или нет - дело твоё.
Даже в наручниках, Проченцо мог протянуть правую руку и положить её на лоб Талбота. И тем не менее, он не пошевелился. Виктор излучал уверенность такую же, как и у боссов Каморры, которых знал Фиро – Майза, Ронни, Ягулма и, конечно, дон Молса Мартилло. Долгое общение с этими людьми привило ему определённые рефлексы, и теперь парень даже пошевелиться не мог.
Почувствовав, что Фиро покрылся холодным потом, инспектор просто произнёс:
- Мы откажемся от обвинений против Эннис. Со всеми влиянием и полномочиями федерального агента, я могу пообещать тебе это.

После трёх дней размышлений, Фиро принял это предложение с чувством смирения.
Хоть он страдал ради Эннис, парень надеялся, что за это время кто-нибудь из Каморры придумает способ вытащить его. Но за три дня ничего не произошло.
Возможно, какое-то секретное отделения судебной структуры полностью изолировало его. И это сработало. Он мог бы и дальше рассчитывать на Ронни, богатого на сюрпризы, когда нужно придумать что-нибудь, но Фиро решил, что такая слепая надежда ему не подходит.
Время тянулось медленно, его друзья и Эннис наверняка беспокоились, и он больше не мог этого вынести. Чтобы прекратить этот странный фарс, Проченцо согласился на условия Виктора.
И вот он оказался в этой раскачивающейся лодке. Но вместо то, чтобы проклинать себя за то, что поддался угрозам инспектора, парень решил сосредоточиться на своей задаче: наблюдение за Хью Лафоретом.
Хотя это и казалось важным назначением, но для Фиро стать сторожевым псом правительства было унижением, и в глубине души он чувствовал себя предателем. Ну, даже если он просто цепной пёс, парню приходилось признать, что необычная личность Хью его заинтриговала.
Год назад, Эннис столкнулась с подпольной группой под названием «Ламия». Они называли её «младшей сестрой», и всё время упоминали имя алхимика – того самого Хью Лафорета. С этого момента Фиро стало интересно.
Хотя у парня и были кое-какие подсказки из воспоминаний Силарда, Лафорет оставался для него загадкой. Кроме того был некто по имени Элмер С Альбатросс, бывший с Хью в хороших отношениях, и кажется, он абсолютно не интересовал Кватеша. А ведь старик совершенно не походил на того же Виктора, у которого за его долгую жизнь было не так уж много возможностей встретиться с бессмертными. И Фиро было совершенно очевидно, что Силард знал Хью и изо всех сил постарался забыть об этом.
Парню не очень-то нравилось глубоко забираться в воспоминания Кватеша, так что он решил узнать больше о Лафорете самостоятельно.
- Что? У вас нет ничего на этого парня, хотя вы и упекли его за решётку? В вопросах государственного шпионажа вы должны лучше меня разбираться. Это ваша обязанность, знаешь ли.
- Мы уже обсудили это с начальством. Тебя поместят недалеко от комнаты Хью, под предлогом что тебя нужно держать в отдельной камере. Что конкретно тебе нужно будет сделать, тебе сообщат в своё время.
Пожалуй, это была самая лучшая новость из всех, что Виктор сообщил до сих пор. Этот человек не нравился Фиро, и он ему не доверял, но теперь парень немного приободрился и воспрял духом.
Который мгновенно испарился после одной единственной водной прогулки.
Когда Фиро наконец оказался на борту лодки, сопровождавший его охранник, бывший до этого абсолютно равнодушным, наклонился и шепнул ему на ухо:
- Извините, что заставили вас ждать, мистер Фиро Проченцо.
Что если это «крот» из бюро, засланный в тюрьму?
- Мастер Хью с нетерпением ждал вашего прибытия, - охранник был предельно скромен и вежлив. Парень вздрогнул и покрылся испариной. - Мастер Хью очень рад, что наконец-то прибыл бессмертный, который составит ему компанию…
- … эй…
- Но! Без разговорчиков мне тут! – как только Фиро открыл рот, охранник вернулся к свое обычной манере поведения. Как будто у парня галлюцинации, и все события, приведшие его сюда, ему просто привиделись. Его силой втянули в это дело, не сказав, что от него требуется, и не дали задать ни одного вопроса. И если этот чёртов инспектор знал что-то об этом Хью, то ни словом не обмолвился…
Так что, сидя в этой лодчонке, Фиро мог сказать только одну вещь. И он повторял её снова и снова, вслух и про себя:
- Вот отстой.


*Если быть точным, то 22 акра = 0.089 km2
Все, кого интересует история Алькатраса в подробностях – Вики и Гугл к вашим услугам.


Следующая часть: Баккано 6, глава 1
Я стараюсь выбирать между тем, чего ждут люди и тем, что хочу я сама)

@темы: Перевод, Baccano!, Book 8

---

[saffrwm]

Baccano! 1933 THE SLASH -Cloudy to rainy-

Глава 0 Железная бочка

Читать дальше

Сентябрь 1933
Строительная площадка на берегу реки Гудзон

Остров Манхэттен тесно зажат между двух рек.
На востоке это Ист-Ривер. На западе – Гудзон, одна из величайших рек, символизирующая Нью-Йорк. Кажется, в данный момент на её берегах велась крупная стройка, судя по внушительному числу всевозможной техники, выстроившейся вдоль воды. Возможно, это речное обслуживание наставило везде машин для укрепления берегов и поднятия грунта.
И здесь, у вод могучего Гудзона, стояла девушка.
Под нависшим над ней облачным, светло-серым небом, Ева Дженоард тщетно пыталась сохранять спокойствие, несмотря на надежды и тревоги борющиеся в её сердце. Металлические облака идеально сочетались с разбросанными тут и там старыми автомобильными частями. Юная леди в белой одежде, так неуместной на этом фоне, застыла на берегу, с нетерпением ожидая чего-то.
И даже если дорогого наряда было недостаточно, то её манеры сразу давали понять, что она из богатой семьи. Словно подтверждая это предположение, сзади раздался встревоженный голос:
- Мисс Ева! Вы простудитесь, если слишком долго будете стоять на ветру, - предостерёг её старый дворецкий, волнующийся о здоровье своей госпожи. Но девушка лишь покачала головой и осталась там, где была.
- Прости, Бенджамин… Ещё чуть-чуть, я просто хочу постоять здесь ещё немного. - Услышав голос Евы, верный дворецкий отступил. Безмолвно заняв свой пост и вдыхая солёный бриз, он ждал свою юную госпожу.
Это был один из многих строительных проектов, запущенных городом, обычная административная формальность, но Ева была здесь по личному делу, которое касалось судьбы её близкого родственника.
«Мой бессмертный брат сейчас где-то там».
Другой бы счёл это абсурдным, но она твёрдо верила и продолжала стоять и ждать на берегу. Оказавшись вовлечённой в ряд головокружительных событий, Еве удалось наконец получить эту единственную весточку о местонахождении её брата, которого уже объявили мёртвым. Но девушка не примет этого до тех пор, пока не увидит своими глазами.
Прошло уже почти полтора года, как она выяснила, что её брат погребён на дне реки. Для Евы это была целая вечность, но учитывая, что за этот срок ей удалось начать незапланированное строительство, сославшись на необходимость укрепления берегов, любой бы сказал, что время потрачено не зря. Как бы не была богата её семья, она всё равно не может позволить себе перекопать Гудзон. Услышав о городском проекте строительства на реке, Дженоард обеспечила ему финансовую поддержку, маскируя этим стремление найти своего старшего брата. В обмен Ева потребовала, чтобы рабочие очистили русло реки и подняли всё затопленные объекты, и это было лишь одна из многих мер, предпринятых ею на сегодняшний день. Конечно, оставалась возможность, что бочка, в которую заточили её брата, была унесена вниз по течению в океан. Однако, какой бы призрачной не была надежда на спасение, Ева продолжала хвататься за эту соломинку. Ева хотела ещё раз встретиться с братом. И думая только об этом, она в молчании следила за работой строительной техники.
И вот, на третий день после начала крупномасштабного подъёма грунта, один из работников подбежал к ним, и с трудом переводя дыхание, произнёс:
- Э, в-вы мисс Дженоард, в`рно? – скорее всего, он бежал сюда со всех ног от самой стройплощадки. Чувствуя, что её сердце тоже понеслось вскачь, Ева кивнула.
- К-как вы и ск`зали, б`чки, железные б`чки! – и в голосе строителя было нечто большее, чем просто удивление, как будто что-то его сильно напугало.
- Вы нашли их!
- Н-нет. Да… в-видители, внутри… в-вв-внутри бочек… т-там ч-ч-ч-что-то ж-ж-живое! – рабочий был потрясён и разобрать его слова было очень трудно, но девушка сразу поняла, в чём дело.
С большим трудом добившись от трясущегося строителя о месте находки, она без промедления бросилась туда, не обращая внимания на попытки дворецкого остановить её.
«Даллас!..»
Она своими глазами видела, что значит бессмертие.
Её брат пробыл на дне реки несколько лет, и если бы он был обычным человеком, то даже представить страшно, во что превратилось бы его тело… Но она верила. Она верила словам мафиози, которые рассказали о том, что Даллас цел и невредим. Нет, даже если его ранят, даже если его превратят в жалкую кучу костей и плоти, до тех пор, пока он жив…
Так молилась девушка, когда бежала на склад, где временно хранились поднятые со дна объекты.
Но…
Там она увидела совсем не то, что ожидала.
- А?..
На полу перед Евой валялись рабочие, а в центре стояли три нефтяных бочки. Горы хлама и ненужных деталей, поднятых из реки, высились в углах склада, а рядом лежали люди, словно они тоже были всего лишь кучами мусора.
- Что произошло… - поражённая этим жутким зрелищем, она подбежала к одному из рабочих и осторожно потрясла его за плечо. Девушка понимала, что ей не стоит ничего здесь трогать, но видимых ран не было, так что она слегка толкнула лежащего… и никакой реакции. Он был жив, но без сознания.
- Что же здесь случилось? – она оставила его и приблизилась к бочкам в центре склада.
«Даллас… внутри одной из них?».
Она невольно сглотнула и почувствовала, как пересохло у неё в горле. Бочки были вскрыты, и девушка видела, что внутри ближайшей никого нет. Зато там почему-то лежало несколько книг, шахматных фигур и игральных карт, вперемешку с разбитым цементом. От этого жуткого зрелища решимость Евы поколебалась, но она не дрогнула и осторожно двинулась дальше.
Подойдя ближе, она разглядела, как их соседней бочки показалось что-то похожее на голову.
- Ах… - ещё через пару шагов Ева смогла услышать доносящиеся оттуда стоны.
- Брат?! – Ева молнией бросилась к нему, словно этот звук послужил сигналом. Не обращая внимания на речную грязь, запачкавшую ей руки и одежду, она схватилась за край и заглянула внутрь.
В бочке, подогнув колени, сидел крупный мужчина. Его волосы были вымазаны илом и водорослями, одежда на нём давно сгнила и рассыпалась, но сам человек, хоть и мокрый, был цел и невредим. Время от времени он кашлял, и у него из носа и рта текла вода.
Конечно, Ева догадывалась, что так будет, но увидеть своими глазами, как кто-то смог выжить после такого испытания – это всё равно шокирует. Если бы она не знала наверняка, то никогда бы не поверила, что его только что достали со дна реки. И несмотря на грязь, она легко смогла рассмотреть черты лица и удивлённо произнесла:
- Это… не Даллас. – Она слышала, что двоих из дружков её братца постигла та же участь, так что должно быть, человек перед ней один из них. Здесь стояло 3 бочки, так что всё совпадает.
И её тревожило то, что одна из них уже пуста.
Ева подошла к последней бочке и увидела в ней ещё одного человека, который был в том же состоянии, что и предыдущий…и он тоже оказался не её братом.
- Этого… просто не может быть… - не скрывая своего ужаса, Ева бросила взгляд на пустую бочку.
Может, рабочие успели вытащить его, и теперь он тоже лежит где-то здесь без сознания? Воодушевлённая, она бросилась осматривать потерявших сознание людей, даже не смея дышать… но вот только Далласа среди них всё равно не оказалось.
- Моя леди… Ч-что же, господи, здесь произошло? – Дворецкий Бенджамин наконец-то добрался до склада, а увидев раскинувшуюся перед ним картину, не смог сдержать удивления. Его голос эхом отразился под потолком, и словно в ответ, среди куч мусора тоже раздался крик.
- Брат?! – забыв об опасности, Ева побежала на звук. Она прошла под сенью стальных балок и мимо автомобильных запчастей, а за ними обнаружила ещё кого-то, сидящего на корточках и лихорадочно трясущегося. Но это оказался не Даллас, а один из рабочих, занимавшихся подъёмом грунта.
- Ай! – жалобно выкрикнул мужчина, увидев её, но когда убедился, что перед ним обычная девушка, ему мало-помалу удалось взять себя в руки.
- Пожалуйста, успокойтесь… Вы в порядке? Что здесь произошло?
Вначале бедняга мог только беззвучно шевелить губами, однако, понемногу успокоенный мягким голосом Евы, он запинаясь принялся рассказывать о случившемся на складе.
- К-к-как только мы п-послали за вами, Мисс… Н-н-несколько странных л-людей появились и вытащили одного из тех ребят из б-бочки… а когда мы попытались их остановить, то они просто вырубили всех! Вот так вот запросто! Ч-чёрт побери, кто эти парни?! А-а ещё с ними была женщина. Это, это магия какая-то, как будто, когда она взяла свою п-палку, что-то вроде копья, и начала всех бить – бах-бах – той стороной, что без лезвия…
После этого мужчина убежал, и о том, что было дальше он не знал. Ева и дворецкий молча выслушали эту историю.
Вскоре, привлечённые шумом, на склад стали стекаться другие работники, привнося всё больше хаоса, поэтому девушка поспешила покинуть это место. Когда она заговорила с Бенжаменом, на лице её ясно читалось горе:
- Я искренне надеялась, что у меня наконец-то появился шанс увидеться с ним.
- Мисс Ева…
- … Но я не сдамся. Я не знаю, кто похитил Далласа… Но теперь я по крайней мере знаю, что он жив! – было ясно, что девушка изо всех сил старалась не падать духом. И дворецкий просто склонил голову и, собрав как можно больше фальшивой радости в голосе, согласился:
- Конечно, мисс Ева!
Девушка решительно кивнула и сделала первый шаг. Первый шаг в новых поисках своего исчезнувшего брата. Она ничего не знала о людях, похитивших его, и понимала, что ей придётся нелегко.
Но Ева гордо подняла голову, и в её походке не было ни грамма сожаления или колебания.

- Но… Зачем им понадобился Даллас? И кто ещё мог знать о нём, кроме меня и мистера Гандора...

***

Вода.
Она хлынула.
Это началось внезапно.
И тут же закончилось.
В ночной тьме меня сбросили в реку, и вода полилась внутрь.
Мне стало холодно, когда она заполнила бочку наполовину.
Я думал позвать на помощь, а она уже затопила всё.
Вода.
Просто вода.
Вода захватила весь мой мир, вытесняя воздух из моих лёгких, моего живота, моего горла, моего рта, по чуть-чуть чуть-чуть чуть-чуть, как бы я не сопротивлялся.
До сих пор помню тот вкус, когда вода полилась мне в нос.
Не могу остановить дрожь. Хотя она и потекла мне в нос, а я, чёрт возьми, чувствовал вкус.
Он был похоже на соль и ил. Но даже это закончилось в мгновение ока.
Я чувствовал вкус носом, глазами, горлом, и он вдруг изменился. Превратился в мою собственную кровь.
Когда она достигла моих лёгких, я начал кашлять. Спазмы сжимали горло, стараясь вытолкнуть воду, но вместо этого выжали из лёгких остатки воздуха. Я снова попытался вдохнуть, но, разумеется, набрал ещё больше воды.
Больно.
Я больше не мог ни о чём думать. И каждый раз, когда я надеялся, что хуже уже быть не может, мне становилось ещё больнее.
Больно больно больно больнобольнобольнобольнобольнобольнобольнооооо…
А затем темнота.
Боль накапливалась и вытесняла остальные чувства. И всё затопила тьма.
Это не было похоже на сон, или даже потерю сознания. Вы ещё считаете их тёмными? Ну-ну.
В тьме не было ничего, кроме боли.
А-а-ах, сколько же прошло времени, прежде чем я наконец вырубился?

Чёрт, а-ах, чёрт.
Почему я так ярко это помню?
Не хочу думать об этом дерьме.
Как можно думать об этом так спокойно, черт возьми?
Хотел бы я всё забыть.
Каждый раз страх и боль возвращаются вместе с воспоминаниями.
Не хочу больше помнить. Да и кто бы, мать его, хотел бы? Катитесь в задницу, воспоминания.
Что-нибудь другое. Я должен думать о чём-то другом.
Да. И в первую очередь…
… Где я, чтоб вас?

- Ты знал, что железные бочки изобрела женщина? – произнёс кто-то.
Кто это? Я не узнаю голос.
- Её звали Нелли Блай. Про неё даже есть песня, так что ты, наверное, слышал это имя. Она бросила вызов Жюль Верну и его «Вокруг света за 80 дней» и объехала мир за 72 дня. Впечатляюще, не так ли?
Я осмотрел комнату в поисках того, кто тут тявкает.
Я лежу на кровати. Отсюда мне видны свисающие с деревянного потолка дешёвые лампы. Это абсолютно пустая комната. Ни кабинета, ни шкафа. Только самое необходимое – кровать, а рядом стол и стул. И к тому же это хлам, за который и гроша не дадут.
- А ты провёл годы запертый в бочке, которую она изобрела. Так что восхищаться или ругать её – это твоё дело.
Проклятье, что за тварь там треплется, и почему бы ему не заткнуться?
А, нашёл. На стуле, будто самый главный. Сидит задом наперёд, обхватив руками спинку. И смотрит на меня. Он носит очки и чёрную бандану. Хах, чешет её, небось у него там лысина. От висков к затылку у него вилась причудливая татуировка. Урод. Таращится на меня из-за очков, а глаза выпучены как у мёртвой рыбины.
- Должно быть, это было забавное зрелище. Даже умереть не мог, только булькал и хлюпал там, на дне грязной реки.
Кто это, мать его, такой? Проклятье, тело меня не слушается. Хотел бы я начистить морду этому клоуну. Чёрт.
- Не волнуйся ты так. И не надо бросать на меня злобные взгляды. Я тебя спас, знаешь ли.
Спас? Меня? Выловил из реки, когда… Стоп, где же я тогда, чёрт побери? Не на небесах?
Я ещё жив? Мне больше не придётся снова и снова умирать там? Стоп, придержи лошадей, приятель. Отпраздновать это можно будет и потом, а для начала нужно выяснить, кто этот засранец.
В любом случае, если уж я свободен… Может, мне стоит навестить старикашку. Может, он и братишка уже отбросили коньки, и теперь наследство принадлежит мне. Хотя, от него и осталось-то только дом да кусок земли. Ну хоть что-то. Если мне достанется всё, я сделаю Еве какой-нибудь подарок…
… Нет, перед этим нужно ещё кое-что сделать.
Месть.
Я убью каждого выродка, кто смотрел на меня с высока.
Тупых Гандоров, которые сбросили меня на дно реки.
Старого хрыча, помыкавшего мной, Сираха или Середа или как-то так.
Стерву Эннис. Она так меня унизила.
Водитель машины, который наехал на меня… нет, погоди. Я припоминаю. Слабака, что был за рулём, и его девку мы избили за день до того.
И самое главное, я должен пришить того сопляка, который стал причиной всех моих бед.
Фиро. Фиро Проченцо.
Ах, отлично.
Действительно здорово, что я помню его имя. Никогда не забуду этого недоноска. Вероятно, он всё ещё жив. Проклятье, могу поклясться, что я прострелил ему башку… может я что-то упустил? Хотя, какая разница. Я позабочусь о том, чтобы каждый, кого я сейчас вспомнил, непременно сдох.
Да, я ведь бессмертный. Всё, что мне нужно, это быть осторожным, и тогда я без труда перебью их всех. А других бессмертных, вроде старикашки и Эннис, засуну в стальные бочки, и тогда посмотрим, как им это понравится.
Для начала, пожалуй, я найду ту парочку дебилов…
- Даже не представляю, о чём можно думать в такой ситуации…
Какого чёрта? Ты влез самом интересном месте, чтоб тебя.
- Тебе ни капельки не интересно, что тут происходит? Никаких вопросов? Или ты ещё спишь?
О-ох, да заткнись уже. Что можно спросить у придурка вроде тебя?
Ах да, где я, чёрт побери? И кто ты, мать твою?
Мой спаситель, говоришь? Пф-ф.
Не припомню, чтобы кто-то меня спасал. Так я тебе и поверил на слово, засранец.
- Даллас Дженоард. Двадцать два года. Совершенно обычный ни на что не годный отморозок, хотя тут и есть пометка о блестящей победе в городском соревновании по бильярду… Не совсем то, чего я ожидал.
Я знаю. Сдохни.
Просто заткнись и умри. Кто бы ты там ни был.
Проклятье, рот не открывается. Я даже не могу послать этого кретина.
- Да ладно, не делай такое страшное лицо, а то я штаны намочу… В конце концов, я вытащил тебя оттуда и пока не получил ни капли благодарности. Эх, может, стоило взять тех двоих вместо тебя.
Тех двоих? О ком он?.. А-а, точно, он говорит о тех, кого тоже закатали в бочки. Но будь я проклят, если помню, как их звать.
Ладно, плевать. Куда важнее вырубить этого идиота и свалить из этой дыры. Ах, тело не слушается, чтоб вас всех.
- А, ну да, ну да. Тебе ввели анестезию, так что ты не можешь двигаться. Так что не мучай себя.
Убью. Я, чёрт возьми, прикончу тебя.
- Я ведь просил тебя не корчить рожи, верно? Мы тут о деле говорим. Я предлагаю тебе неплохо заработать.
Заработать? Я решил прислушаться к тому, что плетёт этот лысый.
- Это обычная сделка. Если ты будешь с нами сотрудничать, то тебе выплатят кругленькую сумму соответственно твоему вкладу в дело.
Ха, деньги. Деньги – это всегда хорошо. Но «соответственно твоему вкладу» очень скользко звучит. Назови мне чёткую цифру, недоумок!
- Конечно, если откажешься, то кое-кто окажется бочке на дне Гудзона.
… Ах ты злобный выродок. Думаешь, напугал меня этим? Отлично, я сделаю вид, что купился на эту фигню, а потом загребу деньжат и свалю раньше, чем ты поймёшь, что произошло.
- Не ты. Этим «кем-то» будет твоя младшая сестрёнка Ева Дженоард.
…
… … … ..?
… … … … … … Что?!
- Ха-ха! Видел бы ты сейчас своё лицо! Честно говоря, я сомневался, когда копался в твоём прошлом. Я имею ввиду, что это уловка с заложником сработает на таком отребье как ты! Но посмотри! Готов ударить в спину своего друга, но когда дело касается твоей сестры… Да, да! Отлично, сейчас твой взгляд гораздо, гораздо злее, чем раньше. В нём уже не просто ненависть. Теперь к ней примешивается и ужас потерять что-то действительно ценное.
Чёрт, чёрт, чёрт!
Какого хрена?! Что ты только что сказал, сукин сын? Всё это не касается Евы, больной урод! Дерьмо! С чего это я так разнервничался? Это не моё дело, что там с Евой! Я так решил, когда свалил из дома!
… Ладно. Отлично. Ты выиграл. Ты выиграл, чёрт тебя побери. Доволен?
Я беспокоюсь о моей сестрёнке, понял? Я не хочу её убивать!
Но чтоб ты знал – я принимаю вызов, урод! И если ты хотя бы пальцем прикоснёшься к моей сестре, то автоматически получишь первое место в моём списке. Понял? Я… я прикончу,грохну, разотру тебя в порошок, чего бы это ни стоило, хоть бы для этого пришлось забыть обо всех остальных из списка. Нет, я даже согласен объединиться с ними, чтобы полностью и безоговорочно стереть тебя с лица земли! Я на коленях приползу просить у них помощи, если это будет означать твою смерть!
- Семейные узы, хах. Как мило. Честно говоря, я тебе даже в чём-то завидую.
Думаешь, меня это волнует?
- Точно-точно, я же забыл представиться. Хэй, Адель! Позови всех сюда.
В ответ на зов сбрендившего выродка, дверь в дальнем углу распахнулась, и в комнату ввалилась толпа народа. Чёрт, что за отбросы? Среди этих клоунов оказалась девушка, на вид младше меня, но что и правда бесило, так это её робость, когда она забормотала:
- Эм, прошу прощения… Тим, ты уверен, что с этим парнем всё в порядке? Он так злобно уставился на нас.
- Адель, успокойся. Это просто означает, что план с заложником в действии.
Ага, так психа зовут Тим. Понятно. Запомним. Теперь ты труп, мать твою.
- В любом случае… Не беспокойся. Мы не запирали твою сестру в чулане или что-нибудь такое.
…
- Но если ты предашь нас, или откажешься помогать… Адель без промедления пойдёт и прикончит её.
Эта овца? Ты, блин, издеваешься надо мной? Я что, похож на дебила? Я уставился на неё, а она в ответ пробормотала «Приятно познакомиться». Девчонка, чтоб её. Или она тоже ненормальная?
Чёрт, да кто они все такие? Какого хрена им всем от меня надо?! Чем я, раздери вас, заслужил всё это?
Нет, не важно. Я достаточно наделал в своей жизни дерьма, чтобы люди меня возненавидели. Ну и что. Когда-нибудь я расплачусь за это.
Но… Но не Ева, чёрт побери!
Проклятье, я убью вас всех! И даже не надейтесь, что это будет быстро! Вы будете страдать, вы пожалеете, что вообще родились на свет! Но тогда уже поздно будет просить у меня милосердия, вы, ушлёпки!
- Верно, нужно же и мне назваться. Я Тим. Думаю, меня можно назвать лидером этой пёстрой группы.
Да кто вообще спрашивал твоё имя? Мне плевать на него, урод.
- Кто… вы, чёрт… побери… такие? – голос наконец-то вернулся ко мне. Кажется, этот вопрос в клочки разорвал моё горло, а кретин Тим дал просто выбешивающе короткий ответ:
- Мы Вампиры*.
- Кучка отбросов, которые работают на Хью Лафорета.

*Lamia/ Larvae – духи мёртвых из римской мифологии, как и лемуры – «призраки», другая организация Лафорета. Есть ещё вариант перевода - «личинки».
И да, ламия – это не обязательно вампир, у всех народов своё представление о прекрасном, но раз уж за основу взята мифология Рима, то и плясать будем от этого.

@темы: Перевод, Baccano!, Book 6